Ричард выругался сквозь стиснутые зубы на гортанном, древнем языке, который Ангелина не поняла, но который звучал отчаянно и зловеще. Слова были полны шипящих и раскатистых звуков, напоминая сдержанный драконий рык. Затем он резко, с раздражением щёлкнул пальцами.

Воздух затрепетал, заструился, и прямо на роскошном шелковом покрывале кровати материализовалось бесшумно появившееся платье. Оно было скромным, без излишеств, но безупречно изящным — из тёмно-синего, почти ночного бархата, с длинными, закрывающими кисти рукавами и высоким воротником-стойкой, расшитым тончайшими серебряными нитями в виде крошечных созвездий. Рядом бесшумно возникли парчовые туфли на невысоком, удобном каблуке.

— Переодевайся! — отрывисто приказал Ричард, уже вновь владея собой, но его тон стал ледяным и властным, но в нём уже не было прежней снисходительной надменности. Теперь в нём сквозила явная, хорошо скрываемая тревога. — Тебе поможет служанка. Я подожду за дверью.

Не дав ей возможности для возражений или язвительного комментария, он резко, как на параде, развернулся и вышел, захлопнув дубовую дверь с такой силой, что по старому камню стены пробежала тонкая, но заметная трещина.

В ту же секунду дверь приоткрылась с тихим скрипом, и в комнату, словно мышка, проскользнула та самая рыжеволосая служанка с россыпью веснушек. Её глаза были широко раскрыты от неподдельного страха, а худенькие руки заметно дрожали, перебирая складки фартука.

— В-ваша милость, — прошептала она, кланяясь так низко, что казалось, вот-вот упадёт и ударится лбом о пол. — П-позвольте помочь вам.

Ангелина скользнула взглядом по бархатному платью, потом на перепуганную до полусмерти девушку. Уголки её губ дрогнули в лёгкой, почти невидимой улыбке.

— Ну что ж, — сказала она, с облегчением расстёгивая неудобный и испачканный свадебный наряд. — Давай посмотрим, что нам приготовил впопыхах мой... милый супруг. Надеюсь, вкус у него лучше, чем манеры.

Ангелина с огромным облегчением скинула ненавистный, стягивающий корсет и тяжелое, похожее на доспехи свадебное платье. Рыжая служанка, представившаяся Эллой, ловко и быстро, несмотря на дрожь в пальцах, помогла ей облачиться в новое одеяние. Бархат платья оказался на удивление мягким, тёплым и приятным на ощупь, а серебряные звёзды на воротнике и манжетах мерцали таинственным, холодным светом, словно вобрав в себя лунный свет. Туфли, к её удивлению, идеально и удобно подошли по размеру.

— Вам очень к лицу, ваша милость, — робко, почти неслышно прошептала Элла, поправляя складки на юбке и отряхивая невидимые пылинки.

Ангелина лишь коротко хмыкнула, скептически глядя на своё отражение в зеркале. Она превратилась в образец скромной, но безупречно изящной дамы. Только вот взгляд выдавал её истинную суть — холодный, оценивающий и насмешливый, словно у хищницы, притворившейся овечкой.

Ричард ждал её за дверью, мрачно прислонившись к каменной стене. Его лицо было непроницаемой каменной маской, но в тёмных глазах бушевали целые бури. Увидев её, он молча, без единого слова, выпрямился и резко, отталкиваясь от стены, двинулся вперёд по коридору.

— Не отставай, — бросил он через плечо, не удостоив её взглядом.

Ангелина, не привыкшая к такому тону, лишь усмехнулась про себя, но послушно зашагала рядом. Её бархатное платье издавало глухое, шелестящее шуршание по каменным плитам, а его сапоги отбивали чёткий, быстрый и нервный ритм.

Коридор казался бесконечным, уходящим в сумрак. Факелы в подсвечниках бросали на стены их искажённые, прыгающие тени, которые сплетались в причудливые, почти живые, постоянно меняющиеся узоры. Воздух был густым и напряжённым, словно перед самой грозой. Ричард шёл, сжав кулаки так, что костяшки побелели, его плечи были неестественно напряжены и подняты. Он упорно избегал смотреть на неё, но Ангелина кожей чувствовала его боковой взгляд — тяжёлый, полный подозрений, гнева и целого вороха невысказанных вопросов. Между ними висела стена гробового молчания, более прочная, чем любой камень.

Глава 5

Дверь в покои свекров бесшумно распахнулась, открывая вид на уютный, но по-настоящему роскошный будуар. В воздухе витал сложный, сладковатый запах дорогих духов с нотками сандала и жасмина, смешанный с ароматом свежезаваренного травяного чая и едва уловимым дымком от камина.

У камина, в массивных, обитых темно-бордовым бархатом креслах, восседали две величественные фигуры.

Свекор, мужчина почтенного вида с седыми висками и густыми, насупленными бровями, с видом истинного знатока оценивал содержимое хрустального бокала с рубиновой жидкостью. Увидев вошедших, он лишь неодобрительно хмыкнул и отхлебнул напиток, не выражая особой радости.

А вот свекровь… Свекровь была великолепна. Высокая, статная, с осанкой королевы и умными, пронзительными глазами цвета старого золота, она всем своим существом напоминала изящную, но смертельно опасную хищную птицу. Её безошибочный взгляд сразу же упал на Ангелину, и в уголках её тонко очерченных губ заплясала заинтересованная, чуть насмешливая улыбка.

— Ну наконец-то! — воскликнула она мелодичным, но властным голосом, откладывая в сторону изящную вышивку. — Подойди же ближе, дитя моё, не робей, дай на тебя взглянуть хорошенько!

Ричард, стоявший сзади, как тень, издал едва слышное, но зловещее рычание, похожее на отдаленный гром. Ангелина в ответ одарила всех ослепительной, милой улыбкой и сделала несколько плавных, изящных шагов вперёд, грациозно склонив голову в почтительном поклоне.

— Леди Марианна, — обратилась она к свекрови сладким голосом, заранее выведав у перепуганной Эллы все необходимые титулы и имена. — Это огромная честь для меня оказаться в вашем обществе.

— О, какая прелесть! — свекровь аристократично захлопала в ладоши, обращаясь к безучастному мужу. — Смотри, Аррингтон, какая восхитительная штучка! И платье со вкусом подобрала — скромно, но не без изящества. Не то что некоторые… — она многозначительно, с упрёком посмотрела на Ричарда, который стоял, сжимая кулаки и скрипя зубами.

— Гм, — неодобрительно буркнул свекор, в упор разглядывая Ангелину с ног до головы. — Нартасы, говоришь? Род не ахти какой знатный и древний. Ну, да лицом вышла, ничего. Сильно не блещет, но и не осрамит.

— Благодарю вас за вашу прямоту, лорд Аррингтон, — Ангелина сделала ещё один безупречный, почтительный книксен, будто с рождения этому обученная. — Я надеюсь, моё скромное происхождение не станет помехой для того, чтобы стать достойной частью вашей великой и уважаемой семьи.

Свекор фыркнул, отпивая вино, но в его строгих глазах мелькнуло слабое, едва заметное одобрение. А свекровь и вовсе пришла в неподдельный восторг.

— О, смотри-ка, какая скромница и умница! Ричард, ты где такую жемчужину отыскал? Обычно твои мимолётные пассии… э-э-э… отличались куда более вызывающим и вульгарным поведением.

Ричард, пунцовый от злости и унижения, пытался испепелить Ангелину взглядом, но