В пакете лежала коробочка, упакованная в ярко-красную обертку с орнаментом в виде зеленых елочек, а внутри нее оказался снежный шарик, только странный какой-то. Я его и не трясла совсем, и снежинки внутри должны были бы постепенно оседать, но они все кружились и кружились, и кружились так, что невозможно было рассмотреть, что же прячется в глубине этой снежной бури.

Я так долго вглядывалась, что мерещиться что-то начало. Отчетливо мне виделось только собственное отражение, но позади, где-то там, в глубине, вдруг выросла тень — большая, длинная и почему-то рогатая, очень смахивающая на…

— Ну что там? — гаркнула прямо над ухом тетя Валя, я даже испуганно вскрикнула и чуть не выронила чудо-шарик.

— Зачем же так пугать, — схватилась за сердце я и присела в кресло.

Ох, привидится же такое! Рогатый красноглазый монстр, глядящий прямо на меня. Бррр. И только положив шарик обратно в коробку, я почему-то подумала, что глаза у этого монстра из шара прямо как у нашего нового босса.

ГЛАВА 3 Идеалы, идеалы, идеалы, и такая неидеальная я

Рабочий день медленно и со скрипом, но закончился, вызвав, я уверена, у большей части нашего коллектива радостный вздох облегчения. По случаю праздника начальство соизволило распустить нас пораньше, а могли бы и вовсе выходным сделать, не переломились бы, наверное. Ну, да бог с ними, день прошел, народ заспешил домой к семьям, друзьям, к салатам и нарезкам, к новогодней елке и разноцветным огням. Да так заспешил, что чуть столпотворение у входа не началось. А поскольку сотрудники проходили исключительно по пропускам, то считывающая машина чуть не задымилась от людского наплыва.

Мы с тетей Валей постояли в холле, полюбовались на все увеличивающуюся, гудящую от недовольства очередь и решили воспользоваться вторым выходом. Ага, был у нас такой и, так кстати, находился в том же коридоре, что и лестница в подвал. А поскольку народ бывал в нашем коридоре редко, то о выходе запасном никто знать не знал, и ведать не ведал. Я бы тоже о нем не знала, если бы тетя Валя в прошлом году не показала. Нам тогда дополнительные шкафы привезли для архивов, тяжеленные, по два метра каждый, мы еле их доперли втроем: я, тетя Валя и курьер Миша.

Так вот, система выхода там такая же, как у главного входа. Правда, ведет этот путь во внутренний двор здания, к парковке.

— Лучше лишние триста метров протопать, чем стоять целый час в очереди, — резонно заметила тетя Валя, и мы отправились к другому выходу, где нас, а точнее меня, ждал очень приятный сюрприз, повысивший мое настроение до заоблачных высот.

Там, на парковке мы имели честь наблюдать отъезд наших боссов — видимо, и у них нашелся какой-то свой запасной выход.

Все трое сосредоточенно шли к машине, а за ними, с преданностью собаки, бежала наша «кобра» Инга, бежала и поскальзывалась на обледенелой дорожке, что не удивительно — кто ж ходит по льду в туфлях, да еще на высоченных шпильках?

И как же приятно было за ней наблюдать. Прям бальзам на душу. Мы с тетей Валей даже захихикали от комичного зрелища, особенно когда новый босс притормозил и повернулся к «кобре».

— Инга Юрьевна, вы что-то хотели?

Улыбка слетела с моего лица в один миг, едва я услышала красивый, но пугающий до чертиков баритон. По позвоночнику забегали испуганные мурашки. Тревога охватила сознание, словно этот голос мог причинить мне вред. Я даже вздрогнула от этого чувства и передернула плечами. А вот у Инги голос нашего нового босса вызывал только восторг.

— Да, Джулиан… Демаинович, — с придыханием проговорила «кобра», и грудь ее при этом так эффектно поднялась.

Мы с тетей Валей аж засмотрелись. И не только мы. Младший босс тоже оказался ценителем, старший, увы, успел усесться в салон и зрелища не видел, а вот средний как стоял около машины с невозмутимым выражением на лице, так и остался стоять, и даже шага не сделал в ее направлении. Думаю, он догадался, почему она даже не удосужилась переодеть туфли и накинуть на себя хоть что-то, кроме тонкой, наполовину расстегнутой блузки. И мне почему-то понравилась его реакция вежливой скуки. Впрочем, скука прошла, когда корова… то есть кобра попыталась до него дойти и едва не растянулась на льду в позе звездочки. Эх, жаль, младший босс вмешался, бросился к ней и поддержал, а я бы не прочь была глянуть на продолжение концерта.

— Я слушаю вас, — вежливо сказал новый босс, когда «кобра» доковыляла-таки до него, цепляясь за руку младшего Ёзера.

— Я… я… принесла вам документы, вы просили. Из архива.

— Благодарю, но они не нужны мне так срочно. Вы можете оставить их у моего секретаря.

— Да, да, конечно, — заметно расстроилась девица.

«Бедняжка» так старалась привлечь его внимание, а он не клюнул ни на один ее соблазняющий сигнал.

— Всего доброго, Инга Юрьевна.

— И вам, — пролепетала она, наблюдая, как боссы усаживаются в дорогой черный ауди и уезжают со стоянки. А мы с тетей Валей уже предвкушали момент, когда Марецкая потопает на своих каблучищах назад. Та тоже осознала весь масштаб своего идиотизма, застегнула все верхние пуговицы на блузке дрожащими от холода руками (ага, погодка-то на дворе минусовая) передернулась и медленно поковыляла назад в здание. И только у самого входа Инга Юрьевна выяснила, что ее ключ-карта каким-то странным образом вдруг и неожиданно перестала считываться.

Ох, как же мы с тетей Валей ржали, когда она бушевала у входа и дергала ручку, а устав сражаться с дверью, сняла туфли и потрусила к центральному входу.

Но настоящее наслаждение я получила, когда, ковыляя мимо, «кобра» наконец увидела нас.

— Инга Юрьевна, вы решили экстремальным спортом заняться? Только в юбке-то, да еще босиком по льду, наверное, не удобно.

— Заткнись, корова! — рявкнула она и прибавила скорость.

— Зато я не бегаю за начальством и не предлагаю ему себя.

— Да кто на тебя посмотрит, гусыня кривоногая? Да если тебя прямо перед ним поставить, он тебя даже не заметит.

А вот в этом я почему-то очень сомневалась.

— На себе убедилась?

Ее ответа я не услышала, мы вышли на главную парковку, где все еще обретался народ.

— Забавно будет посмотреть, как она нашего Василича умолять будет пропустить ее в здание со сломанным