Глава 66

Агостон задумчиво смотрел на меня, его глаза скрывали что-то большее, чем просто усталость. Его голос, когда он заговорил, был мягким, но в нём чувствовалась скрытая сила.

— Если бы вы так же упорно искали способ убить меня, как стараетесь залечить мою рану, то уже давно бы добились своего, — произнёс он, слегка приподняв бровь.

Я не дала ему договорить. Мой голос был твёрд, но в нём звучала нотка насмешки.

— Можете упражняться в сарказме сколько угодно, — ответила я, — но вы всё равно дадите мне обработать вашу руку.

Агостон положил здоровую руку поверх бумаг, его взгляд стал задумчивым.

— И почему же я должен это сделать? — спросил он, его голос был низким и глубоким.

— Потому что, — начала я, — если вы откажетесь, я…

И тут я вспомнила, что Агостон еще не в курсе, что тетушка — не чокнутая дама с мыслями о привидениях, а вполне здравомыслящая женщина с тяжелой судьбой. Он-то этого не знает? Однако, тетушка умеет сделать так, чтобы жизнь человека рядом превратилась в кошмар и вечные похороны!

— … расскажу тетушке Маргарет, что вы видели призрака, — заметила я с усмешкой. — Вот прямо сейчас пойду и скажу! Она тут же заинтересуется и…

Агостон нахмурился, его лицо стало серьёзным.

— Вы не посмеете, — произнёс он, но в его голосе я услышала нотки сомнения.

— А если я скажу, что это был призрак её любимого мужа? — продолжила я, стараясь говорить зловещим голосом. — Вы знаете, как она обожает такие истории.

Лицо Агостона стало ещё более напряжённым. Он явно не ожидал такого поворота.

— Вы чудовище, — произнёс он, его голос дрогнул.

Я улыбнулась, наслаждаясь моментом.

— Посмею, — ответила я. — Ладно, я пошла!

Агостон вздохнул.

— Вы безнадёжны, — пробормотал он, но в его словах не было злости. Скорее, это была усталость.

Я решила не терять времени. Сейчас или никогда.

Я хотела сказать ему о книгах, но понимала, что сейчас он бросится в поместье к тетушке искать книги. И вот тогда я точно не доберусь до бедной руки. А ее вид меня уже пугает!

— И это работает, — сказала я, стараясь говорить как можно более уверенно.

Агостон молча смотрел на меня, его взгляд был полон сомнений.

— Что ж, раз уж вы так настойчивы… — наконец произнёс он, его голос звучал почти безразлично.

— Я знала, что вы сдадитесь, — сказала я, беря его руку и начиная осторожно наносить зелье.

Агостон попытался отстраниться, но я держала его крепко.

— Я не сдался, — возразил он, его голос звучал твёрдо, но в нём всё ещё чувствовалась усталость. — Я просто решил, что если я не позволю вам это сделать, вы придумаете что-то ещё хуже.

— Например? — спросила я, продолжая обрабатывать рану.

Агостон усмехнулся, его взгляд стал немного мягче.

— Например, будете, как мой брат, просто блямкать по клавишам, действуя мне на нервы, — ответил он.

Я подняла бровь, удивлённая его словами.

— Вы думаете, что я настолько чудовище? — спросила я, стараясь, чтобы в моём голосе не было обиды.

Агостон посмотрел на меня, его взгляд стал серьёзным. Но что-то искрилось в его глазах. Мне даже показалось, что ему хотелось, чтобы я его поуговаривала.

— Нет, — ответил он, — я хочу верить, что в вас осталось хоть что-то светлое и доброе. Но после того, что я видел за эти два часа, я в этом сомневаюсь.

Я улыбнулась, стараясь не показывать своих эмоций.

— Вы знаете, — сказал Агостон через некоторое время, его голос стал немного тише, — если бы вы так же упорно искали способ понять меня, как стараетесь залечить мою рану, то уже давно бы…

— Узнала, что вы не такой ужасный, каким кажетесь? — закончила я за него, стараясь говорить спокойно.

Агостон усмехнулся, его взгляд стал мягче.

— Нет, — сказал он, — узнала, что я тоже могу быть настойчивым. И что я тоже могу угрожать вам. Например, поцелуем.

Глава 67

Я сделала вид, что не услышала его слов. Внутри меня бушевала буря эмоций, которую я не могла позволить вырваться наружу. Еще вчера я балансировала на грани безумия, охваченная болью и отчаянием. Сегодня же, словно по волшебству, в меня начала возвращаться жизнь. Смерть — это нечто, что нельзя ни понять, ни решить. Она остается за пределами человеческого разума и сердца. И проклятие по сравнению со смертью кажется сущим пустяком.

— Вот, — произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно, хотя внутри все дрожало. — Теперь намного лучше. Это был не последний раз на сегодня! Учтите! Я еще приду!

Агостон усмехнулся, его глаза блеснули зловещим огоньком.

— Прозвучало как угроза, — заметил он.

В комнате повисла неловкая тишина. Я почувствовала, как воздух между нами становится густым и тяжелым. Агостон опустил взгляд на свою руку, словно пытался найти в ней ответы на все вопросы.

— Спасибо, — тихо сказал он, его голос звучал почти искренне.

— Не за что, — ответила я, стараясь скрыть дрожь в своем голосе. — Это же моя работа — делать вас менее саркастичным.

— Вы не сделаете меня менее саркастичным, — усмехнулся он, но в его глазах мелькнуло что-то новое. — Но, возможно, вы сделаете меня менее одиноким.

Я посмотрела на него. В его взгляде больше не было ни сарказма, ни холода. Там была надежда. Надежда, которую я не могла не заметить.

— А завтра, — продолжил он, стараясь скрыть свои эмоции, — вы будете мазать меня снова?

— А куда я денусь, — подала плечами я. — Если, конечно, вы не улетите прямо сейчас в поместье моей тетушки в поисках четырех книг на древнем исмерийском языке, которые стоят у нее в библиотеке. Это — очень редкие и древние книги. И они посвящены проклятиям.

— Что⁈ — дернулся Агостон. — Откуда ты знаешь?

— Да так, вспомнила, — соврала я. — Там тома не хватает одного. Но, быть может, они помогут?

Он резко встал из-за стола, а я смотрела на него и понимала. Да, тогда на балу я его не знала. Знала по слухам, по ореолу романтической тайны, которая окутывает его. И тогда я