— Ты любишь его…

Слова Сэма клеймом выжигали в её душе то, что она скрывала от самой себя. Она прикрыла глаза, давая себе секунды, чтобы прийти в себя.

— Танэри Ю-хи Шайн, с вами всё в порядке?

Он уже стоял рядом, возвышаясь и смотря на неё с волнением. Тэруми на миг стало жарко. Стены в этой комнате сузились, оставляя её и данхне в таком тесном пространстве. Её тело потянулось к нему в болезненном желании прижаться. Именно поэтому она сделала шаг… назад.

— Всё хорошо, — сказала Тэруми, мимолетно скользя взглядом по его лицу.

— Подождите меня здесь, — приказал он и поспешно вышел.

Его бегство удивило, вместе с тем развеяло секундную слабость. Тэруми плюхнулась на свой стул и снова открыла материалы дела, мгновенно погружаясь в написанное. Данхне вернулся быстро. На нем была новая рубашка, а ещё жилет и сюртук. Тэруми окинула его беглым взглядом и отвела глаза, боясь выдать своё восхищение. Он нравился ей в любом одеянии и лишний раз задерживать взгляд — это давать повод для неуместных эмоций.

— Пойдемте, — сказал данхне и кивнул в сторону двери.

Тэруми оставила документы на столе и последовала за мужчиной. Вопросы не стала задавать — не положено, но куда они направляются, догадалась довольно скоро. Как только они остались вдвоем в окружении уюта личного сада данхне, Тэруми позволила себе открыто удивиться. Если данхне хотел уединения, то сопровождение сюда ему не нужно было. Уж тем более её присутствия в его обители покоя. Поэтому вопрос напрашивался сам по себе.

— Зачем я здесь? Вы хотели поговорить? — спросила Тэруми.

— Я хотел погулять, — ответил он с улыбкой и потом добавил: — С вами. — Активный мыслительный процесс был отражен в её удивленных глазах, поэтом данхне решил пояснить: — Вас что-то беспокоит, в глазах часто бывает грусть…

— Ещё один… — едва слышно, ворчливо пробормотала Тэруми. Она не думала, что данхне услышит, но он словно прочел это по губам.

— Кто-то ещё обеспокоен вашим состоянием? — голос стал более прохладным и привычно властным. Таким, каким бывает, когда он говорит с другими подчиненными.

Такие интонации по отношению к себе Тэруми редко слышала, но они каждый раз вызывали внутри волну возмущения. Обычно порыв огрызнуться Тэруми удавалось сдержать, но, видимо, у всего есть свой предел. Долгие дни, где она была рядом и притворялась безразличной. Бессонные ночи, где истерзанная ревностью душа, не давала покоя. Всё это вместе, и выдержка дала сбой…

А следом и память, издеваясь, подкинула картинки прошлых балов, где данхне держал в объятиях и кружил в танце прекрасных юных дев.

— Это личное, — мстительно произнесла она, смотря ему в глаза с вызовом.

Собственное безумие никак не волновало её. Оценивать себя здраво в настоящий момент не могла. Какого черта она должна отчитываться? Да, она служит ему, но не раба же! Пусть задает такие вопросы своей будущей супруге!

— Я задал вопрос! — разозлился он.

— А мне не понравился тон! — сердито выпалила она.

Его глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся, явно собираясь что-то сказать. Тэруми непроизвольно качнулась, поддаваясь охватившему желанию. Коснуться бы поцелуем его приоткрытых губ… Заставить замолчать… Секунды вспыхивали и гасли, отсчитывая удары сердца. В его глазах она уловила перемену. Возможно, потому что он правильно разгадал её стремление. Он тоже невольно сместился, приближаясь. Это и вернуло ясность ума.

Она зажала ладонями свой рот, холодея от ужаса. То, что она сказала, и то, что она хотела сделать, одинаково испугало её.

— Простите меня, данхне Лим, — проговорила она, не убирая рук ото рта.

— Вы устали… — тихо и уже спокойно сказал он.

— Очень… — вырвалось у неё.

И пусть устала она не от того, о чем подумал данхне, но это было правдой. Она очень устала чувствовать, мечтать, желать и понимать, что всего этого не будет.

Он вдруг взял её за руку и повел к беседке. Тэруми шла и растекалась от тоски и ярких ощущений, которые оставляло тепло его ладони. Что значил этот жест для него, она не собиралась выяснять. Ей было всё равно. Это короткий миг только её такого невозможного счастья.

Он усадил её на ложе, развернул сложенный плед и набросил на плечи, укутывая. Сам присел перед ней, чтобы иметь возможность смотреть в её глаза.

— Вы ещё заскучаете по этому праздному времени светских мероприятий, — пообещал он ей.

— Это вряд ли, — усмехнулась Тэруми, вспоминая последние полгода, проведенные в собственном аду.

— После предстоят ответные визиты в соседние страны.

— Ко всем этим женщинам? — ужаснулась Тэруми, забываясь и открыто говоря.

Данхне громко рассмеялся, чем вызвал её невольный вздох восхищения, а потом плотнее закутал её в плед.

— Не к женщинам, к их родителям. Точнее, к главам правящих домов.

— Ещё одну порцию балов я не выдержу, ещё и в чужих странах, — проворчала Тэруми.

— Сочувствую, но без вас я никуда не поеду, — с улыбкой проговорил он.

Его глаза цвета темного шоколада дарили такое тепло, что Тэруми таяла, разрешая себе купаться в его внимании. Они замолчали, просто сидели рядом и смотрели друг на друга, пребывая вне времени и пространства. Что-то невидимое связывало их души, оба понимали это и не противились.

Измученное долгими бессонными ночами тело расслабилось, а истосковавшаяся по теплу душа успокоилась — Тэруми стала медленнее моргать. Данхне заметил и легонечко подтолкнул её, вынуждая лечь.

— Я… — она стала слабо сопротивляться, собираясь извиниться и сказать, что…

— Спите, сегодня я буду охранять ваш покой, — с теплом проговорил он и подоткнул плед. Уже засыпая, Тэруми услышала его тихое: — Моя маленькая танэри…

* * *

Было свежо и уютно. Она уже и не помнила, когда ей было так хорошо и спокойно. Снилось что-то очень волнующее. И у этого волнующего были карие глаза сына Повелителя. Желая продлить волшебство момента, Тэруми натянула одеяло повыше и уткнулась носом во что-то теплое…

Глаза широко распахнулись. Тэруми часто заморгала, чуть отодвигаясь. Это теплое было ногой данхне, а сам он сидел возле неё и читал. Заметив, что она проснулась, он улыбнулся и тихо проговорил:

— Хорошо, что проснулись. А то скоро начнет темнеть. Замёрзнете… Да и нас могут начать искать.

Внутренности словно