— Лои… — я нехотя отошла от теплого тела, продолжая держать муженька за руку, — ты…ничего не хочешь мне рассказать?

Он молчал. А затем отвел взгляд.

— Лои, ты же знаешь, я выслушаю тебя. Помогу, если смогу.

— Да, я знаю. Не волнуйся, все в порядке, — он вновь мягко притянул меня к себе, нежно целуя. Так он делал всегда, когда избегал разговора…

— Ани…

Я молча кивнула, наливая в кружку свежее молоко. Странька сидел у окна, задумчиво смотря куда-то вдаль. С той встречи он заметно притих, и это меня сильно волновало. Я словно теряла нечто очень важное, и, что самое паршивое, я ничего поделать не могла. Раз за разом я пыталась спросить у Лоинела, что же все-таки произошло, но я никогда не настаивала на ответе, считая, что совать нос в дела чужие не самое верное решение. Потом я не раз об этом пожалею, но в тот момент мне хотелось, чтобы он вновь беззаботно улыбнулся, сказал, что все будет, как прежде, что все, что я сама надумала, не более, чем глупости.

— Знаешь, думаю, нам стоит…Мне стоит…

Он замолчал. Где-то вдалеке что-то с треском упало. Наверное, кто-то срубил дерево. Я села рядом, сжав руку страньки — он выглядел серьезно и отстраненно. Улыбка на его лице была искусственной. Я ведь знала. Но ничего не сказала.

— Можно тебя попросить?

— Да, конечно, что такое? — я заметно оживилась.

— Я в Лилинке корзину забыл, а возвращаться туда не хочу. Уж больно там чесноком воняет, — он вновь натянуто улыбнулся. Я же подавила тяжелый вздох.

Наверное, он просто хочет побыть один, иначе бы никогда такое у меня просить не стал. Так я решила тогда, и это показалось мне вполне убедительным. Поэтому я, как-то неуверенно кивнув, встала с лавки, обернувшись, когда Лоинел мягко взял меня за руку.

— Я очень сильно люблю тебя, — меня поцеловали, и я, несколько покраснев от таких нежностей, махнула рукой, сказав, что приду к вечеру. Он кивнул и проводил меня до ворот, где помахал рукой.

Если бы я имела возможность вернуться в прошлое и все исправить, я бы сделала так, чтобы тогдашняя я никуда не ушла. Корзинка действительно оказалась в Лилинке. Её нашла женщина, что издавна с Вешкой дружит. Возвращалась я тогда, когда только начинало вечереть, а до дома дошла затемно. Тогда-то вся моя жизнь и перевернулась. Словно все потрясения, что все это время обходили меня стороной, скапливаясь в укромном уголке, одновременно вырвались на свободу, уничтожая обыденность, которой я восхищалась. Видимо, мне не было уготовано прожить тихой деревенской жизнью, к которой меня готовили. Вместо этого меня закинуло в какой-то водоворот…Вместо уютного дома и милой улыбки я увидела лишь вырванные ворота, рухнувший дом, который словно снесли чем-то тяжелым, и толпу ахающих жителей. Вешка и Геста ко мне в слезах выбежали. Думали, что меня избой придавило, поэтому сейчас там сновали взволнованные мужички, откидывающие в стороны разломанные доски и дохлых кур. Пани металась где-то в стороне. Мне с облегчением сказали, что Лоинела там не нашли, а значит, он жив. Меня эта мысль почему-то не обрадовала. Я впервые почувствовала себя одинокой и обманутой…

Глава 9

— Говорю же, мой муж пропал! Сколько еще раз мне следует повторить эту фразу, чтобы вы включили мозг! Почему вы не можете хотя бы сказать мне, куда отправился Глава Южного рыцарского ордена?

— Профессор Аниселия, это конфиденциальная информация. И держите себя в руках. Положите скалку на стол. Почему вы ходите с ней по дворцу? Покажите, пожалуйста, еще раз вашу брачную метку.

Я, крепко стиснув зубы, в сотый раз протянула запястье королевскому следопыту, сидящему за столом. Так называли у нас тех, кто занимался поисками пропавших. Не знаю, что этому следопытишке сказали рыцари, но мое дело о пропаже рассматривалось уже почти две недели. Конечно же, мое терпение лопнуло! Мое хозяйство разрушено, Лоинел пропал, я нигде не могу найти Шаркана, и попутно на меня накидывают дела о предстоящем бале! Я думала, что умею держать себя в руках, но я в настоящей ярости! Все это давило непомерно тяжелым грузом! И ведение огромного хозяйства с попутным воспитанием четырех детей казалось мне задачей легкой и даже желанной, чем то, что происходило сейчас. Из-за всего произошедшего мне пришлось поселиться во дворце. Пани я оставила Гесте. Оставшиеся целыми вещи перевезла в свою избенку, попросив абсолютно всех сразу известить меня, если появится Лоинел. Мне искренне сочувствовали, но эта жалость не придавала никаких сил. Муженек, не рассказав мне ничего, просто исчез, и первые дни я безумно злилась. Зачем все усложнять? Неужели трудно было рассказать, хотя бы намекнуть⁈ Но затем злость медленно сошла на нет, оставив лишь волнение, страх и беспокойство. Я переживала. Не понимала, как мое золотовласое дите выстоит за пределами тихой деревушки. Затем я вспоминала тот взгляд, которым Лоинел одарил Шаркана, и все в моей голове снова запутывалось в клубок.

— … поэтому подпишите еще здесь и здесь…Профессор Аниселия? Почему вы молчите?

— Вы адекватный? У меня муж пропал, а вы мне только бумаги и суете.

— Успокойтесь. Пока брачная метка на вашей руке — ваш муж жив.

— Ого! Здорово! Вот это вы меня успокоили! Как у вас это вышло!

— Профессор Аниселия…

— Я в глубоком культурном шоке.

— Понимаете…Я чувствую вину перед вами. Из-за бала все наши силы брошены на совершенно иное, и я действительно пока не могу вам помочь.

— Умоляю, скажите хотя бы, где Шаркан?

Следопыт вопросительно изогнул бровь, услышав, как достопочтенного рыцаря просто назвали по имени. Я наигранно дернула нижней губой, словно вот-вот расплачусь, хотя на деле в мой глаз можно было бревном ткнуть, и я бы не проронила ни слезинки. Из него вырвался обреченный усталый выдох.

— Я не имею права вам рассказывать…Но, если вы уверены, что Глава знает, где ваш муж…

Я быстро закивала, подтверждая сказанные слова.

— Он охраняет дорогу, по которой прибудут эльфы. Полагаю, после бала он будет в их столице.

Тяжело в лечении, легко в гробу. Что ж я сделала-то такого, что жизнь мне в душу навоз накладывает. Так, спокойно. Мы в дерьме, но жизнь прекрасна.