Не та ложка.

М-да, невестку забраковали по причине невежества. Матушке об этом лучше не знать…

— Ваше величество, — обратилась я к королеве, — можно одну просьбу?

Та медленно кивнула, разглядывая меня оценивающе.

— Я клянусь, что не претендую и не буду претендовать на место вашей снохи, но можно на некоторое время скрыть это от моей семьи?

В груди на этих словах что-то сжалось, как будто сердце кольнуло, но я не придала значения, ожидая ответа.

— Сколько времени тебя надо? — уточнила королева.

— Десять дней, — ответила я, прикидывая, что сон вечно длиться не будет, и вроде есть там какой-то срок, после которого кома уже и не кома, и стараясь не думать о том, что мозг может уже и не восстановиться.

— Хорошо, — согласилась королева. — У тебя десять дней и после этого ты должна будешь покинуть дворец. Я попрошу Филиппа не объявлять о помолвке. А пока сделаем вид, что ты по-прежнему избранница принца и займемся твоим внешним видом.

Если бы я уже не побывала в роли манекена, то с радостью согласилась бы, оценить исторические костюмы в своей аутентичности — это же мечта! Но сейчас — нет уж, дудки.

— Ваше Величество, а вам фрейлину, случайно, не надо, будете с ней в «дочки-матери» играться? — ляпнула я.

Ой! Ой-ей-ей! Глаза королевы сверкнули пламенем.

— Ваше Величество, может, снимите с меня проклятие, а? Правда, вам же лучше будет! — попросила я и снова зажала себе рот руками.

Осталось только сделать самые умоляющие глаза.

Королева щелкнул пальцами, я прислушалась к себе, но… ничего. Ну и ладно! Буду молчать.

— Я подумаю насчет фрейлины, — задумчиво молвила королева. — Значит, не хочешь, чтобы я занялась твоим гардеробом?

Я, не отрывая рук ото рта, помотала головой.

— Ладно, как хочешь. — Женщина равнодушно пожала точеными плечиками. — Поешь хотя бы.

Я покосилась на стол и снова помотала головой.

— Как хочешь, — она недовольно скривилась и снова сделала едва уловимый жест.

Подошел лакей.

— Проводите избранницу его Высочества в ее покои, — велела королева и отвернулась к окну.

Мне оставалось только склониться и покинуть ее будуар.

Что ж, подведем итог. Я, кажется, не нашла общий язык с королевой, пообещала через десять дней покинуть дворец и снова осталась голодной. В общем, бездарно провалилась по всем фронтам.

Нет. К матушке мне никак нельзя.

— Любезный, — обратилась я к лакею. — Проводите меня к кабинету лорда Тристиана.

Лакей взглянул на меня, я честно изобразила очень важную леди, не меньше чем невесту принца, лакей проникся и сменил направление. Остановились мы у раззолоченных дверей, и лакей чуть склонился, давая понять, что он выполнил мое распоряжение.

Я замялась в нерешительности, потом велела:

— Доложите обо мне.

Лакей постучал. Ответ не последовала.

— Его Светлости, вероятнее всего, нет у себя, — с поклоном сообщил очевидное слуга.

— Хорошо, покажите, где здесь выход в сад и возвращайтесь к ее Величеству, не буду более злоупотреблять вашей добротой, — я величественно задрала нос и отвернулась.

Лакей указал мне дорогу, и я сделала вид, что я направилась в сад. Свернув за угол, убедилась, что лакей ушел, и вернулась к дверям кабинета Тристиана. Иголка, она нужна мне. Я вынула из волос шпильку, хорошо, что Виолетт всадила их в меня не меньше дюжины. Раз-два-три, замок щелкнул. Аккуратно нажала на ручку и приоткрыла дверь. Сунула голову в щель и огляделась. Никого. Зашла внутрь и бесшумно притворила дверь обратно. Принялась оглядываться внимательнее.

Кабинет был рабочим — это сразу бросалось в глаза. Папки и документы лежали на рабочем столе, занимавшем большую часть кабинета, и на столике возле камина, на спинке кресла небрежно устроился камзол, металлический шкаф-сейф гордо выпятив замок, стоял возле окна, полки с книгами, папками и свитками ровными рядами тянулись вдоль стен. И не было ни излишней роскоши, ни помпезности, только герб в позолоченной раме висел над креслом хозяина, коллекция мечей на другой стене, и портрет короля (судя по короне) в нише между окнами.

Ага, а вот за его Величеством, скорее всего, тайник. Но начнем с рабочего места. Я обошла стол, чтобы начать с выдвижных ящиков.

О чем я думала, когда вскрывала кабинет советника принца? О том, что со мной будет, когда Луиза узнает, что я не стану невестой его Высочества, и мы покинем дворец. О том, как сообщить ей это. И о том, что у меня не так много времени, чтобы найти Луизе какой-то свиток и что неизвестно, что будет после этого с Сашкой. Короче, я думала о десятке разных важных и не очень вещей, но только не о том, что меня могут поймать. Никого из наших ни разу не ловили, вот и я свято верила в удачу.

Когда дверь начала открываться, я успела присесть, прячась под стол. Но меня это не спасло.

— Выходите, Леврония. Не пристало избраннице его Высочества прятаться под столом, — раздался голос хозяина кабинета.

Пришлось выбираться наружу.

— Доброе утро, ваша Светлость! — я отряхнула платье и постаралась изобразить реверанс.

Стоя между креслом и столом это получилось довольно коряво, но зато от души.

— Рада вас видеть! — добавила я, сияя, как медный пятак.

— Да неужели? — советник Высочества надменно выгнул бровь.

Надеется смутить меня? Да щазз!

— Безусловно! Вы же хотели поговорить, я пришла, — я развела руки в стороны и слегка склонила голову — мол, вот она я в лучшем виде.

— И что вы под столом делали?

— Колечко закатилось, — на голубом глазу сообщила я, — доставала. Вот!

Я продемонстрировала простенькое украшение, что стянула под столом с пальца.

— Позволите? — Тристиан протянул руку.

— Нет, простите, оно очень дорого мне. Как память.

Я врала. Понятия не имею, что это за кольцо, но расставаться с ним категорически не хотелось. Когда снимала его, возникло чувство, как будто от моей души часть отделили.

— Так что вы хотели сообщить мне? — спросила, чтобы сбить мужчину с цели. Не нравился мне его пронзительный взгляд, совсем не нравился.

— Я? — удивился советник принца.

— Ну не я же! — притворно возмутилась я. Что поделать, не зря говорят, что наглость — второе счастье. А для некоторых — первое и единственное.

— Вообще-то это вы ко мне пришли!

— Конечно, я. А вы ждали кого-то еще? Ладно, тогда я позже зайду!

Я попыталась гордо и независимо пройти мимо. Не удалось. Но попробовать-то я должна