Она уже подходила к кухне, как её вдруг окликнул мужской голос. У Каргины похолодело в животе, маска скорби слегка треснула, впрочем, ей удалось удержать. Испустив всхлип, женщина обернулась, комкая пальцами полу платья. Навстречу ей спешил казначей.

― Госпожа Рот, постойте!

― Я стою, господин казначей. Что у вас ко мне?

― Вот, ― кинул ей маленький мешочек. ― Лорд Мортель просил передать, я, право слово, собирался призвать вас утром, но хорошо, что встретил сейчас.

Действительно, хорошо.

― Это ваш расчет, увы, сверх этого не получите, ― развел руками. ― Радуйтесь, что хоть это добрый лорд выделил для вас.

Каргина молча поклонилась и поковыляла на кухню, где, ловя сочувствующие взгляды, вдоволь «наплакалась» на свою судьбу, мимолетно глянула на ту самую подговоренную служанку, обменявшись с ней короткими кивками. Довольная учиненным спектаклем, вернулась в господские комнаты, благо по пути ей никто не попался. Собственно, она бы нашлась что сказать в случае чего. В спальне сразу бросилась к трюмо, где под столешницей были прикреплены выделенные мадам мешочки. Несколько волнуясь, вытряхнула на ладонь бесценный фактерн. Всё на месте. Слава магии.

Женщина по-военному быстро переоделась, растолкала по карманам добро, обвела спальню расстроенным взглядом. Сердце её неприятно щемило, уж очень сильно ей не хотелось госпожу одну оставлять, но раз так угодно леди, она спорить не станет. Стиснув зубы, сжала в руке фактерн.

― Я буду молиться за вас, миледи, ― прошептала Каргина, крепко зажмурившись, активировала артефакт, переносясь в загаданное ею место.

…В полночь из особняка служебным ходом выскользнула женщина в черных одеждах с низко опущенным на лоб капюшоном. Воровато оглядевшись по сторонам, сжала в руке чужую сумку и поспешила покинуть территории Изумрудного. Путь ее лежал, как и было оговорено, в пригород столицы, что находился буквально в паре километров от столицы. Ей всего-то надо было перебежать небольшой лесок, немного по песчаной дороге, да переночевать на постоялом дворе, а утром спокойно отбыть на законный выходной. Плевое дело за приличную сумму.

Но всё вышло совершенно не так, как рассчитывала служанка.

Она спокойно шла пролеску и совершенно не ожидала, что её вдруг грубо дернут за плечо по левую сторону, заглушат крик широкой ладонью в перчатке и утащат в травяные заросли, где примутся жестоко душить, а сделав своё черное дело, спихнут тело в канаву и вернутся в особняк, как ни в чем не бывало улягутся спать, чтобы ранним утром заступить на службу.

Глава 28

Сьера-Фима-Инсиль

Перед тем как муженек притащил меня в ну очень помпезную ресторацию, я попросила водителя остановить мобиль перед работным домом, чем был очень недоволен парацетамол.

― Ты серьезно, Сьера? ― пыхтит раздраженно.

― А ты думал, я шутки с тобою шучу? Пора бы уже давно понять, Эрик: я не бросаю слов на ветер. Жди здесь.

― Ты мне указываешь? ― ахнул он, хватая меня за руку. ― Поражаюсь твоей наглости! И если ты не знала, работный дом закрывается через час!

― Наглость — это за руки бесцеремонно хватать, намеренно делать больно, вот где настоящая наглость, Эрик, ― цежу холодно. ― Отпусти.

Мортель раздраженно и очень медленно убирает от меня свои гадкие конечности.

― И там, где ты видишь наглость, дерзость и всё остальное, я вижу адекватно соизмеримое твоим поступкам и словам отношение, пойми это уже наконец. Часа мне вполне хватит, если ты перестанешь меня задерживать, уложусь быстрее.

― Да, великие силы, зачем тебе это? ― выпрыгивает из мобиля за мной. ― В Изумрудном достаточно умелых служанок! Любую выбирай. Что за дурость?

Тюбик не исправим.

― Отчего же дурость, Эрик? Я всего лишь желаю обрести свою служанку, о чём тебе и говорила, чтобы ты не мог меня ею шантажировать.

Кайло багровеет от злости, хватает у дверей здания за предплечье, рывком разворачивая к себе. Шиплю от злости, с ненавистью гляжу на перекошенное от не меньшей ненависти лицо.

― Если ты в самом деле думаешь, что я не смогу найти на тебя управу, дорогая, глубоко ошибаешься. И никакая новая служанка тебе не поможет.

― Перестань позорить себя, ― цежу сквозь зубы, выкручиваясь из хватки. ― Мне казалось, мы договорились с тобой, что я в Фиании только до окончания бала, так чего ты взъелся, Мортель?

Эрик шумно выдыхает и отходит на шаг, оправляя полы зеленого, расшитого серебряными нитями камзола.

― Ты своим своевольным поведением вынуждаешь меня, Сьера. Ладно, пусть. Будет тебе новая служанка. Иди, ― распахивает перед моим носом двери. ― Давай, чего стоишь, ну?

Сжав челюсти, уничижительно гляжу на Мортеля.

― Выпей успокоительной настойки, Эрик, ― спокойно говорю. ― Тебе не помешает. А лучше к мозгоправному лекарю обратись.

У Кайло от очередной вспышки ярости загораются нехорошим блеском глаза, он вскидывает лапищу, собираясь прилюдно мне отвесить пощечину. Время замирает, язвительно выгибаю бровь: осмелишься, гадёнышный тюбик? Вдруг виском ощущаю чужое внимание и поворачиваю голову, от удивления чуть слюной не давлюсь. У подножия лестницы стоит унитазный извращенец, гипнотизируя нас с Мортелем ну очень нехорошим чернейшим взглядом, за его спиной клубится зловещая магия, отбрасывая на асфальт крылатые тени.

Тюбик стороннего наблюдателя тоже замечает, теряет все краски с лица, медленно опускает конечность, и я его понимаю, не каждый день такую важную птичку на своём пути встретишь, вдобавок при таких некрасивых обстоятельствах. Гм, вообще-то перед главнейшим инквизитором чуть ли не ниц надо пасть, но, как мне кажется, уже несколько поздно, поэтому отвешиваю короткий поклон, ловя на себе озадаченное внимание обоих мужчин.

― Мне показалось, лорд, или вы собирались ударить эту женщину? ― по-звериному бесшумно взбирается по лестнице к нам страх и ужас Мордгарда.

― Как вы могли такое подумать, лорд? ― возмущается натурально. ― Я всего лишь желал поправить локоны своей драгоценной супруги, немного растрепались, ― принимается отбрасывать пряди моих волос за спину. За руку хватает, прижимает к боку своему.

― Вот как. Это так, леди? ― сурово вопрошает гроза всех утят.

― Ну, конечно! ― возмущается Кайло под мой кивок. ― Люблю свою леди безмерно. Как вы знаете, леди очень капризны: то служанку новую подавай, то ужин в дорогом ресторане, ― ржет натужно.

Боги. Ну, что за идиот?

― Ах, да, мы не