Двое крепких гномов доставили кровать и собрали прямо в спальне, ворча что-то об узких лестницах и неудобных поворотах. Но справились за час. Кровать была красивой — из темного дерева, с резными изголовьем и изножьем, с толстым соломенным матрасом, набитым так плотно, что, казалось, на нем можно было прыгать.

— Богини-матери, — выдохнула Тара, когда мы остались одни, и она с наслаждением растянулась на новой постели. — Мей, это слишком. Ты потратила целое состояние.

— Ты заслужила, — ответила я, присаживаясь на край своей кровати напротив. — Ты работаешь не покладая рук. Встаешь раньше меня, ложишься позже. Обслуживаешь самых капризных посетителей и ни разу не пожаловалась. Удобная кровать — это меньшее, что я могу сделать.

Тара перевернулась на бок и посмотрела на меня, в ее карих глазах плескалась благодарность.

— Знаешь, когда я уходила из клана, я думала, что ищу свободу. Дороги, приключения, новые лица каждый день. Но здесь, в этой харчевне… — она помолчала, подбирая слова. — Здесь я впервые чувствую, что у меня есть дом. Настоящий дом.

Слова повисли в воздухе, теплые и значимые. Я кивнула, чувствуя, как горло сжимается от неожиданных эмоций.

— У нас обеих теперь есть дом, — тихо сказала я.

Но несмотря на внешнее спокойствие и благополучие, я чувствовала — это всего лишь передышка. Затишье перед бурей. Мир вокруг нас не стал безопаснее. Наоборот.

Почти каждый день посетители приносили новости о странных происшествиях. В соседнем поселении внезапно начался ливень такой силы, что затопило полквартала — водник-подросток потерял контроль, испугавшись собаки. В городе к югу от нас маг земли случайно обрушил стену своего дома, когда поссорился с женой. В деревне на востоке огневик сжег собственный амбар, пытаясь просто зажечь свечу.

Стихийная магия продолжала вести себя непредсказуемо. И с каждым днем становилось только хуже.

Я использовала это время, чтобы готовиться. К чему именно — я не знала. Но инстинкт подсказывал, что спокойствие долго не продлится.

Дневники отца стали моим главным источником знаний. Каждую ночь, после закрытия харчевни, когда последний посетитель уходил, а Тара поднималась спать, я спускалась в мастерскую. Зажигала все светильники, чтобы было светло как днем, заваривала крепкий кофе в маленьком медном турке — еще одно изобретение отца, которое подогревало напиток само, без огня — и погружалась в чтение.

Страница за страницей, запись за записью, я погружалась в мир его мыслей, открытий, экспериментов. Марк был гением. Это становилось все очевиднее с каждой прочитанной строкой. Он не просто создавал механизмы — он понимал глубинные принципы взаимодействия магии и материи. Его записи содержали теории, которые опережали свое время на десятилетия, а может, и на века.

Особенно меня заинтересовали его поздние работы. Те, что он вел в последние три года жизни. Записи становились более философскими, задумчивыми, словно он искал ответы на вопросы, которые выходили за рамки простой механики.

«День двести семнадцатый после смерти Эльзы, — писал он аккуратным, убористым почерком. — Сегодня работал над диагностиком. Идея проста: создать устройство, которое может обнаружить болезнь в теле раньше, чем она проявит себя симптомами. Опухоли, внутренние кровотечения, отравления, болезни крови — все это нарушает тонкий баланс жизненной силы. Если настроить кристалл на восприятие этих нарушений, можно спасать жизни».

Дальше шли подробные чертежи. Цилиндрический корпус длиной с предплечье. В центре — кристалл, окруженный кольцами из разных металлов. Медь для крови и жидкостей тела. Серебро для нервов и мозга. Золото для костей и соединительных тканей. Железо для мышц. Каждое кольцо должно было резонировать с определенным типом ткани, создавая сложную картину состояния организма.

Идея была гениальной. Такое устройство могло революционизировать медицину. Целители смогли бы находить проблемы, которые обычно обнаруживаются слишком поздно. Спасать людей, которых считали обреченными.

Я провела две недели, пытаясь воплотить эту идею. Собрала базовую конструкцию — цилиндр из темной стали, отполированной до зеркального блеска. Установила кристалл в центре, окружила его металлическими кольцами, каждое из которых вырезала и настраивала вручную. Создала систему индикаторов — маленькие цветные огоньки должны были загораться в разных частях устройства, показывая, где именно в теле проблема.

Механическая часть получилась красивой, изящной. Настоящее произведение искусства. Но когда дело дошло до магической настройки, я уткнулась в непреодолимую стену.

Проблема была в самом кристалле. Обычные кристаллы, которые использовал отец для других механизмов, могли воспринимать магическую энергию. Они чувствовали ее потоки, резонировали с ней, проводили ее. Но живая ткань излучает не магию, а нечто другое — более тонкое, более сложное. Жизненную силу, которая присутствует в каждой клетке, в каждом вдохе, в каждом ударе сердца.

И обычные кристаллы ее не чувствовали. Это было все равно что пытаться услышать шепот в бурю или разглядеть звезду в яркий полдень. Сигнал был слишком слабым, слишком тонким.

Отец писал об этой проблеме: «Искал материал три года. Проверял редкие минералы из глубин Железных гор — слишком грубые. Пробовал кристаллы, выращенные в местах силы, где пересекаются линии — слишком нестабильные. Слышал о легендарных камнях из земель высших эльфов, которые растут на деревьях жизни — но туда людям путь закрыт уже тысячу лет. Нужен кристалл, который дышит вместе с жизнью, который понимает ее ритм».

Он так и не нашел такой материал. Или не успел найти. Записи обрывались на середине очередного эксперимента.

А у меня не было ни времени, ни ресурсов для подобных поисков. Путешествие в земли эльфов? Я даже не знала, где они находятся. Поиски редких минералов в глубинах гор? Для этого нужны связи с гномами, доступ в их подземные города, разрешение на раскопки в священных местах. Всего этого у меня не было.

Диагностик пришлось отложить. С разочарованием, с горечью, но я сделала это. Запечатала недоделанное устройство в деревянный ящик и поставила на дальнюю полку мастерской. Когда-нибудь, может быть, я вернусь к этой идее. Когда найду нужный материал или придумаю способ обойтись без него.

А пока что у отца была другая работа, которая ждала завершения.

Я нашла упоминание о ней в старом журнале заказов, в разделе «Выполняется»:

«Заказ No52. Клиент: графиня Эвелина Ламбер, столица Вестмара. Изделие: механическая мышь для забавы кота. Аванс: 50 золотых. Срок: весна 1247 года. Примечания: графиня очень эксцентричная дама, обожает своего кота по имени Уискерс. Хочет для него идеальную игрушку — механическую мышь, которая бегает, пищит и ведет себя