Глава 25.

Рассматриваю наши с бабулей фотографии. Единственная родная, кто осталась настоящей. Единственная, кто не предала. Как же я соскучилась!

Резкие перемены в последнее время так утомили и выжгли все нервы, что хочется, как в детстве, поехать к бабуле и просто забраться к ней на мягкую кровать с большими мягкими подушками. Она бы, как всегда, накрыла меня одеялом и, поцеловав волосы, берегла бы мой сон. Стираю одинокую слезу, когда слышу за спиной приближающие шаги. Оборачиваюсь и вижу Глеба. Мы с ним не разговаривали больше после того тяжёлого разговора.

– Просто верни Тимуру всё, я тебя прошу, – не стала ему тогда ничего обещать. Не должна была и не хотела. Если я приму такое важное решение, то только по собственному желанию. А вот почему Тимур рассказал Глебу о том, что между нами ещё не было близости, мне было непонятно.

– Хорошо, – только и ответил он. Я восприняла его ответ как отказ и уже собиралась с мыслями и силами, как пережить момент, когда Тимур из-за меня потеряет всё, но Глеб сумел удивить. Через пару дней позвонил Тимур и сообщил, что скоро возвращается, и осторожно уточнил, не причастна ли я к тому, что Воронцов отозвал своих людей. Я не стала скрывать и что-то придумывать. Рассказала, что ходила к нему, но тот мне ничего не обещал, и я ушла от него с пустыми надеждами.

И вот Тимур уже третий день как вернулся, но так и не предпринимает никаких попыток заговорить о нас. И я из-за этого чувствую себя максимально странно. Не понимаю, что осталось между нами, и глупо продолжаю носить его кольцо, которое всё время мозолит глаза Глебу.

– Привет, – здоровается уставшим голосом бывший муж. Вернулся, как и в последние дни, поздно с работы. А с работы ли? Сомнения мучают меня каждый раз, когда он возвращается поздно. И я понимаю, что это всё неправильно, но всё равно не получается не думать и не накручивать себя.

– Привет, – отвечаю и быстро отвожу взгляд.

Стараюсь смотреть на бассейн, вода меня немного успокаивает. Хочется, конечно, поплавать, но я не хочу, чтобы Глеб видел меня в купальнике. Он у меня раздельный, а на животе остались некрасивые растяжки. Не то чтобы они в глаза бросались, но всё равно мне будет некомфортно, если он увидит меня полуголой, да и с растяжками. Если он умудрился изменить мне, когда я была в лучшей своей форме, то что говорить сейчас. Да и, наверное, у него много любовниц из класса топ-моделей.

Мне становится неприятно от своих же мыслей. Запахиваю халат ещё сильнее и отпиваю немного сока.

– Как дети? – чувствую его взгляд на себе.

– Хорошо, еле уложила их. Они спрашивали про тебя… – смотрю на него, хочу увидеть его реакцию. Интересно, что он чувствует, и понял ли до конца, что стал папой.

Теперь он смотрит на бассейн. Улыбается и кивает каким-то своим мыслям.

– Извини. Я хотел приехать пораньше, но иногда невозможно важным людям отказать.

– Передо мной не за что извиняться и объясняться. Мы с тобой чужие, ты мне ничего не должен. Но в следующий раз сам будешь объяснять детям, почему ты не приехал пораньше и не поиграл с ними.

Он снова устало улыбается, а потом смотрит на меня, чуть прищурившись.

– Хорошо. Договорились. Как на счёт того, чтобы искупаться со мной?

– Спасибо, но я, пожалуй, откажусь.

Воронцов усмехается и начинает раздеваться при мне.

– Боишься? – смотрит прямо в глаза, провоцирует, бросает вызов.

– Пф-ф, ещё чего!

– Тогда пошли, поплавай со мной немного. Одному скучно.

Он уже снял рубашку, часы и уверенными движениями справляется с ремнём, дальше его руки перемещаются на замок брюк, и я ловлю себя на мысли, что даже не пытаюсь отвернуться. Пялюсь открыто. Отмерев, тут же пытаюсь взять себя в руки и быстро вскакиваю, что-то бормоча про то, что уже поздно, и мне пора спать. Но в это время Глеб быстро снимает брюки, после носки. Подходит и, не спрашивая больше ни о чём, хватает меня и прыгает в воду. Я от внезапности кричу и только в самый последний момент успеваю задержать дыхание.

Когда вода нас поднимает вверх, я делаю глубокий вдох и бью Воронцова по плечам. Он же с мальчишеской улыбкой продолжает держать меня крепко за талию и пропускает мимо ушей мои причитания.

– Ты дурак?! Нет, ты дурак, Воронцов!

– Да. Я дурак, – соглашается. Его глаза блестят, а улыбка так и не сходит с лица. Он сейчас выглядит так, словно безмерно счастлив. И этот момент заставляет сердце сжаться болезненно.

– Ну зачем ты это сделал? Дети могут проснуться…

– Мы услышим, когда они проснутся, – отвечает, перебив, и кивает на стол, где лежит радио-няня.

– Да, но всё равно!

Его голос тут же меняется:

– Ч-щ-щ, успокойся. Всё хорошо. Просто попробуй расслабиться. Хотя бы на пять минут, – он мягко толкает меня к бортику бассейна, зажимает в углу. Я начинаю немного нервничать.

– Глеб…

– М-м-м?

– Что ты делаешь?

– Всего лишь на пять минут. Пожалуйста, давай на пять минут отключимся от всего, притворись, что ты снова моя. Катёнок, всего на пять минут, пожалуйста…

Не успеваю ничего ответить, так как он вдруг нагло и дерзко врывается в мои приоткрытые губы и не даёт опомниться. Ласкает губы жадно, так, словно в последний раз в этой жизни целуется. Я не отвечаю первые секунды, а после его запах заполняет лёгкие, у меня отключается рассудок, и я, как и он, отдаюсь желаниям. Знаю, что буду жалеть и ненавидеть его и себя за этот поцелуй, но мне эти пять минут нужны не меньше, чем ему. Чтобы понять, что же я на самом деле чувствую, чтобы наконец смогла определиться. Обнимаю его в ответ, запускаю руки в волосы и сильно сжимаю пальцы, чтобы притянуть к себе и одновременно сделать больно.

Это так необычно – чувствовать снова его губы, его вкус и требовательные прикосновения. Он трогает так, словно пытается насытиться. Жадно и нетерпеливо. Хочет всё успеть, но я прихожу в себя первой. Отталкиваю его, он не отпускает, так же держит крепко, но всё же прекращает целовать. Смотрит, словно сумасшедший, некоторое время, пока мы восстанавливаем дыхание, а после закрывает глаза и, выдохнув, устало прикасается своим лбом к моему.

– Я переписал на тебя бизнес в России. И открыл счёт детям.

– Что? – первая реакция – шок, а после переспрашиваю, неужели мне не послышалось.

Его губы касаются моей