У нас времени…

Странные мысли, но тем не менее, сердце учащенно забилось, как у юноши, впервые оказавшегося на свидании с понравившейся магичкой.

Немного помолчав, даже не подозревая, как этим молчанием мучает меня, София нехотя ответила:

– Блайд думает, что не более семи дней. Но как оно получится на самом деле – вопрос из вопросов.

Разочарованно поджал губы. Всего семь дней… Так мало.

– Понятно. Что ж, отдыхай, встретимся, когда ты обретешь оболочку.

– Эй! Подождите, ваше величество, – вскинулась она, вызывая улыбку и… облегчение, как и понимание, что сам не хотел уходить, желая еще ненадолго остаться, чтобы хоть минутку побыть с этой девушкой. И что только на меня нашло? После об этом подумаю.

– Да, София?

– Вы заговорили мне зубы и так и не объяснили загадку этих светящихся рук, – она загнула один пальчик, с каждой последующей фразой загибая другие. – Почему и как вы меня увидели. Блайд говорил, что такое невозможно, точнее, что вам возможно, но вы можете только почуять меня. Действительно ли у вас здесь имеются машины и… пока хватит и этого.

Пытливый взгляд впился в мое немного ошеломленное лицо, незаметно пробираясь в самую душу.

Хмыкнув, медленно присел обратно на пуфик, мельком взглянув на часы.

– Какая ты, оказывается, у меня любознательная, – прошептал, и уже громче: – Хорошо, я отвечу, но для начала утолите мое любопытство, ответив всего на один вопрос.

Она недоуменно нахмурилась.

– Какой вопрос?

– Ты знаешь, кем были твои родители? Из какого ты рода?

София прикусила губку, погрустнев. Меня кольнуло сожалением и осознанием, что мне неприятно видеть грусть на ее искрящемся энергией моего мира личике.

– А почему вы спрашиваете?

– У меня свои… мотивы, – медленно проговорил. – Но ты можешь не отвечать…

– Нет-нет! В этом нет никакой тайны, – быстро ответила она, чуть нервным движением закладывая локон за ушко. – Но ввиду того, что я здесь и говорю с вами, иномирным мужчиной, более того, королем, вижу все эти магические прибамбасы, то, логично предположить, что такой, как я. Но, если вы имели в виду аристократический род, то моя семья не из них, по крайней мере, насколько мне известно. Видите ли, Солайр, я осталась сиротой в маленьком возрасте.

– Как же ты жила? – тихо спросил, силой заставляя себя оставаться на месте, хотя, видят пресветлые, как хотелось оказаться рядом с ней, обнять, подарить кусочек тепла, того, чего ей так не хватало.

София демонстративно небрежно повела плечом, легко улыбнувшись. И я бы даже поверил, что сейчас ее несбывшееся детство ни капли не трогало, если бы от нее не веяло глубокой застарелой болью.

У нас тоже имелись детские дома для деток, оставшихся без родни. Все они, конечно, были под надзором короны, но внутри потяжелело. Сделал себе пометку озадачить министра по работе с гражданскими лицами назначить внеплановые проверки по домам. И я мог ее понять, хоть у самого было вполне нормальное детство, насколько оно может быть нормальным для наследника короны.

– Как все дети, оставшиеся без родителей. В детском доме. Это уже давно не важно, и давайте закроем эту тему, ладно? Я не помню их. Да и вообще, в моем мире вообще все по-другому, он отличается хотя бы тем, что магии никакой нет. Я ответила на ваш вопрос, лорд Солайр?

Спокойно кивнул, никоим образом не показывая своей к ней жалости, не поймет.

– Ответила.

В то же время сделал себе еще одну мысленную пометку поинтересоваться у Софии о ее мире.

Мне было не понять, как это – жить без магии. Но этот вопрос оставим на потом. Как и то, что я, кажется, знал, кем все-таки родители этой девушки являлись, и если это так… Пресветлые. Но действительно ли ее родители те, кого я подозревал, можно было проверить. По крайней мере, отца. Предполагаемая мать, к сожалению, как и девяносто процентов Ходящих, исчезла без вести.

– Ну, что ж, в таком случае за мной должок.

Она искренне улыбнулась, посветлев лицом, вызывая во мне ответную улыбку. Кажется, настолько часто я не улыбался очень давно, лишь один образ, замаячивший на задворках сознания, добавлял в бочку светлости чернильной краски.

София

С улыбкой счастливого идиота откинувшись затылком на подушку, задумчиво таращилась в потолок. Солайр ушел минут пятнадцать назад, а у меня от нашего с ним разговора внутри все еще порхали ледяные мотыльки, будоража душу и скручивая живот в тугую спираль.

Я знала, что этот мужчина необычный, удивительный, но он оказался еще более потрясающим, чем можно было бы ожидать. Не верилось, что он управляет целой страной. Все-таки я всегда думала, что короли, мягко говоря, деспотичные, с кучей заморочек, с огромной долей мании величия и презрением. По крайней мере, именно таких я успела повидать.

Но Солайр был иным. Я бы даже сказала – добрым, понимающим. Но с другой стороны, я была уверена, что такой он с ограниченным кругом лиц, в который внезапно попала сама. Почему? Загадка. У него, конечно, имелись свои тайны и цели, но у кого их нет.

И, кстати, он меня так и не поцеловал! Обидно даже. Хотя и понятно, что если бы он вдруг полез к почти незнакомой девице с поцелуями, было бы как минимум странно и некрасиво. Но все-таки хотелось ощутить вкус его губ, это да. И он сам… мне казалось… Ну, точнее, я и сама ловила его взгляд на своих губах. Но, может, я это придумала. Не спросишь же. Но да ладно. Главное, что мы нашли общий язык. Вот что важно.

А что касается его ответов на мои вопросы, то они были. И не такие уж сложные. «Перчатки» – специальное, зубодробительное формульное заклинание, которое он, к слову, изобрел сам, – позволяющее прикасаться к неосязаемым предметам. Например: магические паутины, чтобы распутать чужие защитные заклинания, к опасным субстанциям, таким как, например, контактные яды, а еще магам под заклинанием или зельем невидимости. В общем, очень нужная штука.

Машин – таких, как я привыкла видеть, здесь не имелось. Солайр показал изображение одной из них, воссоздав настоящую трехмерную иллюзию!

Очень здорово получилось. Подозреваю, мое вытянутое при этом лицо его очень насмешило.