Когда он услышал, как она тосковала о нём, как сходила с ума от любви к нему, океан нежности затопил его сердце. Он даже не догадывался, что способен на такое сильное, пронзительное чувство к женщине.

Соблазнительная и невероятно прекрасная зеленоглазая ведьма влюбилась в него, как девчонка! Впервые в жизни! Это объясняло её второй приход к нему, когда она предложила мир. А что сделал он? Публично унизил ведьму и бросил её в тюрьму! Неудивительно, что после этого целых двести лет Каролина не приближалась к Тёмному инквизитору. Она же такая гордая!

И предчувствие не обмануло его. Рыжая ведьма не просто так появилась в Академии Тьмы и Света. И этот её нежный невинный образ! Очаровательно! Если она преодолела свою гордость, то и он сможет. Эта женщина ему идеально подходит! Она делает его живым!

Его тьма прекрасно сочетается с её магией! Они будут чудесной парой! Но, конечно, больше никаких коллекций! Он сделает Рыжую ведьму своей женой! Сделает всё, чтобы строптивица вышла за него замуж. Так будет правильно.

Тогда, после их последнего танца, он был так раздражён, что не сразу понял, о чём говорят некромант с ректором. Но когда понял… долго не мог поверить. Но все факты были налицо. Нужно было просто посмотреть на них без предвзятости, вызванной застарелой ненавистью и предубеждениями.

Конечно, Мир Смерти показал, что они ещё не могут доверять друг другу. И это не удивительно. Но и это можно исправить, если есть желание. А желание у Верлицкого было. И если у него есть шанс навсегда завладеть этой женщиной, он его не упустит!

И если она пока не готова стать его женой, он сделает всё, чтобы соблазнить ведьму. На брак, а не мимолётную ночь.

Глава 27. Постель, свадьба или похороны?

В следующий раз мы встретились за обедом. Верлицкий был тошнотворно обходителен и сокрушительно мил. Я тоже, но немного в другом смысле.

– Дорогая Каролина, вы чудесно выглядите! – галантно поприветствовал меня Верлицкий, и сам отодвинул для меня стул.

– Спасибо, милый Дэнис, – я сладко улыбнулась и провела пальчиком по краю своего декольте (очень глубокого и очень эффектного).

– Прошу вас, попробуйте эти фрукты, они просто восхитительны и будут полезны вашему здоровью.

– Ах, благодарю вас, – я намеренно неаккуратно откусила кусочек сочной сливы и сок потёк по моим губам и подбородку. Слизнув сладкий нектар, я призывно посмотрела на Тёмного инквизитора. Он судорожно вздохнул. – Не поможете мне?

Верлицкий нежно улыбнулся, взял салфетку и стёр остатки сока с моего подбородка, шеи и даже… ниже.

– Всегда к вашим услугам, дражайшая Каролина.

Я задержала его руку (у себя на груди) и с придыханием ответила:

– Я тоже…

Первым не выдержал Арундел:

– Да что тут происходит? – взревел великан (он продолжал оставаться в истинном образе, видимо, тут нападения студенток ему не грозили). – Вчера были готовы поубивать друг друга, а сегодня… ТАКИЕ любезности!

– А что? Дражайший ректор готов к нам присоединиться? – поддразнила я.

– Тёмные и Светлые боги меня береги! – и великан постарался отсесть от нас подальше и к Тару поближе.

Тёмная же парочка явно с нас – нет, не умилялась, скорее, ухохатывалась. Утром они предложили всем остаться у них подольше и теперь развлекались.

После окончания обеда, во время которого мы с Верлицким продолжили свои «любезности», Тар порталом ушёл в министерство, Зейфиран куда-то испарилась, а Арундел попросту сбежал от нас, ворча себе под нос что-то о взрывоопасной парочке.

И мы остались одни.

– Дэнис… – я подошла к Верлицкому и положила ладонь на его грудь. Даже сквозь камзол я чувствовала её твёрдость, и это… возбуждало. Я подняла голову и наши лица оказались близко друг к другу. – Дэнис…

Я видела, как он реагирует, когда я произношу его имя. Тёмный инквизитор замер, затем одна его рука обхватила мою талию, другая поднялась вверх, поправила мой рыжий локон, провела по моей щеке…

– А где же веснушки?

– Спрятаны.

– Я бы хотел их увидеть…

– Только их? – я облизнула губы и его взгляд припечатался к моим губам.

Верлицкий склонил голову и наши дыхания смешались. Почему от него пахнет шоколадом? Захотелось его попробовать. И я не про шоколад. А он взял мою руку и приник к ней долгим поцелуем. Было нежно, но хотелось закричать, что это не то. Что я готова на большее.

Я подалась вперёд, чтобы стать ещё ближе к мужчине, что влёк меня, и он почти откликнулся мне. Но только почти. Прижав меня к себе, он прошептал мне на ушко:

– После свадьбы, дорогая Каролина. Всё после свадьбы.

И отстранившись, ушёл, весело посвистывая.

Что за невыносимый мужчина! Отказывает мне даже когда влюблён! Даже когда сам дрожит от желания?! Я была зла. Очень зла! И что ещё хуже, изнывала от желания.

А вечером Максимилиан Тар вызвал нас (всех троих) к себе в кабинет.

– Прошу простить за такую спешку, но есть неотложные дела. В столице в Церкви Света произошло убийство. Вас, Дэнис, вызывают для расследования. И ещё один важный момент – негласное указание императора. Так как есть подозрение на отравление, то его величество особенно настоятельно просил вас, Каролина, помочь с этим делом.

– Меня?

– Ему прекрасно известны ваши умения и вам доверяют. И… – тут Тар замялся, – честно говоря, он сначала просил Зейфиран. Но она в положении, и мне бы не хотелось, чтобы она сейчас во что-то ввязывалась. А ваша кандидатура вполне подходит.

Нетрудно догадаться, кто именно посоветовал мою кандидатуру. Но, с другой стороны, я ничуть не теряю, а подруге действительно пока лучше ни во что не вмешиваться. Мало ли как магические воздействия могут отразиться на малыше?

И я по-прежнему останусь с Верлицким! Вдвоём вести общее дело будет весело. Наверное.

– Я согласна.

– А вас, Арундел, ждут в Академии, дело в том, что жертва – ваш бывший студент – Натанеэль Харт, возможно, вы что-то тоже разузнаете у себя на месте.

Арундел серьёзно кивнул:

– Помню его, очень трудолюбивый парнишка… был, хотя и слегка заносчивый. Обязательно посмотрю, что можно сделать. Да и надолго оставлять Академию не следует. Разнесут её ещё, чего доброго, мои юные экспериментаторы.

– А этот Натанеэль тоже любил эксперименты проводить? – сразу решила уточнить я. Вдруг пригодится?

– Как и все мы, уважаемая