— Ася? — Ко мне подошла рыженькая девушка в простом платье с передником и участливо тронула за плечо. — А я Лина. Работаю в таверне Джо. Ты, наверное, меня не помнишь. Нужна помощь? — Она потормошила меня за рукав платья. — Твой дом на самом верху, ты уверена, что после всего произошедшего доберешься сама?

У меня на секунду предательски защипало в глазах: кто-то разговаривает со мной как с человеком, а не с дурной приметой. И как вовремя!

— Я ударилась, немного замерзла и чуточку в шоке, — призналась ей не во всех грехах, но ни в чем не соврала. — И от помощи не откажусь. Спасибо тебе.

Лина кивнула и накинула на мои обнаженные плечи серую вязаную шаль, которую достала из широкого кармана в складках юбки.

— Ты единственная решила мне помочь, как только приду в себя, обязательно придумаю, как тебя отблагодарить, — искренне пообещала я.

— Народ боялся ведьму Надину, — объяснила Лина, а я лишь вскинула брови в немом вопросе, ведь понятнее не стало. — Она воспитывала тебя, и после ее кончины народ уверен, что колдовская сила перешла к тебе. И сегодня… — Лина понизила голос до заговорщического шепота. — Когда ты заговорила, все окончательно уверились в этом.

— И чего же тут плохого?

— Проклянешь, — сделав страшные глаза прошептала Лина.

— Скорее, заболтаю, — хихикнула я.

Вот значит, как. Все-таки Астра была немой. Или скромницей, каких в нашем мире еще поискать. А я — радио «Говорит и показывает». Говорил мне мой муж, Царствие ему Небесное: «Ася, твой язык тебя погубит».

Молчи я в тряпочку — народ пожалел бы немую сиротку. А я вдруг внезапно заговорила — вот люди и разбежались от страха. Тьфу!

— Идем в таверну, — пригласила Лина и подхватила меня под локоть. — Ты наверняка голодная.

Я прислушалась к собственным ощущениям, а точнее, к ощущениям нового тела.

Ничего не понятно.

А потому я лишь кивнула и припустила за новой знакомой вверх по склону. Между каменных домишек с покатыми черепичными крышами петляла изрядно разбитая брусчатка. Стопы в туфельках на тонкой подошве то и дело попадали в ямки и на острые краешки, и я опасалась навернуться.

Да, ремонт тут не помешает.

— Вашему бы Гене, — начала я и осеклась. — Надо бы нашему старосте Генриху напомнить, чтобы собрал мзду на дорогу.

— Ты боишься, что дракон вернется и отправит тебя в монастырь, как остальных неподходящих невест? — не поняла Лина. — И просишь собрать котомки в дорогу?

О! Вот это новые вводные!

— И такое тут бывает? — удивилась я.

Нетушки, в монастырь мне рановато!

— Так ты не знала, когда соглашалась стать его невестой? Дракон уже какой год ищет себе жену. После гибели его истинной он не отправился за ней, потому что не оставил наследников. А чтобы драконий род прервался — это ж жу-у-уть! — Она закатила глаза и втянула щеки. Действительно жутко. — Наш дракон до сих пор носит траур. Но жену старательно ищет. Ту, которая родит ему наследника. Облетает все свои угодья раз в сезон и в каждой деревне выбирает невесту.

— Ну и бабник! — вырвалось у меня.

— Да что ты, — отмахнулась Лина. — Он ищет новую истинную. Берет каждую девушку в полет. С истинной их души соединятся, и часть его дара перейдет к ней. Истинная дракона овладеет магией воздуха и полетит. Пока еще ни одна невеста не полетела. Ну-у-у, — она скептически осмотрела то ли мое платье, то ли мою прическу, — кроме тебя.

— А если не полетит? Потом, потом-то что? — подбодрила я рассказчицу, не желая снова ворошить неудобную тему, и припомнила разговоры односельчан: — Сожрет?

— Ох, и правду говорили о ведьме Надине! — всплеснула руками Лина и подтолкнула меня к домику с широкими окнами и покосившейся крышей. — И чему она тебя учила? Дракон невест бережет, аккуратно на землю возвращает. Выдает девушкам содержание и отправляет в монастырь, чтобы никто другой замуж не взял. Некоторых через год-другой пробует снова. Не теряет надежды.

— Отчаялся, — возразила я, протискиваясь вслед за провожатой за тяжелую дверь харчевни. — Или жадный до безобразия. Ненасытный ящер!

Я аж разозлилась. Вспомнила жуткие цепкие когти и чешуйчатые лапы, жар синеватого пламени. Б-р-р-р! Да лучше, чтоб сожрал, чем снова пережить такое.

Внутри харчевни тлели свечи, соединяясь с догорающим пламенем заката. Солнце проникало в широкие окна и золотило нехитрую мебель. В центре стояли громоздкие столы с деревянными лавками. А вдоль стен жались небольшие столики, рассчитанные то ли на одиноких путников, то ли на влюбленные парочки. Прямо напротив входа располагался массивный прилавок, за которым суетился хозяин забегаловки.

— Садись в том углу, — кивнула Лина на свободный отдельный столик. И я мысленно поблагодарила девушку, за то, что не пришлось обедать за общим столом, где уже выпивали местные жители. — А я принесу тебе чего-нибудь теплого.

Я послушно посеменила в указанном направлении, уселась и присмотрелась к интерьеру внимательнее. Краска на стенах пошла трещинами, балки под потолком рассохлись.

За одним из столов я заметила старосту.

Гена беседовал с высоким широкоплечим мужчиной. Тот разительно отличался от моих односельчан. Статной выправкой, гордой осанкой. А еще у него был ледяной хищный взгляд. В мою сторону мужчина не смотрел, но у меня все равно мороз пошел по коже, даже приподнялись незаметные волоски.

Ух!

Я зябко передернула плечами.

— Вот, ешь. Может, согреешься. — Лина появилась неожиданно быстро и поставила передо мной тарелку с густой дымящейся кашей вперемешку с крупными кусками разваренных овощей. — А на герцога даже украдкой не смотри. Похоже, он только что вернулся. Делай вид, что тебя нет. Так всем лучше будет.

— Герцога?

— Ты действительно сильно ударилась, — пожалела она меня. — Нашего герцога Файрона теперь не узнаешь?

Я решила не отвечать, сделал вид, что занята едой, запустила ложку в тарелку и отправила в рот небольшой разваренный кусочек. Я проглотила еще пару ложек на автомате и только после заметила: в этой харчевне экономят соль. Но есть хотелось ужасно, так что я выбрала стратегию «не спорить с тарелкой» и запихнула в рот еще две ложки, мысленно их досолив.

Ну и поджарки бы к ней