— Последнее испытание, — как-то торжествующе произнесла Ниак, и всё потонуло во тьме.

Я ощущала себя на редкость погано. Черт, это же не реально, правда? Я же не могла убить, правильно?

Чернота отступила. Я оказалась на том же постаменте, где выбирала провожатую. Уродливая девушка тоже была здесь. Она с каким-то безразличным смирением смотрела на меня. Её водянистые глаза вызывали во мне отвращение и желание прикоснуться к своим, чтобы проверить, не такие ли они.

— Тсиуртьла является частью твоего задания, — начала Ниак. Она весьма гаденько улыбалась. — Убей её.

— Чего?

— Посмотри, она урод и не достойна жить.

— Ты с ума сошла? Я вот тоже страшная, меня, может, тоже прибить? — сказала я и задумалась.

А ведь феи не убивают. И если предположить, что это все-таки иллюзия, то мне нужно ее убить, и тогда меня вернут домой. И я снова буду жить жизнью среднестатистического студента: варить на завтрак, обед и ужин дошик и заедать его булочками или пирожками, таскать из общего холодильника йогурты назло вечно худеющей Светке и спать на парах, и не спать круглые сутки на сессии. Мечта, короче говоря. А они мне тут магию предлагают.

Или… Может, тут феи какие-то неправильные? Вдруг они малолетние маньячки, которые коллективно рехнулись и теперь разгуливают в а-ля детских мини-юбках и топиках? Вот сейчас прибью эту страшненькую, и попаду в их ряды.

Я сделала шаг к Тсиуртьле. Хм, она такая спокойная, словно не её хотят убить. И что-то в ней есть, что-то особенное.

Внезапно всё прояснилось. Ниак красива телом, но прогнила насквозь. Поэтому она вела меня так, поэтому нарочно сказала об утопающих так, чтобы я запуталась. Она хотела убийства, но феи добрые существа, как ни крути!

Вот мое последнее испытание.

Я обернулась, и в этот же миг Ниак набросилась на меня.

Но время точно замедлилось. Девушка застыла в прыжке со стремной миной на лице, а мое тело засияло ничуть не хуже новогодней елки. Одежда исчезла полностью, откуда-то из воздуха появились тонкие розовые ленты. Они змеями обвили мои запястья. С воплями я пыталась их сорвать, но они уже второй кожей облепили руки, а потом ноги, грудь и задницу. Вокруг пестрела какая-то пыльца, из-за которой хотелось свалиться в приступе чихания. Волосы сами заплелись в идеальные косы и упали мне на плечи.

Сзади что-то трепыхнулось. Я оглянулась в попытке разглядеть, что это, но увидела лишь странное полупрозрачное мельтешение.

А Ниак медленно приближалась ко мне, потом взвилась, а меня понесло вверх, и туда, где я только что стояла, рухнула «проводница».

Уродина же захлопала в ладоши.

— Ты справилась! Поздравляю! — она помогла второй девушке встать и помахала рукой, точно как в детских мультиках.

Их фигуры стали бледнеть и таять.

Крылья за моей спиной задергались, как в конвульсиях, и я грохнулась на пол уже нормального зала, без всяких иллюзий. Попыталась встать, но снова развалилась. Посмотрела на свои ноги. Чертовы каблуки, да такими убить можно. Еще как назло платформа, сужающаяся к низу да тонкие ремешки.

С трудом стянула, проклиная неведомую силу, которая по действию напоминала супер-клей «Момент», и пошла на выход.

Фея… И что теперь делать?

Преподы были в восторге и, кажется, дружно решили проигнорировать мою кислую рожу. Положили, так сказать, на мое мнение. Каждый из них поздравил меня от души и не забыл расписать прелести своего предмета. Хорошо хоть, их немного было.

Зато Фарагонда радовалась больше всех. Ох, настораживает меня эта бабка! Явно уже какие-то планы на меня заимела.

После поздравлений директриса отвела меня в кабинет, и там с наисчастливейшей улыбкой огласила самую повернутую чушь, которую мне пришлось услышать в этот безумный день:

— Аня, ты сама не понимаешь, как тебе повезло! Ты фея Любви.

Я моргнула. Потом ещё раз моргнула.

— Вы издеваетесь?

— Нет, что ты. Иди сюда.

Она сделала пасс рукой, и настенное зеркало исчезло, открыв тем самым проход с винтовой лестницей. Мы спустились вниз в картинную галерею. Ну хоть здесь всё в одном стиле, и на этом спасибо.

Тем временем Фарагонда отвела меня в самый конец галереи и показала на огромное полотно от потолка до пола. Три феи стояли рядом друг с другом. Они были по-настоящему красивы и привлекали именно природной красотой. Их лица были абсолютно чистыми, в отличие от современных красоток, которые наносят каждый день тонну макияжа. Разве что на лбах легко блестел круг с точкой посередине серебристого цвета. Нежно-розовые одеяния струились по их телам и подчеркивали каждый изгиб. А какие крылья были за их спиной! Словно у прекрасных бабочек.

— Это представительницы древнего Ордена фей Любви.

Я едва подавила смешок. Они, конечно, красивые, но ассоциации после слов бабки затесались в моей голове мерзопакостные. Самая древняя профессия в мире —, ну, или, если будет угодно, фея Любви. Но Фарагонда ничего не заметила и продолжила:

— Каждый раз, когда нашему миру угрожает опасность, появляется фея, которая способна спасти мир. Ее предназначение превратить зло в добро или самой примкнуть ко злу. Однако найти ее вовремя очень трудно. Вы понимаете меня, Анна?

Я неопределенно тряхнула ладонью. Так себе, если честно. Рассказчик из неё ужасный, меня куда больше заинтересовало то, что теперь она обращалась ко мне на «вы».

— Ваша истинная пара — злодей или злодейка. И вам суждено…

— Что, простите?

Мысли о жрицах любви моментально обросли новыми подробностями, на которые моя фантазия оказалась, на удивление, чрезвычайно щедра.

— Вы должны открыть душу вашего возлюбленного или возлюбленной свету и показать, что мир прекрасен и его не нужно разрушать.

— То есть, если моим суженым… — думать об однополом варианте совершенно не хотелось. Мы не из этих. — Будет редкостная скотина с маниакальным стремлением захватить Вселенную, я должна убедить его в обратном?

— Почти, — улыбнулась женщина. — Думаю, у вас всё получится. Завтра начинается ваше обучение. Вы уже записаны на второй курс. Не волнуйтесь, учителя Вам помогут.

— Не, не начинается, — возразила я. — Во-первых, я не фея.

Женщина не дала мне договорить, щелкнув пальцами. Передо мной появилось зеркало.

Вот дерьмо. На меня смотрела фея. На лбу такой же знак, как у девок на картине, только бордовый. За спиной висели половой тряпкой крылышки. А тело обтягивал кислотно-розовый латексный костюм: короткий топ, из которого моя грудь вот-вот выскочит, и еще более короткая юбка — аж труселя, к