Велик манит меня к столу и указывает на деревянную тарелку. На ней и правда лежат яства: две жареные лягушки и грубо нарезанные грибы.

– Ты ел мухоморы? – я склоняюсь к тарелке, внимательнее разглядывая странные кушанья.

Моих познаний точно недостаточно, чтобы определить ядовитые грибы или нет. Но название говорит само за себя.

– А то! Я ел ещё как! У Водяного были запасы, и он любезно поделился со мной. Налетай, не стесняйся! Всё твоё.

– Ты в курсе, что они ядовитые? У тебя живот не болит?

– Точно, людям их нельзя! Значит, уберём мухоморы… – Велик вилкой ловко выкидывает их из тарелки прямо на деревянный стол. – Ну вот, твой ужин готов. А за меня не волнуйся, я всё переварю.

– Ладно, раз ты поел, оставлю хлеб и мясо, которые принесла, нам на завтрак. А ты убери грибы со стола, не нужно раскидывать. Лягушек можешь съесть сам.

Я бросаю короткий взгляд на печь. Велик смог её растопить, уже неплохо. Я думала придётся самой на ночь глядя возиться. Но в домике тепло.

Сажусь на лавку, вытягивая ноги, и упираюсь локтями в стол.

– Больше не выходи, ладно? Даже к своему новому другу. Мало ли, кто вас увидит. А ещё вдруг Морена узнает?

– Не-е-е, – тянет божок. – Водяной с ней дружбы не водит, он не расскажет старым богам, что я здесь.

Я смотрю, как Велик с аппетитом уплетает жареных лягушек и, как ни странно, на душе становится чуточку легче и теплее. Как бы он ни жаловался, а дров наколол, печку растопил, и даже нам обоим ужин раздобыл. На столе горит масляная лампа, он сумел найти где-то масло или жир.

– Спасибо, – с улыбкой произношу я. – Ты всё-таки сегодня молодец.

– М-м… было бы за что, – бормочет Велик, облизывая лягушачью лапку. – А ты уже стала наставницей? Мы скоро отсюда выберемся?

– Не стала, но, кажется, мне удалось найти важных союзников. Завтра будет видно.

– Хорошо, потому что я очень устал, – говорит божок, кладя на тарелку обглоданную лягушку. – А ещё Водяной сказал, что я не похож на бога, а похож на домового. А это низшие создания! Как же так? Что со мной не так? Я должен выглядеть величественно!

– Ну, может тебе поменять имидж? – шутливо говорю я, чувствуя, что глаза начинают закрываться.

– Что такое «имидж»?

– Внешность, образ… – тяну я сонно, подавляя зевоту.

– А это идея! Постричься? Покрасить волосы в оранжевый? Вот у водяного зелёные усы – сразу видно, он не так-то прост, а! Мне тоже нужны запоминающиеся детали во внешности.

– Да, но главное не переборщить, – соглашаюсь я.

Бормотание Велика становится далёким, я слушаю его в пол-уха. Чувствую, что засыпаю прямо на стуле, но так пригрелась и устала, что даже не могу встать.

Меня приводит в чувство громкий стук в дверь. Я едва не подскакиваю, сердце испуганно ёкает. Кого в такое время могло принести?

Велик тоже с опаской косится в сторону коридора.

– Спрячься, быстро, – велю я. – А лучше выйди через заднюю дверь и подожди у сарая, потому что, если это Рагнар с очередными обвинениями, он может войти без спроса и найти тебя. Тогда нам точно конец – он в домовых не верит.

– На улице холодно-о…

– Велик! – шикаю я.

Божок поджимает губы, но послушно спешит прочь. А я иду к двери, сна больше ни в одном глазу.

– Кто там? – спрашиваю я строго.

Дверь хилая, в землях безмужних замки запрещены, ведь воровать у нас нечего, а Дарина может зайти в любой момент. Есть старая задвижка, чтобы запираться на ночь, но она едва жива.

– Добрый вечер, лира Анна!

Голос мужской и мне незнаком. Это точно не Норд, но теперь хочется, чтобы был он. Незнакомец, пришедший в такой час, пугает ещё больше.

– Что вам нужно? – холодно спрашиваю я, а сама озираюсь в поисках оружия.

У меня лишь старая метла в коридоре, да тупой нож на кухоньке.

– Меня зовут Радимир, я сегодня жду вас весь вечер, увидел, что вы приехали и пришёл, уж простите за наглость. Хотел поговорить, откроете?

Радимир… это Радик, чтоб его!

В груди противно тянет тревогой и лёгкой паникой. Репутация Радика говорит сама за себя. Я бы могла поверить, что он мужчина, которому можно доверять, но видела синяки Еси. Он жестокий, каким бы добрым сейчас ни был его голос.

– Добрый вечер, лир Радимир. Вы верно отметили, что я поздно вернулась с работы. И поэтому немного устала и сейчас ложусь спать. Если вы не против, поговорим позже, и желательно днём, – я стараюсь говорить вежливо и спокойно.

Лучше его не злить. Внутри теплится надежда, что Радик уйдёт, но я понимаю, шансов крайне мало.

– Анна, – начинает фамильярничать он. – Я знаю, что Есения рассказала тебе о моих намерениях. Поговорим сейчас? Много твоего времени я не займу, зато я принёс тебе подарки.

– Боюсь, что я не считаю приличным открывать дверь мужчине в такое время, – в моём голосе проскальзывают стальные нотки. – Будьте любезны уйти. Поговорим позже.

– Да, я слышал от лиры Дарины, что ты с гонором. Тем приятнее будет укротить, – в голосе Радика слышится предвкушение и даже веселье.

Я едва успеваю сделать вдох, как Радимир наваливается на дверь и делает толчок, вырывая абсолютно бесполезную щеколду.

Я успеваю лишь податься назад, вскрик замирает в горле.

– Щеколда в этом доме всегда была слабая, – щерится в улыбке Радик.

Полутьма не даёт мне как следует разглядеть Радимира, но всё же я вспоминаю, что уже видела его.

Когда Дарина стригла мои волосы, Радик стоял рядом с Нордом и пялился на меня. Я отлично запомнила его слегка полноватую фигуру и острую бородку.

– Что вы себе позволяете? – мой голос звенит от ярости и страха.

Радик входит в дом вальяжно и