– Я избавил тебя от необходимости изображать благочестие, – широко улыбается Радимир. – Считай это помощью.

Он думает, я изображаю?!

– Вы называете то, что вломились в дом к беззащитной женщине, помощью?

– К старой деве, – поправляет меня Радик. – Всё-таки у вас права несколько иные, не так ли?

Настоящий хам и подонок, который выкрутит любую ситуацию в свою пользу.

– Я считаю, что у меня есть полное право не находиться наедине с мужчиной, которого я даже не знаю.

– Сейчас и познакомимся. Предлагаю немного снизить градус беседы. Прости, если напугал, милая. Хорошо? – Радик подмигивает мне, а затем протягивает свёрток: – Это тебе.

Стою на месте, не делая попыток взять подарок.

– Мне не нужны подачки, у меня есть всё, что необходимо, – твёрдым голосом говорю я.

– Ну как же так, лапочка? Давай посмотрим, что ты имеешь в виду под «всё, что необходимо»… – Радик нагло проходит в мой дом, цокая языком осматривается и выносит вердикт: – Нищета.

– Вас это не касается.

Мой взгляд сразу же устремляется в сторону кухоньки. Я буквально ощупываю всё вокруг, надеясь, что Велик послушался меня и не затаился где-то в комнате. Но всё в порядке, божка нигде нет, наша тайна в безопасности.

Зато есть остатки необычной трапезы Велика. Тарелка с остатками лягушек всё ещё стоит на столе. Взгляд Радика устремляется к ней. Он подходит, слегка наклоняется, принюхиваясь к содержимому.

– Одна Морена знает, что это за странная еда, – качает головой он. – Анна, ну так же нельзя!

Радик принимается разворачивать сверток. Он достаёт оттуда большой кусок холодного мяса, булочки, которые явно испекла Еся, и горшочек с чем-то дымящимся.

Меня переполняет отвращением к мужчинам подобного толка. Он заставил Есю готовить для своей будущей любовницы? Сколько же здесь женщин у него под крылом?

– Лапочка, садись и поешь нормально, – Радик глядит ласково, но в его глазах горит предупреждающий огонь.

– Военачальник Норд кормил меня вкусным ужином, благодарю, – холодно произношу я, надеясь, что имя Рагнара меня защитит.

Но Радимир сразу же понимает, к чему я упоминаю бывшего жениха.

– Брось сочинять байки, Аннушка. Пришлому дракону на тебя плевать, ты пользованный и бракованный товар. К тому же твой возраст… ты сама всё знаешь, не так ли?

Щёки начинают пылать от гнева и унижения. Я себя бракованной не считаю, но слышать подобное – это что-то за гранью.

– Пошёл вон! – повышаю голос я. – Сейчас же!

– Ух, какая! Смотри, что я тебе принёс… это шоколад.

Горькая усмешка замирает на моих губах. Он думает купить меня едой? Неужели этого хватало, чтобы другие бросились в его объятия? Бедные женщины…

Радимир устремляет на меня вопросительный взгляд:

– Маловато? Хочешь драгоценности? Могу устроить.

– Убирайся, я не продаюсь.

Приторное удушливое дружелюбие сползает с лица Радика, обнажая его истинную натуру. Он зло щурится и подаётся вперёд, хватая меня за запястье.

– Пусти! – пытаюсь вырваться я.

Он тянет меня к столу и буквально толкает на лавку, вынуждая сесть.

– Смотри, что принёс. Жри! – приказывает он.

Я поднимаю на него полный ярости строптивый взгляд и молчу, всем своим видом давая понять – подчиняться не буду.

– Вот же тупая сука, – срывается он, хватает меня за волосы и заставляет встать. – Хочешь по-плохому?

– Мерзавец! – я толкаю Радика, но моих сил явно маловато.

– Твоё тело всё ещё может познать радость близости с мужчиной, – Радик склоняется ко мне, намереваясь поцеловать. Опаляет меня дыханием с привкусом трав и спирта.

– Я беременна, урод, – шиплю я ему в губы, толкая в грудь.

– Так срок маленький, и это не навсегда, – бормочет он, щупая мои бёдра через юбку. – Потом сдашь мальца в храм и сделаем вид, что ничего и не было. Я же тебя не осуждаю… А сейчас дай-ка мне откусить от плода…

Я перестаю отбиваться, и у Радика вырывается одобрительный выдох. Он мажет губами по моей скуле, когда я резко отворачиваюсь, избегая поцелуя. Быстро нащупываю рукой деревянную тарелку с остатками великовских лягушек и со всего размаху бью ею гада по голове.

Сердце стучит в горле, руки дрожат, ноги едва не подкашиваются. Я отступаю на шаг, всё ещё держа тарелку перед собой. Меня почти трясёт.

Радимир сразу же отшатывается, держась руками за голову.

– Ничего себе! Буйная деваха! Ты не играешь недотрогу, выходит? – его лицо искажается от злобы. – Ну берегись… я такую тебе жизнь могу устроить, мало не покажется. Сама приползёшь и будешь умолять меня взять то, что и так мне причитается.

– Свалил отсюда, козёл, иначе прокляну! Клянусь, и года не пройдёт, как будешь в мёрзлой земле лежать, а черви будут тебя обгладывать, – шиплю я.

На лице Радимира проступает ужас.

– Неужто молва не лгала? Ведьма проклятая! – выпучивает глаза он.

Я молчу, не отрицая, но и не подтверждая. Тарелка в моих руках ходит ходуном, дыхание срывается.

– Забирай всё, что принёс, и пошёл отсюда, – цежу сквозь зубы, отступая в сторону и давая ему дорогу.

Когда Радик выметается из дома, бормоча что-то про гнилую старую ведьму, я закрываю дверь и бросаюсь к окну. Наблюдаю, как он идёт к дому Еси, явно в дурном расположении духа.

И лишь когда Радимир скрывается, едва не оседаю на пол от охвативших меня чувств. На глаза наворачиваются слёзы, я кое как дохожу до лавки, падаю на неё и давлюсь рыданиями.

Чувствую себя полностью опустошённой, силы окончательно меня покидают. Не понимаю, за что мне всё это? Радимир просто монстр и насильник. Страшно представить, скольких женщин он склонил к близости. Даже беременной не погнушался, был готов навалиться на меня прямо здесь.

Всё-таки репутация ведьмы сыграла мне на руку, но не стоит слишком увлекаться этим амплуа. Иначе потом не отмоюсь. Народ здесь суеверный и боязливый.

Встаю с лавки и плетусь к задней двери, чтобы позвать Велика. Замёрзнет же, пока