— Жду, — просто ответил мой Редис, вложив в это одно слово сразу очень многое.

С Джонатаном мы попрощались у знакомого пункта выдачи. Я заскочила в ближайший магазин, купила пару ненужных пакетов для антуража и помчалась к банку. Успела за пять минут до назначенного времени — запыхавшаяся, с «покупками».

Лукас появился ровно в срок. Безупречный, холодный, с едва уловимой улыбкой удовлетворения на губах. В руках — тот самый серебряный прибор.

— Маргарет, — произнес он галантно, целуя мою руку (Йорик бы зарычал!), — надеюсь, отпуск пошел на пользу? Набрались сил для финального рывка?

А в его глазах читалось: «Наигралась? Теперь назад в клетку».

— О да! — заверила я его сладчайшим голосом, изображая усталое блаженство. — Спасибо большое!

Лукас кивнул, явно довольный. Активировал прибор. Сероватый вихрь закрутился перед нами, и «хозяин» жестом предложил войти первой. Я шагнула в холодную пелену.

Мы сразу оказались в холле Торнвуда. Хаос за прошедшие часы явно усилился — пылевые комки стали крупнее, тени — гуще и зловещее.

— Йорик! Чертик мой! Я дома! — с наигранной радостью воскликнула я и, не дожидаясь реакции Лукаса, рванула вверх по лестнице, в темноту второго этажа. — Где же вы?

Далеко я не побежала — спряталась в первой же глубокой нише коридора, откуда через щель в резной перегородке был виден почти весь холл внизу. Сердце колотилось как молот.

Лукас оглядел расчищенное пространство холла с видом хозяина, оценивающего свои владения. Его взгляд скользнул по портрету предка, по дивану… и задержался на том самом углу, где мы поставили нашу гаргулью. Джонатан слегка сдвинул ее, «спрятав» за выступ колонны, но не полностью. Рогатый силуэт угадывался в полумраке.

Лукас медленно подошел, постоял в нескольких шагах, рассматривая нашу «подмену». На его лице было холодное любопытство и легкое презрение. Естественно, он не видел разницы.

А затем Локвуд сделал то, чего я никак не ожидала. Оглядевшись, он нашел длинную, прочную палку — обломок какого-то древка, валявшийся в углу (хаос услужливо предоставил «инструмент»). И… аккуратно отодвинул гаргулью еще глубже в тень, к самой стене. Потом поднял палкой кусок старого, грязного холста (откуда тот только взялся?!) и набросил его сверху, полностью скрыв чучело.

Я затаила дыхание. Купился?

Через минуту в холле появился Джонатан, якобы услышавший шум.

— Приветствую, мистер Лукас! Вы уже здесь?! — произнес он с хорошо сыгранной суетливостью.

Локвуд не обернулся, продолжая смотреть на прикрытую холстом кучку.

— Это… оно? — спросил ровным голосом, указывая палкой на гаргулью.

— Да, сэр, — быстро ответил Джонатан. — Проявление хаоса. Маргарет… мисс Маргарет, скорее всего, снова попытается «отмачивать» его, как в первый раз.

— Убери это, — спокойно приказал Лукас. — Отнеси в самый дальний подвал, а завтра утром приедет каменщик и заложит туда проход наглухо.

Глава 38

Гаргулью замуровали. Я узнала об этом от Джонатана, чье лицо было серым от напряжения и немой ярости. Как в воду глядел, когда рассказывал мне о такой возможности!

Он выполнил приказ: отнес чучело в тупик под левым флигелем и наутро наблюдал, как каменщик наглухо заложил проход грубыми, новыми кирпичами, резко контрастирующими со старой кладкой. «Как могилу», — мрачно добавил он.

Я только нервно усмехнулась. Да, нам на руку то, что Лукас поверил и, как он думает, устранил угрозу. Но на самом деле — до чего ж тошно! Отвратительно. Родного брата! Так бы и треснула чем-то тяжелым!

Но план оставался в силе. Элиас скрывался в Библиотеке Времени, у Источника. А я должна была играть свою роль до конца.

Когда Лукас в следующий раз явился с инспекцией (он делал это теперь чаще, наслаждаясь своей «победой» и возможностью свободно ходить по своим владениям), я встретила его в холле. Йорик недоверчиво обнюхал его ботинки и фыркнул.

— Маргарет… — Лукас окинул взглядом помещение, сияющее чистотой. Его удовлетворение было почти осязаемым. — Прогресс поразителен. Вы чудо.

— Спасибо, мистер Локвуд, — ответила я, изображая усталую улыбку. И позволила своему взгляду задержаться на том самом углу, где раньше стояла гаргулья, — теперь пустом и особенно чисто вымытом Мэри и Эльзой. Я намеренно сморщила лоб, сделала растерянное лицо. — Странно только…

Лукас тут же перехватил инициативу, его голос стал убедительным, гладким, как масло:

— О, это «проявление»? — Он махнул рукой в сторону пустого угла с легким пренебрежением. — Не тревожьтесь, милая Маргарет. Это был всего лишь слабый отголосок Хаоса. Исчезновение таких… сущностей — лучший знак. Знак того, что ваш Порядок побеждает. Хаос отступает, вот и его порождения теряют силу и рассыпаются в прах. Такое уже бывало. — Он подошел ближе, его холодные глаза пытались поймать мой взгляд. — Вы должны радоваться. Это ваша победа. Поместье очищается благодаря вам. Забудьте об этом призраке. На самом деле, он ведь мог вам навредить, понимаете?

Он пел мне в уши сладкую ложь, и я делала вид, что верю. Кивала, стараясь выглядеть слегка успокоенной, но все же озадаченной.

— Прах и пыль… — пробормотала я, глядя на пустой угол. — Да, наверное, вы правы. Просто жалко беднягу. Он казался таким беспомощным.

Лукас усмехнулся, коротко и без тепла.

— Сентиментальность — роскошь, которую мы не можем себе позволить в борьбе с Хаосом, дорогая.

Он повернулся, осматривая холл, потом мы поднялись на второй этаж, но дальше лестничной площадки Лукас не сунулся, слишком уж энергично и агрессивно заворочались тени в углах коридора. Здесь Хаос все еще чувствовал себя хозяином. А я нарочно его не особенно шпыняла и гнала.

А младшего Локвуда как магнитом тянуло в сторону Библиотеки Времени. И снова, я заметила это совершенно отчетливо, его перстень, массивное кольцо с темным, почти черным камнем на левой руке, замерцал. Не ярко, а словно короткими, неровными вспышками — как далекая молния в грозовой туче. Быстро, едва уловимо, и тут же погас. Как будто камень реагировал на что-то. На близость Библиотеки? На Источник, который он мог почувствовать? Или… на самого Элиаса?

Мысль была леденящей. Я быстро отвела глаза, делая вид, что поправляю в нише напротив лестницы вазу с полевыми цветами, которые