Кто-то ждёт, что о лорде забудут, чтобы тихо расправиться с ним, свалив всё на коварную болезнь? И этот кто-то присматривает за замком.

Оказавшись во дворике, втягиваю полной грудью освежающе-холодный воздух.

Под ногами похрустывает чуть влажный снег, на котором остаются чёткие следы моих новых сапожек. Ещё одна цепочка более крупных следов ведёт в конюшню.

Любопытство подталкивает меня пойти по ним.

Приникаю к небольшой щели между створками дверей и... обнаруживаю внутри фигуру Морана. Он как раз кидает пучок свежего сена Ойту.

— Светлого дня, Моран, — толкаю дверь и с улыбкой приветствую старика.

— А-а, вернулась-таки? — хитро щурится.

— Вернулась. Спасибо, что присматриваете за оленем, — подхожу ближе, чтобы потрепать Ойта по холке.

— Мне несложно. Всё равно прихожу сюда, чтобы заботиться о хозяйском коне, — открывает замок прочного деревянного ящика и поднимает крышку.

Внутри обнаруживается овёс.

— Давайте помогу, — сгребаю овёс специальным ковшом, пока Моран придерживает крышку, и иду к тёмному красавцу — Как его зовут?

— Драуг.

— Привет, Драуг, — ссыпаю овёс в специальное корыто. — Тяжело ему, наверное, без прогулок?

— Так, он гуляет.

— Как гуляет? Сам по себе? — удивлённо оборачиваюсь к Морану.

— Ну что ты, девонька, нет, конечно. Тень за ним присматривает.

Ах… ну если Тень…

Значит, Тень у нас и за пастуха, и за няньку.

— Моран, скажите, а эта леди Изабелла… она какая-то родственница? — совершенно невинно хлопаю ресницами.

— Ишь, всё тебе знать надобно!

Ага. Похоже, не родственница. Иначе бы так прямо и сказал: мол, кузина или внучатая племянница любимой бабушки милорда. Чего бы тогда секреты делать, да?

— А этот господин Вальтор…он же не брат лорду? Как пить дать, не брат.

Ну же, Моран, расскажи мне…

— Ох, нос твой любопытный, девонька!

Ясно… что ничего не ясно. В партизанских отрядах этому Морану цены бы не было.

Вежливо улыбаюсь, уже прикидывая, что за гостями надобно присмотреть.

Хотя присмотреть за лордом хочется больше.

Глава 28. Что у тебя там, Тайли?

Таэллия

После помощи Морану, спускаюсь на нижние ярусы — туда, где проходит часть водного потока. Нужно попробовать испытать силок для рыбы.

В вопросах рыбалки я не сильна, но не раз видела, как это делали мужчины в деревне. Мой расчёт на то, что некоторые местные рыбы предпочитают тенистые места и могут заплыть в небольшой естественный грот под замком. Пока закрепляю ловушку, замечаю на дне широкие листья бурых водорослей.

Местные добавляют их в корм животным, считая целебными, при этом сами водоросль эту не едят, потому что им не по душе её вкус.

А вот мне водоросль пригодится. И как я сразу о ней не вспомнила?

Достаю из ледяной воды пару длинных широких листьев и направляюсь в омывальню. Нужно согреться и дров в печь подбросить.

Насколько я поняла, про омывальню лорд ничего гостям не сказал, иначе бы Фарие не пришлось таскать в их комнаты ведра горячей воды, наполняя кадку для купания.

Эта мысль заставляет меня улыбнуться. Нет, не тому, что Фарие вынудили больше шевелиться, а тому, что не всем дозволено пользоваться этой господской “сауной-баней”. Саму Фарие я здесь, кстати, тоже ни разу не видела. То ли ей лорд разрешения не давал, то ли она не считает нужным часто мыться…

В печи потрескивают свежие поленья, а я погружаюсь в горячую воду, позволяя себе немного понежиться в мраморной купели.

Лорд не просто так просил поддерживать здесь тепло. Сложная система труб, расходящихся от печи, помогает прогревать некоторые комнаты замка, изгоняя из каменных стен холод и сырость. Я же надеюсь, что это место поможет мне изгнать мысли о леди с медово-карими глазами… но получается так себе.

Когда возвращаюсь на кухню, солнце уже клонится к горизонту и пора бы приступить к тому, от чего меня отвлекли наши милые гости.

Первым делом, разбираю зёрна горчицы. Часть из них выкладываю в миску, заливаю водой и убираю в кладовую до завтра. Пусть постоят в тёмном месте, набухнут. Если удастся прорастить, то буду добавлять в еду. Зимой ростки зелени особенно ценны.

Другую часть зёрен ссыпаю в ступку и тщательно измельчаю, просеиваю через сито, ещё раз измельчаю, снова просеиваю и так до тех пор, пока не получается достаточно однородный мелкий порошок. Порошок горчицы.

К моей злорадной радости, лорд предпочитает провести ужин в своих комнатах, хотя Изабелла настаивала на том, чтобы в зале снова накрыли стол… причем, на этот раз "по всем правилам этикета, соответствующим уровню благородной леди".

Надеюсь, за ужином она не ожидает увидеть на столе новое меню?

Еда здесь готовится только утром, а к вечеру просто разогревается, иначе кому-то пришлось бы проводить весь день за готовкой, а в замке и без того дел хватает.

Как бы там ни было, претензии этим вечером принимает Фарие, которой это всё… да как об стенку горохом. Едва ли Фарие воспримет причитания Изабеллы близко к сердцу.

В голове всплывают тонкие пальчики благородной леди, и эта картина вливается в мою кровь концентрированным раздражением и каплей дерзости. Этого оказывается достаточно, чтобы у меня зачесались руки сделать нечто такое, на что ещё этим утром я бы не решилась.

Допекаю партию свежих горячих лепёшек (исключительно для хозяина замка), быстро перекусываю сама и растягиваю губы в коварной улыбке, когда покидаю кухню с большим подносом в руках.

***

— Господин? — вхожу в его комнаты, услышав разрешение. — Я принесла ужин и… кое-что для лечения.

Любопытный взгляд падает на поднос, но не находит ничего необычного.

— Снова листья капусты? — почти разочарованно, хотя разочарование в его голосе смешивается с предвкушением во взгляде.

Ну да листья здесь тоже есть. Только на этот раз совсем тонкая часть, заранее обрезанная для удобства.

— Не стоит судить по обложке, — составляю на столик перед ним тарелки с едой, отмечая, что он снова выглядит измождённым.

Гости эти сейчас ему явно не на пользу. Надеюсь, послезавтра их здесь уже