Ну и девицы нынче пошли. Никакого уважения к старшим и бессмертным!

Сгрузив Чудище на землю, Кощей задумчиво окинул девицу взглядом. А чего бы не посмотреть, раз погубить не получилось? За спрос не бьют и денег не просят. Точнее, бывает и такое, но от этой дождешься. Она только на нервах играть умеет, к другим игрищам не приспособлена.

«Тощая!» – наконец заключил Кощей.

Тощая, шебутная, заполошная. Разве что волосы густые и роскошные, прямо как у Лиха. Только растут в нужном месте, а не на Чудище целиком. Ну и личико ничего: милое такое.

Ладно, грудь девичья тоже сойдет. Но в остальном – как есть Чудище.

– Эй! – Кощей похлопал ее по щеке. – Вставай давай.

Воды наглоталась, что ли? Да как же за минуту-то успела!

– Должна будешь, – буркнул он и полез в брюки, за мешочком с темной пылью.

Сдул щепочку с ладони, так, чтобы на лицо Чудищу попала – и та закашлялась, отплевываясь от воды.

– Мя-а-а-ау! – раздалось откуда-то.

– Не понял…

Что-то темное метнулось из кустов и сбило Кощея с ног прямо в воду.

– МЯ-А-А-А-АУ! – Второй вопль получился пронзительнее и истошнее – водичка ночная коту не понравилась.

Да так не понравилась, что от страха котяра, вроде бы называвшийся ученым, взгромоздился прямо Кощею на макушку, оставив по дороге на спине и плечах саднящие царапины.

– Ты с дуба своего златоцепного рухнул?! – рявкнул Кощей, отрывая кота-истеричку и, как дворового помоечного жителя, за шкирку выбрасывая обратно в кусты.

– Василисушку! Василису Ильиничну! В обиду не да-а-ам! – прорычал откуда-то из кустов Баюн.

– Дурак ты, а не кот ученый. – Кощей сплюнул. – Я ее спасал! Лучше б ты свою Василисушку плавать научил. А не в лесу сторожил.

– Да я и сам не умею… – смущенно признался Баюн. – Правда, что ли, спасал?

– Ну.

– А чего это? Ты ж – Кощей!

– Вот именно. Я – Кощей. Я сам убиваю врагов, а не оставляю это дело случаю. Кощеева мудрость гласит: если труп твоего врага плывет по реке, вылови, откачай – и снова утопи. Так моральное удовлетворение больше.

– Ой, что делать-то… что делать… – Кот забегал вокруг бессознательно посапывающего Чудища. – Василиса Ильинична в себя придет… разозлится! Расстроится! А когда Василиса Ильинична злится…

Он тяжело вздохнул. Да уж, суровый нрав у новой хозяйки, вся в бабку.

– А ты ее в избу отнеси, – посоветовал Кощей, – да спать уложи. Проснется поутру, скажешь – приснилось.

И не дожидаясь развязки, он быстро засобирался восвояси, пока Чудище и вправду в себя не пришло.

Зачем приходил? Чего хотел? Ерунда какая-то вместо