— Мэтью Рой, — пробормотал Эйдан, проводив мужчину задумчивым взглядом. — Рядовой второго круга… Хоть убей — не помню.

— Ты в порядке? — спросила я, взяв его за руку.

— Почти, — лаконично ответил Эйдан.

А когда все высыпали на улицу, поднял руки, и над домом мэра сгустилась туча, почти такая же черная, какой была скверна в художественной мастерской.

Первая молния ударила именно туда, в комнату наверху, и окна высыпались сияющим водопадом осколков. Вспыхнул огонь, пожар побежал по крыше. Гром гремел, и молнии били одна за одной, метя в дом мэра, будто тот вызвал немилость богов, и те решили не оставить от него даже воспоминания. С хриплым треском рушилась крыша, звенели окна, вылетая одно за одним. Огонь облизывал стены, заползая внутрь, а потом вырвался жаркими языками из опустевших проемов.

Солнце уже садилось, окрасив небо в кровавый закат, и зарево пожара освещало Сол-Гират тревожным багрянцем. На улице собрались люди, они волновались, чтобы пожар не перекинулся на другие крыши, но дождь щедро полил все ближайшие дома. Эйдан словно создал собственный контур, заключив в него только проклятый особняк, на котором вымещал сейчас весь свой гнев.

Хелия с Лилиан устроились поодаль на Плюше, наблюдая за пожаром, как за интересным спектаклем. Они даже разжились где-то печеньем. Но вскоре еще пара молний окончательно превратила дом в руины. Эйдан потушил пламя коротким ливнем и наконец опустил руки. Я подошла к нему ближе, и он поймал мою ладонь, сжав еще горячими после магии пальцами.

А мэр явился к моменту, когда от его дома осталась лишь горка пепла. Провел рукой по лицу, будто пытаясь проснуться и стереть еще стоящий перед глазами кошмар.

— Что произошло? — пробормотал он. — Я был в клубе весь день… Я не понимаю…

Интересно, это Синтия надоумила его позаботиться об алиби, или он сам себе его обеспечил? Будет обидно, если он выйдет сухим из воды.

— Вы обвиняетесь в проведении темного ритуала вызова скверны, — припечатал Эйдан, и дворецкий, которого я уже почти полюбила, быстро скрутил Карла, даже не дождавшись приказа.

— Я не участвовал! — с искренним возмущением выкрикнул мэр. — Вы не докажете! Спросите кого угодно! Вам подтвердят! Меня видели как минимум двадцать человек, членов клуба!

Он попытался выпрямиться, но дворецкий завел ему руки за спиной выше, заставляя склониться перед сол Гиром.

— Я ничего не сделал, это все Синтия, — прохрипел Карл.

— Вот именно. Как минимум, ты не сделал ничего, чтобы ее остановить, — сказал Эйдан и, обведя собравшихся людей взглядом, добавил: — Бывшая хозяйка Сол-Гирата была убита в этом доме. У вас будет новый мэр. — Выдержав короткую паузу, решил: — Он.

— Снова я? — удивился Карл, в сторону которого указал Эйдан.

— Нет, ты отправишься в тюрьму, — пояснила я вместо мужа. Очевидно, речи ему так себе удавались. Либо не то у него настроение, чтобы выступать перед народом. — А новым мэром будет Мэтью Рой. Он отлично проявил себя в скверне, служил господину сол Гиру верой и правдой, проявив себя ответственным и добросовестным человеком, и помог в разоблачении преступников.

Нюхал мундир и оказался в нужное время в нужном месте.

Дворецкий вытаращил глаза и приосанился.

— Рад стараться! — выпалил он.

Должность мэра в Сол-Гирате весьма номинальна. Если у дома есть хозяйка, то он сам сделает все для процветания края. А теперь у него была я.

***

А когда мы привезли к башне Джиневру, она горестно заскрипела и протянула ветки к экипажу, принимая погибшую хозяйку в свои объятия. Дом сам спустил ее в подвал, усадил у стены, и тонкие корешки сплелись с ее волосами, обвили тело.

— Я не прощаюсь, — тихо сказал Эйдан, присев рядом с телом. — Я знаю, что ты со мной рядом.

— Я не прощаюсь, — эхом повторила я. — Я чувствую, что ты здесь.

Дом шептал, поскрипывал, вздыхал, но вскоре все закончилось. Тело Джиневры исчезло в его корнях, а ее дух и так был в стенах дома.

А я смыла грязь подземных ходов и вонь скверны и без сил упала в кровать. Эйдан вышел из ванны через пару минут.

— Ты издеваешься? — возмущенно воскликнул он, и я, разлепив глаза, виновато ойкнула.

Совсем забыла про колючую изгородь. Малина послушно расплелась, с легким шелестом исчезая под балками в потолке, и Эйдан лег рядом, сгребая меня в объятия.

— Что будет дальше? — прошептала я, проваливаясь в глубокий сон.

— А дальше все будет хорошо, — заверил он.

***

Лилиан и Хелия договорились позавтракать вместе, но сначала решили прогуляться в пекарню за свежими булочками. Утро выдалось свежим, и Лилиан зябко куталась в теплую шаль. Трость Хелии неспешно отмеряла шаги.

Они прошли мимо пепелища, оставшегося от дома мэра, обогнули развалины банка. Господин Коркиш отгонял оттуда зевак и самолично пытался разгрести обломки, но Лилиан поставила бы свои драгоценные стельки на то, что ничего он там не найдет. Над крышами высилась башня, и ее могучие ветви как будто позеленели.

Рамки больше нет. Джини создала ее, чтобы общаться с внуком, но в чужих руках артефакт принес много бед. Теперь никто не нашлет скверну на Сол-Гират. Дом оправится.

— Когда в доме есть и хозяин, и хозяйка, дело быстро пойдет на лад, — сказала Хелия, будто прочитав ее мысли.

Может, так и было. Сколько они уже знают друг друга? Лет пятьдесят? За это время успели пустить друг в друга корни.

— Хорошо бы и детки у них поскорей появились. Из Эйдана получится отличный отец, — подхватила Лилиан и замерла, будто споткнувшись.

Им навстречу шла Присцилла. Заметив их, тоже остановилась, улыбнулась заискивающе и виновато.

Лилиан взяла Хелию за руку и перевела на другую сторону улицы. Мстить они не станут. Но и общаться с той, кто когда-то предал их Джини, незачем.

— Как думаешь, они не будут возражать, если мы будем иногда заходить? — спросила Хелия. — Я бы хотела навестить Плюшу. Такой славный диванчик, я