Бурбон-Стрит. Единственное место на этом континенте, куда можно бросить камень с завязанными глазами и с большей вероятностью попасть в демона, чем в человека. Всего в трех кварталах от Врат Ада, он был практически наводнен такими, как мы. Что означало, что это было небезопасно ни для меня, ни для нее, не с этими горящими голубыми глазами.

Она носила метку Дьявола, и, если ее очарование ослабевало хотя бы на секунду, все было кончено. Мир узнал бы, что новая душа носит это имя.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься ехать на Бурбон-Стрит, учитывая все происходящее… — попросила я. Она наклонила голову, и в воздухе повисла настороженность. — Мойра, ты это несерьезно. — Она вздохнула.

— Я бы не сказала, что собираюсь — подходящее слово. Больше похоже на рассматриваю свои возможности, — защищалась она. — Не то чтобы кто-то сможет перейти границу, пока ты не пройдёшь Преображение. А когда оно случится — на это могут уйти недели. Было бы обидно упустить последний шанс, прежде чем мы покинем землю…

Я знаю, она не хотела, чтобы это прозвучало так, будто она ставила мне подножку в виде чувства вины, но ее тонкое напоминание задело струны моего сердца. И потому, что это полностью на моей совести, и потому, что однажды я чуть не потеряла ее. Несмотря на это, она решила последовать за мной, и не только на край света, но и в совершенно другой мир.

Я села, игнорируя протесты Бандита, отодвинула его в сторону и обняла ее, обхватив руками ее миниатюрное тело.

— Я не собираюсь указывать тебе, что ты можешь делать, а чего нет. Я просто беспокоюсь о тебе, — прошептала я в ее темно-

зеленые волосы. От нее пахло мятой и весной.

— Я знаю. — Она обняла меня за талию, крепко прижимая к себе. — Для меня то же самое. Я никогда ни о ком и ни о чем в своей жизни не беспокоилась, пока не увидела тебя, — проворчала она. — Вот почему я думаю об этом, но мое решение еще не принято. Ты же знаешь, я бы никогда не сделала ничего, что подвергло бы тебя опасности.

— Я беспокоюсь не о себе.

Стук в дверь прервал нас, и я тихо зарычала. Мойра крепче прижалась ко мне, сотрясаясь от беззвучного смеха, когда дверь распахнулась.

— Руби, милая, мне не хочется прерывать это, но Аллистер скоро будет здесь, и нам нужно поговорить о том, как ты хочешь это сделать.

Я могла только предположить, что он имел в виду пройти через переход, на что у меня не было ответа. Тем не менее, я высвободилась из объятий Мойры и последовала за ним обратно в гостиную.

Он сел в единственное кресло в другом конце комнаты, бросив на меня извиняющийся взгляд. Я на мгновение задумалась, была ли его дистанция из-за нашего необъяснимого поцелуя ранее, или из-за пошатнувшегося доверия, которое нам еще предстоит восстановить после похищения Мойры. Судя по тому, как Джулиан повернулся спиной к стеклянной стене, заложив руки за спину, я могла только догадываться, что это было и то, и другое.

Я сделала шаг к Ларану, который сидел на черном кожаном диванчике и застыла, когда его взгляд скользнул по мне — горячий, возбужденный и осторожный. Именно последнее заставило меня задуматься.

— Что происходит? — Спросила я, мой голос прозвучал немного резче, чем я хотела, намек на Зверя внутри меня пробрался наружу. Она была недовольна им. Никто из нас не понимал, почему он, из всех остальных, должен был быть осторожен с нами.

Он был заклеймен. Он был нашим.

Вокруг него образовался густой туман, казалось, пришедший из ниоткуда. Красный, как человеческая кровь, он пенился, вытекая из

него наружу. Я моргнула, прищурившись и склонив голову набок.

— Я задала тебе вопрос, Ларан. — Это был не мой голос, он был страстным и мягким. Слова, наслоенные обольщением и огнем, казалось, окутали его. Его глаза стали полностью черными, стирая все следы белизны. Мои губы приоткрылись, когда жар пронесся по мне, поднимаясь по венам к тому ноющему месту в моей сердцевине. Сердцебиение отдавалось в моей голове.

Я сделала ещё шаг вперёд, лишь смутно осознавая голоса вокруг, произносящие ничего не значащие слова. Ларан сжал кулаки, будто сдерживая себя. От чего именно — я не знала. Но это пульсирующее давление толкало меня ближе, заставляло идти к нему.

Я переместилась и встала прямо между его ног, протягивая руку вперед сквозь туман.

Сильные руки обхватили меня за талию, дергая назад, отрывая от него. От моего…

— Приди в себя, Руби, — прошептал мне на ухо голос, грубый и хриплый от желания. Я отступила назад, наткнувшись на что-то твердое. Мои губы раскрылись сами по себе, пробуя воздух вокруг. Похоть и жар. Темнота и тени. Холод, такой леденящий, что разжег жгучее желание, пробежавшее по моим легким прямо к тому месту между бедер.

Тело позади меня оставалось неподвижным, как мертвое, не притягивая меня ближе и не выпуская в мир. Как будто у него были проблемы с принятием решения. Я протянула руки вверх и за спину, схватив его за плечи. Мои пальцы прошлись по его напряженным мышцам, прошлись по обнаженной коже шеи и обвились вокруг коротких прядей волос, которые, как я знала, должны были быть белыми. Я резко дернула их, улыбаясь, когда из его горла вырвалось рычание. Руки на моей талии напряглись, сжимая, почти до боли, но он не сдвинулся с места.

— Не испытывай меня, — прошептал Смерть мне на ухо. Его губы были холодными, когда они скользнули вниз по моему затылку и снова вверх. Он глубоко вдохнул, и я содрогнулась от восторга. — Может, ты и наследница Ада, но никто не ищет Смерти, если не хочет покориться.

Мой контроль уже висел на очень тонкой ниточке. Образ, который пронесся в моем сознании о том, как он доминирует надо

мной, полностью разрушил его. Зверь толкнулась вперед и прижала мои бедра к твердой эрекции, которая ощущалась сзади.

Дыхание со свистом вырывалось у него сквозь зубы.

— Может, ты и Смерть, но ты все равно встанешь на колени, — ответила мой Зверь. Ее версия «встать на колени» была совсем не похожа на то, что большинство представляло. Она не просто хотела его подчинения. Она хотела его обожания, его преданности, самой его гребаной души.

Ее представление о Смерти на