— А вы уверены, что хотите, чтобы принц Филипп узнал о ваших делах? — спрашивает. И тоже улыбается, гад, и напиток этот мерзкий пьет.

У-у, бесит! Но что ему сказать, не знаю. О чем он вообще? Леврония ему явно чем-то не угодила, у него к ней претензии или уже ко мне?

Расспросить не успела. В дверь на этот раз постучались и вошли служанки. С едой. Снова. На этот раз стол бы побогаче — омлет, паштет, зелень, джем… И чайнички на выбор, и сахарница, и приборы красивые. Вот только аппетит пропал уже.

— Мне нравится паштет, — говорит этот наглый тип и мажет его на мой тост. — Попробуйте.

И мне протягивает. А я люблю паштеты, не магазинные, а которые сами повара делают. Эта вкусная нежность моя прямо слабость.

«Эх, — думаю, — ладно, съем немного, а то когда еще придется».

Забрала я свой тост, осматриваю его внимательно со всех сторон, прежде чем откусить, и тут снова дверь открывается. Высочество вернулось. Опять в кружевах, узких брючках, причесанный-умытый-надушенный, всем видом демонстрирующий наше социальное неравенство, одним словом.

Обидно за Золушку стало. Луиза платье принесла неплохое, но рядом с Высочеством оно вообще не смотрелось. Опять же — принц весь в каменьях драгоценных, брошах, кольцах, а на мне даже заколки никакой нет. В общем, не пара мы с ним, не пара.

То ли дело его друг. Тоже придворный мальчик, но не выпячивает это так, ткань видно, что хорошая натуральная, и сидит все идеально, но пошито без изысков и помпезности. А сам все больше молчит, наблюдает. Да и нет в нем слащавости такой, как в принце. Высокий, темноволосый, с широким разворотом плеч. Лицо немного вытянутое, рядом с принцем простоватым даже кажется, хоть черты и приятные. Глаза только пугают. Зеленью отдают и очень уж цепкий взгляд. М-да, а мне у него иголочку выручать… А как он меня ловко спеленал, и как ту муху в уголок уволок? Да уж, есть в нем что-то от паука. Только молоденький пока, не заматеревший. Не, этот мне тоже не подходит.

Ой, а чего это я о себе думаю? Леврония им не пара. Нет, Леврония — это я. Или не я? Охоххоххонюшки, совсем запуталась, и опять голова разболелась. Давайте сюда вашу злую птичку за компанию, будем с ума все вместе сходить!

Я застонала от отчаянья, положила тост и закрыла лицо руками. Хотелось верить, что когда я их открою, сон пройдет, и видения прекрасного принца и его рыцаря развеются.

— Леврония, душа моя! Что с вами, вам нехорошо? Трис, зови целителя!

— Не надо, ваше Высочество, — выпрямилась, плечи расправила, улыбнулась.

Я — почти невеста принца. Не время предаваться унынию. Сейчас быстренько найдем и покараем того, кто обидел Золушку, пристроим куда-нибудь брата и считай, миссия выполнена. Надеюсь, до женитьбы не дойдет. А вдруг принц захочет жениться? Или не захочет?

— Вы о чем, прекраснейшая?

Черт, последнее вслух спросила! Как же вы мне надоели, ваше Высочество!

— Вот, — говорю, — ваше Высочество, тост с наинежнейшим паштетом. Специально для вас делала. Но предложить стесняюсь — вдруг не захотите из моих рук принять?

— Из ваших рук хоть чашу с ядом! — высокомерно и пафосно заявил он, и многострадальный тост взял.

Знаете, что я поняла? В этом мире передача тоста как-то связана с дверью, не иначе! Снова постучали и снова вошли служанки. Снова с едой. То есть, когда бедную девушку из не самой знатной семьи не получилось заморить голодом и отравить, они решили ее закормить? Такой план? Немного извращенный, не находите?

На служанок с непониманием смотрела не только я, эти два адреналиновых красавца, каждый выше меня на голову, если не больше и в полтора раза шире в плечах как-то слитно поднялись, перетекли к служанкам и забрали подносы. Принц принялся рассматривать блюда, а его друг перетек к двери, загораживая выход служанкам.

— Что это? — спросил принц.

— Так вы же распорядились, ваше Высочество, чтобы завтрак доставили к вашей избраннице в покои. На кухню слуга от вас приходил, — сказала та, что была чуть старше на вид.

Вторая в это время стояла молча, теребя край передника и глядя в пол.

— А распоряжение положить в еду яд тоже слуга передал? — спросил принц.

Черт, а можно я все-таки проснусь?

Глава 11. Отравительницы

Знаете, я всегда думала, что у меня железные нервы. Наверное, коктейль, которым меня потчевал мужичок на корпоративе, был очень забористым, потому что мой с трудом выстроенный мир с отвоеванным островком безопасности, мои робкие надежды на обычную спокойную жизнь — все рушилось, как карточный домик.

Да, доктор Птиц прав, я бегу от проблем. Тогда в детстве переложила их на плечи более сильного, а теперь, когда приблизился час расплаты, сбежала в выдуманную реальность. Но мое же подсознание мне явно дает понять, что от проблем не уйти. Надо решать с Золушкой, а то, похоже, что времени осталось не так много, раз ее (или меня?) уже при женихе не стесняются травить. Чем кстати?

— Эм-м, господа лорды, а можно вопрос? — вклинилась я в душевный процесс сжигания служанок глазами.

Те тряслись, но молчали. Уважаю!

Парни посмотрели на меня. Снова как-то слишком слажено, слишком синхронно. Блин, я их боюсь уже. (Чего-то я вообще тут пугливая стала…) Но продолжила:

— А как вы узнали, что еда отравлена?

— Артефакт показал, — ответил его Высочество.

— Да? А где? — спрашиваю и глазками хлоп-хлоп. Не, может для всех это и очевидно, но я-то не местная. К тому же почти блондинка, мне можно.

— Вот, видишь — здесь и здесь у цветов сердцевины сияют? Это детектор ядов. Все, что проносят через дверь, он сканирует, — пояснили мне.

— Ага, ага. То есть тот, кто положил в еду яд, не знал, что про него узнают? Или на что он рассчитывал? — снова вклинилась я.

— Скорее всего, не знал, эта не та информация, которую повсеместно разглашают, — ответил приятель принца и продолжил сверлить служанок таким взглядом, что аж жар по телу.

Даже лишней себя почувствовала. Но не успокоилась.

— То есть детекторы — это секрет?

— Не сказать, чтобы прямо секрет, но не особо афишируется. А к чему вопросы? — Высочество оторвался от копошения в тарелках и подошел к приятелю.

— Понятно же, что не служанки решили подсыпать яду. У них на это смелости бы не хватило. Да и маловероятно, что планировали отравить вас, выше Высочество. Это же