Ключ на моей груди нагрелся. Я — хозяйка Сол-Гирата и не отдам его никому. Как и Эйдана. Почему я подумала об этом? Из-за стайки хищных блондинок, что кружили на балу точно акулы? Он был жирной добычей. Так-то нет, если в прямом смысле слова, то Эйдан вовсе не толстый, а даже наоборот. Вчера перед сном он позволил мне рассмотреть его в подробностях. Никакого жира. Крепкое, сильное тело. Шрамы на нем не отталкивали, а скорее наоборот — их хотелось коснуться, поцеловать…

Дыхание перехватило, и по телу растеклось горячее томление.

И я вдруг поняла! Не про Джиневру — увы, а про вчерашний сон. То самое чувство! Сладкий голод, тягучая мука. Когда словно медленно тлеешь от неутоленного желания.

Прижав ладони к горящим щекам, я перебирала образы из сна: твердый ствол, пчелы, ныряющие в цветы и обратно, родник…

Тихо застонав, я вспомнила многозначительные взгляды Эйдана, его прикосновения — совсем не случайные! Неужели он все понял куда раньше меня?

Но даже если так, что с того? Я желаю собственного мужа — тоже мне тайна. Выдохнув, я свела пальцы и прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Воображаемая бабочка вновь вспорхнула и уверенно опустилась на серебряную сову Хелии.

У Присциллы волшебные спицы, которые спасли ее пальцы от артрита, у Лилиан — стельки, подарившие легкую походку. У Хелии — сова, вернувшая слух. Она что-то слышала? Хелия как будто собиралась что-то сказать — до того, как Эйдан вернулся. Но при нем замолчала. Как бы остаться с ней наедине…

— Готова? — прозвучал голос из-за спины, и я вздрогнула и открыла глаза.

Солнце село, но река еще горела багрянцем, извиваясь внизу, точно кровавая змея. Мы спустились по лестнице, вышли из башни. Я скинула туфли, ступая босиком по упругой траве.

— Попону, как и вчера, — скомандовал Эйдан, встав позади меня.

Положил руку мне на живот, притягивая теснее. Другую — на шею. Ну, да, так и настраиваются на энергетические точки для парного ритуала. Но мое сердце подскочило, и во рту пересохло. Я облизнула губы, пытаясь собраться.

Его ладонь погладила мой живот, пальцы на шее накрыли трепещущую венку.

— Волнуешься? — пробормотал он, и теплое дыхание коснулось кожи. — В прошлый раз отлично получилось. Как у тебя с резервом сегодня? Ты выложилась на грядках селян от души.

— А ты чуть не разрушил амбар, — ворчливо напомнила я.

— Зато мышам хана, — похвастался Эйдан, а его ладонь погладила мою шею и очертила ключицы. — Малинка, если ты устала…

Я не устала. Энергия растеклась от моих ладоней плотной зеленой волной, алая магия Эйдана хлынула следом. Я откинула голову ему на плечо, и руки сол Гира совсем обнаглели: огладили талию, легли мне на грудь. А ведь эти энергетические точки для Попоны вообще не задействуются! Я собиралась напомнить об этом, даже повернула голову. Но вместо разговора потянулась к губам Эйдана и поцеловала. А он ответил, конечно. Он всегда целует меня в ответ.

Медленно таяла магия, расплескавшаяся вокруг нас сияющим озером, вспыхивали в небе первые звезды. Мы целовались под Сол-Гиратом, и это тоже напоминало ритуал. Наши судьбы сплелись куда раньше свадебной ночи. Нас соединила сама башня. Она первой рассмотрела в наших сердцах то, что мы сами не осознали. Эйдан сол Гир, мужчина всей моей жизни, целовал меня с таким упоением, что я словно воспарила над землей.

Сегодня он признался мне в любви. Теперь моя очередь. Я тоже должна сказать.

О том, как скучала.

Как вспоминала о нем.

Как надеялась, что мы увидимся снова.

Я из кожи вон лезла, чтобы стать в академии лучшей. Глупые мечты провинциальной девчонки: вот увидит меня сол Гир и поймет, как много тогда потерял. А я задеру нос и пройду мимо. Пусть побегает, и тогда, может быть, я дам ему еще один шанс.

Что-то бодро зацокало у крыльца, словно из дома выбежал резвый жеребенок. Обернувшись, я увидела пухлый диван в цветочек, который сбежал по ступенькам, высоко подбрасывая резные ножки, и замер на лугу. Как будто так и было.

Заглядевшись на диван, я сбилась с мысли, и Эйдан меня опередил.

— Снова резерв на нуле? — спросил он и, поднеся мою руку к лицу, коснулся губами линии жизни.

Магия зазолотилась в начале ладони короткой вспышкой, а мне стало до боли обидно. Неужели он до сих пор думает, что это все ради пополнения резерва?

Выдернув руку, я подобрала юбки и пошла к реке. Эйдан догнал меня через пару мгновений. Ночь опустилась на Сол-Гират. Шумела река, квакала одинокая лягушка. Пахло… Эйданом: летним лесом, нагретой солнцем дубравой.

— Решила проверить периметр? — уточнил он. — После Попоны вся скверна, даже если она есть, притихнет. Ты ничего не найдешь, Малинка. Хотя, если ты все еще ищешь тот самый родник…

Я остановилась, развернулась и пытливо вгляделась в его лицо — честное-пречестное! Но нахальная ухмылка предательски дернула уголки губ.

— Ты ведь сразу все понял! — воскликнула я, стукнув его по груди.

— О чем ты? — Эйдан так нарочито изумился, что все сомнения исчезли — врет!

— Ты разгадал мой сон! — выпалила я, и щеки загорелись от стыда. — Ты проходил сночтение! У корневых магов это обязательный предмет!

— Сны — материя тонкая, образы можно толковать по-разному…

— Этот сон был про секс, да? — спросила я, глядя в наглые глаза, вспыхивающие зеленью.

— Да, — подтвердил Эйдан. — Ну и что?

— А то, что ты потащился со мной искать дерево, и… и родник тоже, и хватит ржать надо мной, сол Гир, где твоя совесть?

— Прости, — попросил он, смеясь и притягивая меня к себе.

Я попыталась вывернуться, но куда там…

— Я не хотел тебя обидеть, — заверил Эйдан. — Но как, скажи мне, ответить, мол, вот оно дерево, у меня в штанах. Да что ты все вырываешься, Малинка? Ты