И затем, с тем самым дурацким, отчаянным мужеством, которое она уже не раз демонстрировала, она выпрямила спину и протянула мне свою руку — хрупкую, с тонким запястьем.

— Хорошо, я согласна, — прошептала она, и её голос дрожал, но был твёрдым. — Пусть режет. Быстрее.

Глупая, отчаянная девочка. Она действительно предпочла бы лишиться руки или ноги.

Риэнан медленно покачал головой, и в его взгляде читалась всё та же бесконечная печаль.

— Боль должна быть… ещё сильнее. Чтобы страж почувствовал, что вы на грани. Что следующее мгновение может стать для вас последним.

Элина замерла. Я видел, как в её глазах мелькнула мысль, быстрая, как молния. Она снова перевела взгляд на меня, и на сей раз в её взгляде читался уже не ужас, а нечто иное — острая, колючая ирония и жгучее смущение.

— То есть… вы склоняетесь к тому, что второй вариант… эффективнее ? — выдавила она, и её щёки залились густым румянцем.

Риэнан лишь развёл руками в изящном жесте, и на его губах дрогнула едва заметная, понимающая улыбка.

— Просто после серьёзного ранения, дитя моё, вы вряд ли сможете предаваться любовным утехам безболезненно. А вот если… предавшись любовным утехам, ничего не выйдет, — он сделал многозначительную паузу, — всегда можно будет вернуться к причинению боли.

В зале повисла оглушительная тишина. Я чувствовал, как жар подступает к моим собственным щекам, что было абсолютно неприемлемо и неслыханно. Я избегал смотреть на Элину, но краем глаза видел, как она стоит, превратившись в столб огня и стыда.

Любовные утехи. С ней. С этой болтливой, непослушной, абсолютно немaгической… и до безобразия привлекательной, когда она злилась, девушкой. Мысль была настолько абсурдной, настолько чудовищной и… настолько откровенно притягательной, что я предпочёл бы в этот момент иметь дело с целым легионом магов крови.

Я стоял, чувствуя на себе взгляд Риэнана — спокойный, всепонимающий и, чёрт побери, немного насмешливый. Он знал. Он прекрасно понимал, в какую адскую ловушку он нас поставил. Это был выбор между физической агонией и агонией эмоциональной, между лезвием ножа и невыносимой близостью с тем, кто до безумия раздражал… и до безумия притягивал.

И хуже всего было то, что в тишине моего разума, за стенами гнева и раздражения, уже звучал предательский шёпот, нашёптывающий, какой из этих двух адских вариантов, кажется… менее невыносимым.

Я упорно смотрел в сторону мимо неё, на резные древесные прожилки на стене, пытаясь вернуть себе хоть крупицу привычного ледяного самообладания.

И тут она нарушила молчание. Заговорила, уставившись в пол, будто надеясь провалиться сквозь него.

— И… когда это надо сделать? — она сглотнула. — Вдруг ещё и луна полная нужна, или звёзды встать должны определённым образом… или… травы какие-нибудь особенные…

Риэнан, к моему лёгкому разочарованию, разрушил и эту последнюю иллюзию. Его голос прозвучал спокойно и практически бесстрастно, словно он советовал, когда лучше полить цветы.

— Нет. Можете приступить хоть сейчас. Желательно, — он сделал лёгкую паузу, и в его глазах снова мелькнула та самая неуловимая искорка, — предупредив меня, чтобы я успел настроиться и пообщаться со Стражем, когда он пробудится.

Хоть сейчас. Я был готов придушить его.

Элина кивнула, всё ещё не поднимая глаз. Потом, медленно, будто против своей воли, она подняла на меня взгляд.

И в этот момент что-то во мне дрогнуло. Вся её обычная дерзость, всё это раздражающее упрямство испарились, уступив место чистому желанию защитить её. Она выглядела такой… потерянной. Таким испуганным ребёнком в этом огромном, чужом мире. И у меня возникло почти непреодолимое, инстинктивное желание… подойти. Положить руку на её плечо, обнять, сказать что-то успокаивающее.

Это было настолько глупо, так несвойственно мне, что я лишь сильнее сжал челюсти, подавляя этот абсурдный порыв.

Её губы беззвучно шевельнулись, и я прочитал по ним немой вопрос:

Сейчас?

Этот беззвучный шёпот отозвался в груди сильнее сильнейшего заклинания. Нет. Боги, нет. Не сейчас. Не здесь. Не под спокойным, всевидящим взором Риэнана и не перед всеми. Неужели она подумала…

— Можем подождать темноты, — сказал я, глядя ей в глаза. — Если тебе так… проще. Или… если тебе надо подготовиться.

Я не стал уточнять, к чему именно ей может понадобиться готовиться. Мы оба понимали, о чём речь.

Она с облегчением выдохнула и снова кивнула, на этот раз более решительно и тихо, с дрожью в голосе, выдохнула:

— Да… Спасибо.

Это «спасибо» прозвучало так нелепо в контексте нашего будущего… предприятия, что у меня возникло дикое желание рассмеяться. Или зарычать. Я не был уверен.

Риэнан, наблюдавший за нашей немой пантомимой, мягко кивнул, его лицо сохраняло невозмутимое спокойствие.

— Как пожелаете. Древо приютит вас в одной из своих ветвей, пока вы… соберётесь с мыслями и посчитаете нужным. — Он сделал едва заметный жест, и один из эльфов-стражей бесшумно вышел вперёд, готовый указать нам путь.

Я лишь кивнул в ответ, не в силах вымолвить ни слова, и повернулся к выходу, чувствуя, как её присутствие жжёт мне спину. Предстоящая ночь внезапно показалась неимоверно сложной.

Глава 14

Комната, в которую меня проводили, была такой же необычной, как и всё в этом лесу. Стены были из светлого дерева, испещрённого мягко светящимися прожилками, словно в них были вплетены лунные лучи. Воздух пах свежими травами и мёдом. В центре стояла широкая кровать, застеленная мягким и серебристым покрывалом, а у стены журчал маленький водопад, стекавший в каменную чашу — эльфийский аналог душа.

Я ходила из угла в угол, чувствуя, как тревога сжимает мне горло. Нет, я не была невинна. С Яном, бывшим парнем, мы встречались два года, и всё было… как у всех. Он говорил красивые слова, сделал предложение, и я поверила. А потом он так же легко всё отменил, оставив меня с ощущением, что я была глупой, наивной девочкой.

С тех пор я твёрдо решила — сначала серьёзные чувства, обязательства, а уж потом… всё остальное.

Ирония судьбы заключалась в том, что теперь мне предстояло лечь в постель с мужчиной, которого я знала ещё меньше, чем бывшего, и который едва мог переносить моё присутствие.

Сама мысль о том, что он прикоснётся ко мне, поцелует, увидит… хотя он уже видел. В той злополучной ванной. От этого воспоминания по телу разлился жар, совсем не связанный со страхом.

Мне нужно