— Вон там он, — ткнув пальцем в темную дыру между камнями, сообщил Васятка, — Я бежал-бежал, боялся, что за мной гонятся, влез в нору и почувствовал иголочки с трескотнёй. Думал даже в него уйти совсем. Вдруг в другом мире лучше? Но портал меня не пустил.

Румяна деловито прошагала к лазу, наклонилась и заглянула внутрь.

— Ничего не вижу и не чувствую. А ты только когда внутрь влез его почувствовал?

— Тогда — да, а сейчас издали, — Васятка махнул рукой туда, откуда мы пришли.

Я тоже подошла и присела, прикидывая размер пещерки.

— Я туда не влезу, — сообщила очевидный и неутешительный факт.

Плечами и бедрами я не проходила, хоть на животе ползи, хоть на боку.

— Погоди, госпожа Арина, руки опускать, — заявила гномочка, похлопав меня по плечу, до которого смогла достать, пока я сидела, а она стояла.

Румяна скинула на землю свой мешок и принялась вытаскивать из него всевозможные железяки: шары, крючки, стержни, трубки, коробочки, бруски…

— Хочешь сказать, что у тебя есть артефакт, способный поднять эти глыбы? — поразилась я.

— Я хорошо училась в школе, госпожа моя, поэтому умею договариваться не только с железом, но и с камнем.

Я не совсем поняла, о чем Румяна толкует, но вопросами ей мешать не стала. Подошла к Васятке, обняла его за плечи и просто наблюдала.

Гномочка обошла валуны с задумчивым видом, взяла два металлических стержня с палец толщиной и пристроила их между верхним камнем и теми, на которых он примостился. Подняла руку вверх и быстро-быстро заговорила на незнакомом гортанном языке. Стержни стремительно увеличивались в длину, а в руке гномочки блеснула Секира. Замах! Бросок! Румяна запустила свое родовое оружие в камни…

Но того, чего я ожидала, не произошло. Секира зажила своей собственной жизнью. Она не ударилась о валуны, высекая из них искры, а развернулась плашмя и, плавно подлетев к штырям, легла на них концом рукоятки и топорищем. Румяна продолжала тараторить своё заклинание, а верхний камень начал медленно подниматься, пока штыри не смогли встать вертикально, чтобы послужить ему подпорками.

Вот теперь я смогла бы просочиться между камнями боком.

— Всё, семь потов сошло, — резко закончив тарабарить, устало сообщила гномочка. — Иди, госпожа Арина, и возвращайся скорее. Ни о чем не волнуйся, я сейчас немного отдохну и поставлю лагерь с защитой. Нас никто не найдет.

Я не удержалась и обняла Румяну.

— Спасибо тебе, хорошая моя! Что бы мы без тебя делали! Я обязательно вернусь и принесу тебе подарок. Только береги Васятку.

Васятка подбежал к нам и уткнулся мне в ноги.

— А мне не надо подарок, только сама вернись, — всхлипнул.

Я чуть сама не разревелась, обняла мальчику одной рукой и прижала к нам. Постояли так с минуту.

— И тебе, Вась, принесу. Ну всё, долгие проводы — лишние слезы, — сказала и оторвалась от этих, ставших мне родными детей.

Не стала больше оттягивать неизбежное: сняла рюкзак, закинула его в нору и полезла следом.

Портала я не видела. Просто ползла змейкой, подталкивая головой рюкзак, пока не стало светло. Я выбралась наружу и сразу поняла, что добралась до своего мира — шум, издаваемый достижениями человечества, мне об этом отчётливо сообщил. На Земле он слышался даже в лесу. Куда-то летел самолет, над головой жужжал коптер, где-то что-то пилили.

— Арина!

— Ау!

— Арина Алексеевна! — донеслись до меня голоса.

Пронзительно запел мой мобильник. Но прежде, чем отозваться, я оглянулась на портал — этот был не дверью, а прямоугольным оконцем, стоящим на земле между двумя кустами, растущими у камня силы. Если не знать и не искать, то и не заметишь. Выдохнула.

— Ау! Я здесь! Иван! — прокричала и достала не умолкающий телефон.

— Мама, мамочка, скажи, что это ты! — донёсся из трубки встревоженный голос сына.

Артём не мог сдержать эмоций и словно забыл о том, что уже год как познал дзен и невероятно гордился тем, что в любых ситуациях спокоен, как удав.

— Я, Тём, все хорошо. Я потерялась в лесу, но уже нашлась. Не переживай, — поспешила успокоить тридцатилетнего ребенка.

Мне придется хорошенько подумать, как объяснить ему свои будущие исчезновения на неопределенный срок. Кто знает, как часто я смогу между мирами ходить, если дракон и его безопасники постоянно отслеживают нелегальные порталы.

— Ну слава всем высшим силам! Я уже было перепугался, что ты провалилась в портал! — выпалил сын, и у меня в глазах потемнело.

Руки затряслись, и я чуть телефон не выронила.

— Куда я провалилась? — просипела не своим голосом.

— В овраг! Говорю же, боялся, что ты провалилась в какой-нибудь овраг и сломала ногу, лежишь там, где связи нет, поэтому тебя найти никак не могут!

Я потрясла головой. Надо же такому померещиться.

— Ну ты и фантазёр у меня, сына. Все со мной в порядке, — сказала я и спохватилась, что не должно быть все замечательно у того, кто на сутки потерялся в лесу. Сменила тон на удручённый: — Грязная только вся, уставшая и голодная. Но доберусь до дома и все это исправлю.

— Может, мне прилететь, мамуль?

А вот это точно лишнее!

— Родной, не стоит! Я когда ходила по лесу без связи, сначала паниковала, а потом успокоилась и поняла, что есть в этом что-то такое умиротворяющее. Собираюсь завтра уехать в медитативный тур на месяц. Буду ходить-бродить, думать, переосмысливать жизнь, а разговаривать ни с кем не буду. Так что не теряй меня, — выпалила всю эту чушь на одном дыхании.

И тут меня вдруг пронзило осознанием, что я разговариваю тем же молодым голосом, который получила на Татуме! Хотя ещё вчера была охрипшей от крика тут, на Земле.

— Я тебя понимаю, мам. Перезагрузка очень нужна и важна! — услышав понятную для него — просветленного — отмазку, обрадовался сын.

— Хорошо, что ты меня понимаешь, — пробормотала я и свернула разговор. — Тём, давай я тебя наберу из дома,