– Да, – без промедления ответил он.

– Куда делись деньги, которые вы получили от лорда Детрейна за свою дочь?

– Проиграл в карты.

Я мысленно присвистнула от удивления.

Нет, я была в курсе, что мой отец слишком увлекается азартными играми. Он зачастую засиживался с друзьями до рассвета. Это очень раздражало мать. Еще бы! Пьяный гогот, громкие разговоры, крики и споры разносились по дому зачастую до самого рассвета. И встречалась эта компания не реже, чем раз в неделю. Но мне казалось, что отец всегда знал меру. На моей памяти он никогда не проигрывался в пух и прах. Ну, если не брать в расчет ту печатку, которое он отдал другу в игровом запале. Напротив, чаще всего отец оставался в плюсе.

И десять тысяч золотом. Это же целое состояние! Как можно было все спустить на ветер? Причем времени-то прошло всего ничего – не больше двух месяцев. Даже меньше, если учесть тот факт, что мой отец, как оказалось, уже пытался связаться с Максом и потребовать еще денег.

– А вы, однако, азартный человек, господин Биглс, – насмешливо протянул Дагмер.

– Да, всегда таким был, – не стал с ним спорить тот. – Но удача перестала благоволить мне. И все из-за Стефании.

– А мама-то тут при чем? – невольно вырвалось у меня.

Дагмер метнул на меня предостерегающий взгляд, и я вновь понятливо зажала рот ладонью.

Ой. Совсем забыла, что лучше мне помалкивать.

– Причем тут госпожа Биглс? – повторил мой вопрос Дагмер. – Если я верно понимаю, она умерла несколько лет назад. Задолго до начала вашего финансового краха.

– Ее смерть и послужило началом этого краха. – В голосе отца внезапно прорезалась злость. – Ведьмой она была. Даже после смерти решила не оставлять меня в покое. То и дело ночью я слышу ее шепот. То, как она зовет меня по имени. А иногда прохожу мимо зеркала – и как будто вижу ее смутный силуэт. Пришлось всех их разбить.

Дагмер посмотрел на меня.

– Надо же, – обронил с изумлением. – И дар медиума тебе, как выясняется, достался от отца. Это редкое явление. Обычно магические способности переходят от матери к дочери, от отца к сыну. Как, например, я получил свои способности.

– Что еще за дар медиума?

Стоило Дагмеру немного отвлечься, как отец начал приходить в себя. Изо всех сил напрягся, так, что на шее вздулись черные жилы, пытаясь скинуть путы. Но опять осел в кресле, едва Дагмер вновь обратил на него все свое внимание.

– Так что там с проклятием? – спросил он. – Почему вы так считаете, что смерть Стефании связана с вашим разорением?

– Уверен, она совершила какой-то ритуал, – проговорил отец. – Я тогда увлекся Мариам. Хорошенькая молоденькая служанка… Любой мужчина бы меня понял.

– Не обобщайте, не любой, – скептически возразил Дагмер. Жестко скомандовал, когда отец осекся от его замечания: – Продолжайте!

– Пойми верно, Мариам не была первой моей любовницей. – Отец взахлеб принялся рассказывать дальше. – Я частенько позволял себе… ну скажем так, некоторые шалости. Стефания, конечно, знала об этом. Да я и не считал нужным скрывать это. В конце концов, это в мужской натуре. Мы редко бываем однолюбами.

Дагмер отчетливо скрипнул зубами в ответ на столь сомнительное заявление, но промолчал. Видимо, не желал прервать приступ откровенности.

– В общем, Стефания всегда смотрела на мои развлечения сквозь пальцы. – Отец высокомерно приосанился в объятиях чар. – Даже, как мне кажется, была рада, когда у меня завязывалась очередная интрижка.

Кстати. А скорее всего, отец прав. Увы, любовь между моими родителями если когда-то и была, то давным-давно миновала. Мать терпеть не могла отца. Их постоянные ссоры и шумные скандалы – лучшее тому подтверждение. Наверное, ей и впрямь было по нраву, когда он оставлял ее в покое. В случае с Мариам обида матери объяснялась не ревностью. Ей просто было неприятно, что какая-то служанка осмелилась вести себя так нагло и игнорировать распоряжения хозяйки дома.

– Но в Мариам я и впрямь влюбился, – продолжил тем временем отец свои откровения. – Совсем потерял голову на склоне лет. И Стефания совершила ошибку. Немыслимую! Вместо того, чтобы поддержать меня, она начала устраивать скандалы.

– Простите, – перебил его Дагмер. – Вы всерьез обвиняете свою погибшую жену в том, что она не оценила вашу связь с молоденькой служанкой?

– Да. – Отец как будто не заметил ядовитого сарказма, с которым был задан вопрос. – Ее вина очевидна. Она должна была проявить терпение и понимание. Любое чувство, даже самое сильное, со временем проходит. Стефании не стоило так драматизировать ситуацию. Ей не надо было устраивать скандалов, тем более пытаться выгнать Мариам из дома. Просто следовало немного подождать. Рано или поздно, но я остыл бы к Мариам. И наша жизнь вернулась бы в обычное русло.

Дагмер выразительно закатил глаза. Несколько раз глубоко вздохнул, каждый раз выпуская воздух изо рта.

– И что дальше? – глухо спросил он, слегка успокоив нервы.

– Женщины любят все усложнять, – с готовностью принялся жаловаться ему отец. – Вот и Стефания устроила трагедию на пустом месте. Признаюсь, Мариам тоже перегнула палку. Вообразила, что она уже здесь хозяйка. Зазналась, забыла про свои обязанности служанки, постоянно огрызалась со Стефанией. Но ведь та была старше ее! Могла бы найти выход из сложившейся ситуации. Не такой, какой она нашла.

– А какой она нашла выход? – полюбопытствовал Дагмер.

– Отвратительный, – фыркнул отец. – Я уверен, что она что-то сделала. Это точно был какой-то ритуал. Иначе почему все начало рушиться после ее смерти? Да с такой неимоверной скоростью! Деньги превратились в песок, которые утекали через мои пальцы безвозвратно. Все мои начинания заканчивались провалом в самом начале. Любая игра приводила непременно к проигрышу…

– Меня не интересуют ваши проблемы, – перебил его Дагмер. – Еще раз. Как погибла ваша жена?

– Да без понятия! – гневно воскликнул отец. – Вечером мы в очередной раз поругались. Точнее, она поцапалась с Мариам. Хельга, возможно, помнит эту ссору.