– Пока ничего.

Я фыркаю, отворачиваясь. Может, Рагнар спит с моей сестрой? Какая разница истинная она или нет. Милава очень красива и умеет подать себя. У неё холёная кожа, красивые наряды, она пахнет духами, умеет флиртовать и нравиться мужчинам. Перечислять можно бесконечно.

– Зачем ты пришёл? – устало спрашиваю я. – Тем более в такой поздний час.

– Хотел кое-что узнать, и уже всё выяснил, – коротко отвечает дракон.

Наверное, днём был занят, и едва освободился, пришёл проверять меня из-за доноса Милы про попаданство. Но смогла ли я хоть немного усыпить бдительность Рагнара?

– Тогда уходи, дальше я сама. Спасибо… за дверь, и вообще за помощь, – я поглядываю в окно на улицу, как бы намекая дракону, что пора идти.

Чего ему возиться с беременной старой девой на ночь глядя, и так уже задержался.

Вместо ответа Рагнар отходит от меня, но не к двери, а к столу.

– Ты что задумал? – возмущённо спрашиваю я.

Может думает, что я выдам себя чем-нибудь? Но благо, у меня частично есть память Анны, а себя я не помню. Вся моя жизнь – Мраколесье. Я здесь всё равно, как своя.

– Ты можешь подхватить воспаление лёгких. Нужно выпить чего-нибудь горячего, – Норд берёт медный чайник, проверяет его содержимое и, не торопясь, ставит к огню.

Хаук тоже говорил тёплое питьё… вспоминаю лекаря, и в груди сразу неприятно колет. Дракон ещё не знает, что я подалась на пост наставницы, и что мы с Хауком были на собрании старых дев. Завтра узнает и мне несдобровать.

– Пока вода греется, снимай платье и обувь, Анна. Иначе не согреешься.

Дом будет прогреваться полночи, мне и так придётся несладко. Норд говорит дело, но, когда это исходит от него, сразу хочется воспринять всё в штыки.

– Хватит командовать в моём собственном доме, – бурчу под нос. – Я просто хочу, чтобы ты ушёл. Мне нужно отдохнуть, я устала.

– Так устала, что пошла на прогулку после работы? И даже бросила дверь? Спешила с кем-то увидеться?

Я упрямо молчу, отвернувшись. Завтра Рагнар и так узнает, где я гуляла, но сама признаваться не буду. Иначе неизвестно что он устроит на ночь глядя, а я хочу отдохнуть и набраться сил.

Перевожу взгляд на Норда, он задумчиво глядит на меня, стоя рядом с печью. Его не выгнать. Но не будет же он здесь ночевать в конце-то концов. Нужно перестать упрямиться, хоть это и претит моей натуре.

Понимаю, что я слишком обижена и зла на Рагнара, что неудивительно, учитывая, что он со мной сделал. Но обида не поможет мне согреться.

– Отвернись, я переоденусь, – бросаю я, вставая с кровати и выпутываясь из одеяла.

Опускаю голову и вижу, что внизу платье намокло от растаявшего снега и потяжелело.

Дракон пожимает плечами и отходит к окну, поворачиваясь спиной. Я бросаюсь к тумбе и достаю другую одежду. Принимаюсь быстрее стягивать с себя платье, то и дело посматривая на Рагнара.

Не будет же он подглядывать, как мальчишка.

Холод кусает кожу, я вся покрываюсь мурашки. Быстро сбрасываю одежду с чепцом и надеваю тонкое нижнее платье. Пока завязываю верёвочки на груди, рассматриваю широкую спину дракона.

Ему совсем не холодно в рубашке, наверное, всё дело в звере. Мой малыш тоже будет таким особенным… смогу ли я справиться с этим? Придётся.

– Послушник уже сделал тебе повторное предложение? – глухой голос Рагнара нарушает тишину.

Я замираю, на мгновение задерживая дыхание.

– Сделал, – роняю я, управляясь наконец-то с завязками.

– И что ты ответила? – вкрадчиво спрашивает Рагнар.

Я тихонько усмехаюсь, отмалчиваясь. Беру огромную шаль, накидываю на плечи, и лишь после произношу:

– За дуру меня держишь? Я не дам тебе повода его казнить. Я могла бы выйти за Добромира тайно, но ведь понимаю, что сразу стану вдовой. Я не из тех, кто жертвует чьей-то жизнью.

– Отдаю должное твоему уму и тому, как быстро ты учишься.

– Дрессируешь меня, как собаку? – я бросаю в спину дракона полный ярости взгляд.

– Ты переоделась? – в голосе Рагнара неприкрытая насмешка.

– Да, – цежу я.

Норд разворачивается, медленно осматривает меня с головы до ног. Ловит меня в капкан взгляда.

– Мне не нужен повод, чтобы казнить кого-то, Анна, – произносит он с расстановкой. – Я могу просто это сделать.

– Не нужен повод даже для успокоения собственной совести? Видать, что-то от неё всё-таки осталось. Ведь ты не стал причинять Добромиру ощутимый вред, только унизил.

– Жалеешь щенка?

Уже не жалею, он манипулировал мной.

Но я не произношу этого вслух, Норду незачем знать о моих взаимоотношениях со старшим послушником.

Отворачиваюсь, поджимая губы. Беру пару кружек, достаю из деревянной шкатулки две щепотки заварки, мимолётно наслаждаясь легким ароматом сухих трав. Выливаю кипяток из горячего чайника тонкой струйкой, наблюдаю, как листья разворачиваются в тёплой воде, окрашивая её бледно-зелёным оттенком.

На мгновение замираю, глядя, как завитки пара поднимаются к потолку, а затем молча протягиваю одну из кружек Норду, не спрашивая, будет ли он пить.

Он опускает взгляд на кружку, а затем протягивает руку. На секунду наши пальцы соприкасаются.

Тепло его кожи обжигает, несмотря на мимолётность прикосновения. Я невольно затаиваю дыхание, но быстро отдёргиваю руку, будто ничего не произошло.

Норд же не торопится. Он подносит чай к лицу, вдыхает аромат травяного настоя, задерживается на мгновение, будто смакуя не только запах, но и сам момент.

Мне это не нравится. Это странное подобие связи, возникшее между нами, корёжит изнутри.

Я снова забираюсь в одеяло, оставляя снаружи лишь руку с кружкой. Краем глаза наблюдаю, как Рагнар не спеша пьёт мой простой травяной чай, скользя взглядом по жилищу.

– Я велел тебе слушать, что я говорю, и подчиняться, но ты отослала вещи, которые помогли бы тебе жить. Значит, будешь наказана.

– Жду с нетерпением, – бурчу я себе под нос.

– И даже не спросишь какое наказание?

– Опять бумажки?