Она вышла из комнаты, а я чуть не застонала. Ринель не скажет, но я же чувствую её внутреннюю злость. Она не хочет меня обижать, но моя глупость раздражает, ведь я порой не знаю самых простых вещей! И когда, а, главное, как я могла вычислить, что значит их «выходной»?

Но с постели встала, привычно заправила её тёмным казённым покрывалом, жёстким и неуютным, от которого меня прорывало в дикий восторг. Рина не могла этого понять, а я не даже не представляла, как объяснить, своё отношение к этой вещи. Дома-то такого не было! Грубое, простое, оно не должно вызывать радости, это обычная вещь, одинаковая для всех. Но эта одинаковость словно объединяла меня с теми, кого мне надлежало ненавидеть.

А мне они нравились.

Маги.

Странные, непонятные, но интересные.

Я накинула халат, тоже казённый, выстиранный, будто до меня его носили лет двадцать, подвязала пояс и вышла в коридор.

И тут же оказалась мокрой с ног до головы.

– Да! – раздался девичий смех, которому вторил и мужской.

С трудом провела ладонью по лицу, стирая холодные капли. Ночная сорочка и халат неприятно липли к телу, вызывая щекотную дрожь и озноб. Одежда потяжелела, начала тянуть вниз, но даже не это было самым отвратительным. Да, я слышала, что смеются надо мной, понимала, что мне попросту решили сделать пакость, в этом для меня не было чего-то нового, но принять произошедшее я не могла.

Что я им сделала? За что?

Открыла глаза, сморгнув горькие капли с ресниц, надеясь, что это просто вода без примеси слёз, и посмотрела на парня с ведром, который так и стоял напротив меня, сияя самой яркой звездой на небе. Ему нравилось то, что он видит, и моя сила, чувствующая его торжество, вдруг всколыхнулась, подняла голову, выползая из закутка, в котором пряталась все эти дни.

Он смотрел и улыбался.

Я смотрела и боялась отпустить на волю чудовищную мощь, что сейчас рвалась из меня к обидчику.

Со стороны казалось, что я застыла в ступоре, возможно, сейчас разревусь и убегу. Я знала это, потому что сёстры, науськанные ведами, часто вытворяли вещи и похуже. И змей в тарелке бывало находить, и гвозди в постели, и битое стекло в туфлях. То было страшнее, но чёрную ведьму иначе и не воспитают, зло нужно уметь творить с детства. Этого я не могла – неправильная ведьма. И тогда всегда себя сдерживала, отчего меня все, даже я сама, считали слабосилком, пыталась и теперь.

– Ну, реви, магичка, – хохотнул парень.

– Ага, боевичка нашлась, – вперёд выступила Магнолия. – Зубришь? Зубри. А в бою тебя это не спасёт.

Я ей не нравилась, но подружиться и не пыталась, просто проходила мимо, стараясь не конфликтовать с заносчивой магичкой. А ей всё казалось, что я гордячка, что игнорирую её лишь потому, что считаю себя лучше. Но как так? У меня и сил-то не оставалось на глупые споры. Я пыталась заучить то, что давали на занятиях, а она…

– А она хоть что-то умеет? – хмыкнула незнакомая мне девчонка.

Рядом с ней стояли ещё трое. Все в форме, значит, собирались уходить, но остались посмотреть на моё унижение.

– Ни разу не видела, за неё всё соседка делает! – выглянула из соседней с нами комнаты ещё одна девица – лохматая и в халате.

– Говорю же, ни на что не способна, только корчит из себя крутую. Ну, как же, сам мастер Ти Нох в академию притащил! А где нашёл – никто не знает, – Магнолия окинула меня неприятным, липким взглядом, после которого мне захотелось попросить парнишку окатить меня водой ещё раз, чтобы смыть её злобу. – Чем заработала такую благосклонность, а, бродяжка?

– Приворожила, ведьма!

– Так, может, проверим, ведьма или нет? – кадет отставил ведро в сторону и шагнул ко мне, поймал за руку и потянул на себя. – Говорят, у ведьм только личико красиво, а тело безобразное? Разденем, чтобы проверить?

И я не выдержала. Слова – это всего лишь слова, но трогать себя никому не позволю. Сила развернулась тугой пружиной, вырываясь на волю. Я испытала непередаваемое облегчение, позволив своей сути взять верх. Теперь перед кадетами стояла не испуганная девчонка, а та, кого лучше не трогать.

Никогда раньше такого со мной не было. Может, дело в том, что я слишком долго прятала силу, может, из-за того, что наконец-то позволила магии занять своё место, но ощущения были… необычными. Воздух сгустился, стал осязаемым, прошёл по коже морозным инеем, взметнул волосы, на миг закрыв мне обзор рыжим покрывалом. Страха не было, лишь предвкушение, азарт, словно мне жизненно важно было доказать самой себе, что теперь я практически всемогуща.

Кто эти кадеты?

Дети.

Они не видели и половины того, что пришлось пережить мне. И пусть я была младше многих из них, но знала, смерть может прийти за тобой в любой момент.

И что если я сейчас просто покажу им это?

Рука парня обмякла, он отшатнулся, на кончиках его пальцев заискрила магия, но я лишь улыбнулась, смотря на его страх. А он боялся. Но смотрел почему-то не на меня, а куда-то поверх моего плеча, за спину, и медленно отступал.

– Всё от-отлично, – заикаясь, произнёс он, но я успела уловить его взгляд, полный злости, который достался Магнолии, и она тут же атаковала.

Я знала, что маги умеют ставить щиты, могут спасаться даже от смертельных заклятий, но что могла успеть выучить дикая ведьма всего за неделю? Вот и пришлось делать то, что умела. Уворачиваться.

Мокрая одежда неприятно липла к телу, прохладный воздух злил, но движение вышло достаточно быстрым, а желание