— Что такого важного в этом времени в истории? — спрашиваю я.

Два брата обмениваются взглядами, говорящими — с чего бы начать?

Андор вздыхает, глядя на меня, словно ему приходится играть роль наставника.

— Сначала нужно рассказать многое из истории. Давай позаботимся о вашем с Леми завтраке. — Он смотрит на Штайнера. — Поскольку Бринла явно невосприимчива к суэну, нам нужно дать ей как можно больше преимуществ — лучшую броню, лучшее оружие, любые приспособления, которые ты сможешь создать.

Андор жестом показывает следовать за ним к двери. Я допиваю кофе и пересекаю лабораторию, а Леми идет за мной. Андор открывает дверь и останавливается, глядя на меня с напряженным выражением лица, прежде чем перевести взгляд на Штайнера.

— И мне нужно, чтобы ты дал Мун еще одно задание, — говорит Андор своему брату. — Мне нужно, чтобы ворона нашла тетю Бринлы, Эллестру Дун, в Темном городе. Передай ей, что Бринла в безопасности и скоро приедет, чтобы забрать ее с Земли изгнанников. Она должна быть готова уехать через месяц.

Целый лунный цикл?

Как я смогу продержаться так долго?

Глава 13

Андор

— Она определенно умеет драться, — замечает Солла, прислонившись к каменному столу рядом со мной и наблюдая, как Штайнер и Бринла сражаются на деревянных мечах посреди двора. Сейчас ясное, бодрое утро, солнце только начинает сушить листву после ночного дождя, и ежедневная тренировка Бринлы уже почти достигла середины.

— Конечно, умеет, — говорю я. Мой взгляд прикован к фигуре Бринлы, не только к плавности ее движений, к тому, как она, кажется, предвосхищает следующее движение Штайнера, но и к ее телу. Кожаные доспехи, которые Штайнер разработал и заказал нашей швее, изготовлены из драконьей чешуи и облегают каждый изгиб ее тела, от упругой попки до груди, даже мягкие линии живота. Я не должен так на нее смотреть — мне следует обращать внимание на ее удары и движения ног и определять, над чем ей нужно поработать, — но ничего не могу с собой поделать.

— Хотя она сражается со Штайнером, — добавляю я, когда Бринла выбивает меч из его рук. — Даже ты победила бы Штайнера.

— Эй, — раздраженно говорит Солла, а затем вытирает руки, покрытые грязью из сада, о мой рукав.

Я стряхиваю грязь.

— Использование твоих умственных способностей не считается. Ты не можешь использовать телекинез против дракона.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает она с вызовом. — Ты когда-нибудь пробовал?

— Нет. И тебе тоже никогда не удастся попробовать.

— А что, если я тоже хочу стать воровкой яиц?

Я бросаю на сестру суровый взгляд.

— Я тебе не позволю. Твое место здесь, в Штормглене. Кто-то должен управлять поместьем, а Маргарель не будет жить вечно.

— Пока Бринла здесь, в доме будет две хозяйки, — говорит она. Мне не нравится дразнящий взгляд в ее глазах, и то, как она улыбается.

— Бринла — это…

— Пленница, я знаю. — Она протяжно вздыхает, а затем прислоняется головой к моему плечу. — Я просто никогда не видела, чтобы с пленницей так хорошо обращались. Она носит мои платья, спит в самой красивой гостевой комнате, ужинает с нами, ей шьют одежду на заказ, у нее есть пес, с которым обращаются лучше, чем с дедушкой, когда он приезжает в гости. Она здесь всего десять дней, а кажется, что была здесь всегда. Не говоря уже о том, как ты на нее смотришь.

Я отталкиваю ее.

— Что ты имеешь в виду, как я на нее смотрю?

— Это отвратительно, — говорит она, поджимая губы для пущей выразительности.

— Не строй из себя дурочку, — говорю я, касаясь ладонью ее лица и отталкивая. — Возвращайся в свой сад и займись делами. Мне кажется, у тебя заканчиваются развлечения.

Она делает вид, что сопротивляется, размазывая грязь по моему лицу, пока я не отодвигаю ее достаточно далеко. Затем она, хихикая, убегает в свой сад, который тянется вдоль стен внутреннего двора.

Смеясь, я вытираю грязь с бороды. Я снова перевожу взгляд на Бринлу и замечаю, что она смотрит на меня с выражением, которое редко бывает на ее лице. На лбу появилась морщина, а во взгляде — странная тоска. Это длится всего секунду, прежде чем Штайнер использует ее рассеянность и бьет мечом по плечу.

— Ты бы умерла, — говорит Штайнер. — Будь внимательнее.

Бринла качает головой, выглядя слегка расстроенной, затем внезапно опускается на руки в положении для отжиманий и бьет ногой по лодыжкам Штайнера, сбивая моего младшего брата с ног.

— Нет, это ты был бы мертв, — говорит она, возвышаясь над ним и отряхивая ладони.

Затем она протягивает ему руку и помогает встать на ноги, хотя я знаю, что моему брату не нужна помощь. Последние десять дней мы наблюдали за Бринлой, ожидая, не проявятся ли у нее способности после приема суэна, но она не изменилась, осталась прежней.

— Еще раз? — спрашивает Бринла, размахивая своим деревянным мечом, как будто может разрубить его надвое.

Штайнер качает головой, потирая задницу в том месте, на которое упал.

— Думаю, мне нужен перерыв. Андор, не хочешь заменить меня? — спрашивает он.

— Я без доспехов, — говорю я, разводя руками, но все равно иду к ним. — Опасаюсь, что она убьет меня.

— Тебе придется рискнуть, — сладко говорит она, а Штайнер бросает мне свой меч.

Я ловлю его в воздухе, даже не глядя на него. Ладно, может быть, я немного выпендриваюсь.

— Ты же знаешь, я люблю рисковать, — говорю я.

— Удачи, — бормочет Штайнер, уходя, и гравий хрустит под его ботинками. — Пойду посмотрю, вернулась ли Мун в гнездо.

При упоминании о его белой вороне лицо Бринлы омрачается.

Я пользуюсь моментом и наношу удар, касаясь ее другого плеча клинком.

— Вот, ты снова умерла.

Она бросает на меня страдальческий, и одновременно раздраженный взгляд.

— Эй, — говорю я, стараясь удержать ее внимание. — Мун скоро вернется. Полет отсюда до Земли изгнанников занимает четыре дня. Вероятно, еще один день уйдет на поиски твоей тети в подземном городе, а потом четыре дня на обратный путь.

— Это девять дней.

— И сегодня десятый. Птице мог понадобиться отдых. — Я делаю выпад, чтобы снова коснуться ее, но на этот раз она действует быстро. Она ловко поднимает свой меч и почти выбивает мой из рук.

— А! — вскрикиваю я, ухмыляясь. — Вот так. Покажи себя.

— Тебе не понравится, если я это сделаю, — говорит она с улыбкой, и я снова наношу удар. Она рычит, уворачиваются, ее ноги двигаются плавно, и я не