— Но мне не очень хочется заниматься подобными вещами, поэтому я бы предпочла избегать этого, если смогу.

Коул кивает.

— Научись защищаться. Это не гарантированно. Даже самые сильные из нас могут пасть. Но это может помочь.

— Я прекрасно защищаюсь.

— Разве?

— Да, — я достаю свой нож из ножен, где всегда его держу, и показываю ему.

— Хорошо, — он принимает определенную позу. Хищническую. — Тогда защищайся от меня.

— Как?

— Любым доступным способом.

— С ножом? — я не хочу ранить этого мужчину, даже если он время от времени этого заслуживает.

Коул бросается на меня, но я ускользаю с его пути. Я маленькая и быстрая, и всегда была довольно проворной на ногах. Обычно мне удается избегать крупных, неуклюжих мужчин, не прилагая особых усилий, но Коул — полная противоположность неуклюжести.

У него дикая грация. Как у пантеры на охоте. Он представляет собой вызов. Весьма волнительный вызов.

Мое сердцебиение учащается, а кровь пульсирует, когда он несколько раз приближается ко мне с разных сторон и разными способами. Каждый раз мне удается ускользнуть от него.

— Хорошо, — говорит он через несколько минут. — Когда ты знаешь, что я приближаюсь, у тебя хорошо получается уходить. Но ты не всегда сможешь это заметить. На этот раз я подойду сзади. Не смотри. Просто реагируй.

Я жду, напрягшись и затаив дыхание. Я дергаюсь несколько раз, ошибочно предсказывая его приближение.

Наконец я спрашиваю:

— Ты вообще…?

И тогда — конечно, именно тогда — он делает свой ход. Он хватает меня за руку и трясет ее до тех пор, пока нож не выпадает из моей руки, а затем разворачивает меня так, что я оказываюсь в удушающем захвате.

Я понятия не имею, как мне освободиться. Он намного крупнее меня. Его естественный запах переполняет меня каждый раз, когда я делаю глубокий вдох, но он не такой неприятный, как я ожидала.

Просто кажется, что Коул повсюду. Везде.

Я извиваюсь, изо всех сил стараясь вырваться из его крепкой хватки, когда неожиданно слышу, как кто-то прочищает горло.

Я бросаю взгляд на Брианну, стоящую на пороге церкви. Она хмурится.

— Он просто помогал… — моя попытка объясниться обрывается из-за того, что Брианна качает головой.

Она шипит на Коула, направляясь к деревьям.

— Руки прочь.

***

Вскоре после этого мы отправляемся в путь, направляясь на запад. Чем дальше в глубь страны, тем более твердой и менее болотистой становится местность, но поход все равно остается трудным и неприятным.

Коул мало говорит, а Брианна в основном разговаривает со мной. Я бы предпочла, чтобы отношения между ними были лучше, но Брианна просто не доверяет ему, и он, очевидно, это знает.

Я с трудом могу оправдать свое доверие к нему. Это скорее инстинкт, чем что-либо еще.

Я могу ошибаться на его счет. Такое случалось и раньше.

В середине дня мы останавливаемся примерно на час. Становится жарко, и солнце припекает вовсю. В течение многих лет после Падения небо было затянуто дымкой из пыли и обломков, образовавшихся в результате падения астероида, но, должно быть, она рассеивается, потому что небо снова почти голубое, а солнце сегодня невыносимо яркое.

Коул находит для нас тень в роще деревьев. Когда мы с Брианной мрачно переглядываемся из-за опустевшей бутылки с водой, Коул говорит своим обычным бормотанием:

— Мы приближаемся к месту, где больше пресной воды. Позже мы найдем немного и вскипятим ее, чтобы пить было безопаснее.

Мы обе вздыхаем с облегчением. Кажется, он знает, что делает. Ему тоже нужна вода, так что, по крайней мере, в этом мы можем ему доверять.

— Ты знаешь, куда мы направляемся? — спрашиваю я его.

Он пристально смотрит на меня.

— Дальше в глубь материка.

— Это я поняла. Мне интересно, есть ли у тебя на примете какое-нибудь место. Много ли ты путешествовал в глубь материка?

Он качает головой.

— Немного. Я побывал вдоль и поперек побережья.

Я хмурюсь.

— Тогда откуда ты знаешь, куда нас отвести?

— Не знаю. Но я слышал много разговоров. Есть много сообществ, расположенных в глубине страны. Некоторые из них должны быть стабильными и располагать ресурсами. Возможно, они позволят вам присоединиться, если вы поможете с работой.

— Это было бы здорово, — вздыхает Брианна. — Мы долгое время были заперты на побережье, и там нет никакого настоящего сообщества.

— Знаю.

Я хмуро смотрю на Коула.

— Почему ты раньше не ушел в глубь материка? Зачем бродить по побережью? Уверен, ты найдешь лучшую жизнь там, где больше людей.

Он ничего не делает, только пристально смотрит на меня.

Я корчу гримасу.

— Почему ты раньше был с этими парнями? С теми, что напали на нас? Они, кажется, не в твоем вкусе. Ты сказал, что какое-то время шел одной дорогой с ними. Что это была за дорога?

Ответа по-прежнему нет.

— Почему ты молчишь? Что удерживает тебя на побережье?

— Дел, — шепчет Брианна, и в ее тоне звучит предостережение. Она всегда предупреждала меня о том, что я не должна быть слишком самоуверенной с мужчинами. Им это не нравится, и они часто плохо на это реагируют.

Взгляд Коула стал свирепым, но он по-прежнему ничего не говорит.

— Я просто спрашиваю, — начинаю я. Что-то в этом мужчине раздражает меня. Хочется вытрясти из него ответы. — Почему ты не ушел в глубь страны еще давным-давно?

— Заткнись, — бормочет он.

— Заткнись, Дел, — повторяет Брианна театральным шепотом.

Я издаю раздраженный стон и сдаюсь.

Одно я знаю точно. Коул — не тот мужчина, из которого я когда-либо смогу что-то вытрясти.

***

Остаток дня и последующие три дня мы тащимся миля за милей по пустынной местности.

По мере того, как мы продвигаемся вперед, местность становится все более твердой, но от этого не менее жуткой и незнакомой. Мы все еще находимся на территории бывшей юго-восточной Вирджинии, но вместо тихих ферм, маленьких городков и проселочных дорог мы путешествуем по чужеродному ландшафту с заболоченными пастбищами, отчаявшимися деревьями, все еще цепляющимися за жизнь, и заплесневелыми руинами былой цивилизации.

Это ощущается гораздо более угнетающим и изолированным, чем когда-либо было в нашем затопленном отеле посреди океана.

Я ненавижу это.

Я ненавижу все это.

У меня болят ноги. Мои теннисные туфли постоянно промокают и вот-вот развалятся. Моя кожа обгорела, несмотря на длинные рукава и шапочку. И еще тут водятся насекомые.

Насекомые повсюду.

Брианна тоже несчастна. Невозможно сказать, о чем думает Коул, но я не могу представить, чтобы кому-то на самом деле понравилось такое путешествие.