— Выбежали ночью на улицу? Одна? — скептически осматривает меня сверху вниз.

— Одна, — слегка задираю подбородок, потому что мне не нравится тон его голоса. — Я послала слугу искать патруль…

— Хмм, — и это всё, что я получаю в ответ помимо странного скептичного взгляда.

— Капитан, это лорд Керн! — поднимает голову гвардеец.

— Демонское пламя, — рычит капитан и тоже склоняется над пострадавшим.

К нам подбегает Сэлли.

— Госпожа, простите, я не нашла лекарский чемоданчик! — она взволнованно осматривает меня и окружающих.

За спиной слышится очередное хмыканье.

— Я поняла, Сэл. Хорошо, что у патруля всегда с собой лекарская сумка, — пытаюсь ободряюще улыбнуться и поднимаюсь на дрожащих ногах. — Благодарю за помощь, капитан. Всего вам доброго.

Разворачиваюсь и шагаю домой, понимая, что моя помощь здесь больше не требуется. До тошноты хочется поскорей отмыть от липкой крови свои руки.

— Стоять! — грозный окрик. — Я никуда не отпускал.

Сэлли вздрагивает. Вот так и подмывает съязвить, что ничьё разрешение мне не требуется… но я благоразумно прикусываю язык и растягиваю на губах вежливую улыбку:

— У вас есть ко мне ещё какие-то вопросы, капитан? — почти елейно.

К нам как раз подъехала лекарская коляска, куда гвардейцы с помощью носилок перекладывают раненого.

— Герх, сопроводи эту «госпожу» в управление, — также елейно, с ухмылкой и игнорируя мой вопрос. — Возьмёшь показания.

Сжимаю зубы, чтобы не выругаться вслух. Мужлан!

Герх тоже не особо со мной церемонится и словно преступницу, слегка придерживая за предплечье, ведёт к коляске с раненым. Сэлли бросается следом, но я делаю знак, чтобы возвращалась домой.

Надеюсь, у них есть сервис развозки свидетелей после дачи показаний, потому что у меня с собой ни единой монетки.

Глава 18

Птичка в клетке

Ева

Коляска едет недолго, так как Королевское Управление Правопорядком находится на одной из соседних улиц. Пострадавшего уносят к целителям, а меня ведут в… не знаю, куда, но мы с первого этажа спускаемся ещё ниже.

Коридор, несколько зарешеченных пустующих камер и комнатушка, в которую меня подталкивает гвардеец Герх.

— Итак, присаживайтесь, назовите своё имя и расскажите во всех подробностях о том, что произошло этой ночью.

Осматриваюсь в поисках умывальника, но здесь лишь рабочий стол, шкаф и пара стульев.

— Может быть, позволите для начала вымыть руки? — поднимаю ладони, показывая подсохшую кровь.

— Это позже. Сначала я должен взять показания, — и бровью не повёл.

Сервис у них тут, конечно, так себе.

— Для начала скажите, были ли вы знакомы с пострадавшим?

— Нет. Я его не знаю.

— Хорошо. Ваше имя, фира, — выжидающе замолкает с занесённым над бумагой пером.

— Я леди Лоривьева Милс, — делаю акцент на «леди».

— Леди? — скептично оценивает мой несколько потрёпанный внешний вид. — Что ж… леди, прошу вас, продолжайте, — немного насмешливо.

— У вас какие-то сомнения по поводу моего статуса? — на всякий случай вытягиваю спину, вспоминая про осанку.

— Учитывая, что капитан лично видел вас, работающей в какой-то лавке, где вам удалось избежать обвинения в краже? — приподнимает бровь. — Уважаемая… кем бы вы ни были, я крайне рекомендую вам не пытаться выкручиваться, дурить и даже не думайте лгать слугам правопорядка. Надеюсь, вы это осознаёте и честно расскажете мне всё, что произошло этой ночью.

Нда… а я-то наивно понадеялась, что мужлан-капитан меня не узнал.

Интересно, это у нас на площади Искупления один-единственный патрульный отряд или просто мне так везёт?

— Итак? — поторапливает Герх.

— Я встала, чтобы закрыть окно. Тогда и заметила фигуру одинокого человека на площади. Сначала решила, что он пьян, но когда увидела на его лице кровь, то поняла, что ему нужна помощь. Перед тем как выйти из дома, попросила свою служанку, разбудить нашего лакея и отправить на поиск патруля.

— Вашу служанку и лакея… — ещё один полный сомнения взгляд. — Служанка, это получается та девица, которая подбегала к месту преступления, верно?

Киваю.

— Так и запишем. Продолжайте, пожалуйста.

— Когда я оказалась рядом с пострадавшим, он практически лежал, оперевшись на фонарный столб. Он тяжело дышал и рукой зажимал рану в боку. Я оторвала… ээм… волан от подола сорочки и перевязала его. Он что-то пытался сказать, но закашлялся, и я испугалась, что он умирает… — далее пересказываю ему ситуацию с подозрительной парочкой в накидках и останавливаюсь на моменте появления самого патруля. — Вот, собственно, и всё.

— Какая интересная история, леди, — слово «леди» он произносит с какой-то странной интонацией. — И часто вы так выбегаете ночью на улицу?

— К чему вы клоните, уважаемый? — скрещиваю руки на груди.

— К тому, что леди не станет сама бегать ночью по городу и не станет связываться с незнакомым, тем более раненым, мужчиной. Леди отправит слуг проверить, что случилось!

— Вы обвиняете меня в том, что я пыталась помочь?

— Нет, что вы… ни в коем случае… — издевательски. — Я просто хочу знать, что было на самом деле! Давайте попробуем ещё раз сначала.

— Говорю же вам, я встала, чтобы закрыть окно…

— Не спалось? — насмешливо.

— Просто меня напугало карканье вóрона и я…

— Чьё карканье?

— Вóрона!

— Издеваетесь? Какого вóрона? — раздражённо бросает пишущее перо на стол.

Наш диалог, однако, приобретает всё более странный оборот.

— Который птица! — не сдерживаю истеричный смешок. — Каар, каар! — озвучиваю на всякий случай и даже изображаю руками крылья, как если бы показывала птичку в театре теней.

— Довольно! Надеюсь, вам будет также весело камере, а утром, после того как вы ещё раз всё хорошенько обдумаете, с вами продолжат разговор.

— Что? На каком основании вы собираетесь отправить меня в камеру? Я рассказала вам всё как есть! Если не верите, спросите у моей служанки! Она подтвердит, что я…

— Мы, безусловно, пообщаемся и с вашей… служанкой, раз на то пошло, но утром, «леди», всё утром.

— Вот именно, что я леди! — подскакиваю. — И вы не имеете права…

— Молчать! — хлопает по столу.

В животе всё скручивается в противный тревожный узел.

— Леди или не леди, но