— Бери. — ободряюще улыбнулась ему. — Маша точно будет первой меня встречать.

Пока Саша забирал с заднего сиденья коробку с куклой и пакеты, я открыла калитку и первой шагнула во двор.

Вопреки моим ожиданиям дочка не бежала по дорожке навстречу мне. Её вообще не было видно, зато на ступеньках крыльца сидел отец и не торопился вставать, встречая нас. Только тяжело смотрел из-под густых бровей на Сашу, остановившегося за моей спиной.

— Ну здравствуйте, гости дорогие. — его голос не предвещал ничего хорошего.

— Привет, пап. — нарочито бодро улыбнулась я.

В проёме открытой двери появился старший брат Пётр. Вальяжно прислонился плечом к косяку и скрестил руки на груди. Из дверей гаража вышел второй — Пашка, ухмыляясь и неторопливо вытирая ветошью запачканные машинным маслом руки. Все трое многозначительно молчали, меряя Сашу неодобрительными взглядами.

Отец цокнул языком и поднялся, а братья удивлённо и с предвкушением переглянулись. Узнали?

Глава 19

— А где Маша? — я пробежала взглядом по окнам дома. В кухонном, одёрнув лёгкую занавеску, мелькнула и пропала мама.

— Тихий час у неё. — отец стряхнул невидимые пылинки с брюк. — Ждала тебя с самого утра, да сон сморил. Иди в дом, Катя, а мы пока тут с твоим знакомым поговорим.

Братья при этих словах подобрались, словно команду «фас» услышали. Оскалились, как псы сторожевые, на Сашу уставились.

— Катюша, дочка! Приехали! — мама было выскочила за порог, но Петька загородил ей дорогу плечом, не выпуска на крыльцо.

— Ну-ка! — мама возмущённо хлопнула его полотенцем по спине. — Будешь ещё мне тут!

— Иди в дом, Наталья! Не оборачиваясь, буркнул отец. — И Катю забери. Не для женских ушей разговор. Мы тут по-мужски всё обсудим с хлопцем.

— Папа! — с упреком уставилась на сурово хмурящегося отца и заодно погрозила кулаком ухмыляющимся братьям. — Только попробуйте!

— Иди, иди, Катюха. — скалился Пашка. — Мы с залётным ещё раз познакомиться хотим.

— Сдурели, что ли? — мама оттолкнула Петра и вышла на крыльцо. — Соседей повеселить решили? Вон Зинка уже стекло в окне лбом продавила, выглядывает.

— С тёть Зиной отдельный разговор будет! — я оглянулась на соседний дом. Смотрит, зараза такая! Жаль, Васька этого дня не дождался. — Я ещё поговорю с ней!

— Да не будем мы вашего залётного бить. Трое на одного — не наша потеха. — злобно ухмыляясь, Пётр развернул маму за плечи и подтолкнул в дом. — И ты, Катюха, иди. Дитё тебя заждалось. Ревела с утра у калитки, чего мамки так долго нет.

Сердце в груди съёжилось от жалости и рванулось в дом к Маше. Малышка моя, доченька любимая. Скучала, ждала. Я сама истосковалась. Никогда ещё мы так надолго не разлучались. Разговоры по видеосвязи немного смягчали ситуацию, но обнять, потискать мою кроху хотелось до зуда в руках, до щемящей боли.

— Пойдём, Кать. — позвала меня мама, и тут же погрозила мужикам полотенцем. — Только посмейте мне!

— Иди, Катёнок. — подтолкнул меня в спину Саша, и я обернулась к нему. Беспокойно заглянула в лицо, по которому гуляла шальная улыбка, а в глазах горел знакомый огонёк азарта. И этот туда же! Мы тут с матерью переживаем за них, а они…

Сердито выхватила из его рук пакеты и коробку с куклой.

— Спрячу, пока Маша спит. Сам потом подаришь.

Проходя мимо Петра, специально толкнула его плечом.

— Не покалечьте, он мне ещё пригодиться. — тихо процедила сквозь зубы и скрестилась взглядами со старшим братом. Смеётся, гад! Ну, ну… Забыл, как Саша ему когда-то нос расквасил?

— Не боись, сеструха. — подпихнул меня в дверь и закрыл её, отрезав нас с мамой от улицы.

— Нет, ну это что такое? — в сердцах пнула дверь. — И отец туда же.

— Пойдём, Катюшь. —  смеясь, потянула меня мама. — Ничего они твоему Саше не сделают. Не дураки же. Наверное.

— Наверное… — вздохнула сердито.

Уж я-то своих братьев знала лучше мамы. А сколько я их рубашек, порванных в драках, тайком от родительницы зашивала!

Слава за версту впереди братьев Ширяевых бежала. Вся станица стонала. И не только наша. Пашка за свою Ксеню в Ногайскую биться ездил. Собрал целую машину дружков и погнали с соседями драться. Орки безбашенные. Словно местных девчонок им не хватало. Правда, Аксинья замечательная у нас. Красавица! Паша до сих пор на неё влюблёнными глазами смотрит. Ногайским женихам она не досталась, сюда в Синявскую брат увёл.

— А Машуня? — я перешла на шёпот.

— В зале спит, на диване. — кивнула мама в сторону гостиной. — Умаялась. Всё ждала тебя с самого спозаранку. Я по глупости вчера вечером сказала, что ты приедешь, так она с петухами вскочила и крутилась во дворе всё утро. Даже дорожку мела веником, прибиралась к твоему приезду.

Моя сладкая! Готовилась, порядок наводила, чтобы мама по чистой дорожке от калитки до крыльца шла. В груди щемило до слёз.

— Мам, ты выглянь в окно, что у них там. — намекнула, чтобы проконтролировала ситуацию во дворе. — А я пока Машульку посмотрю.

— Только не буди, пускай поспит.

Осторожно приоткрыла дверь и заглянула в гостиную. В полутёмной комнате было прохладно и пахло пирогами, которые стояли на столе, накрытые белыми полотенцами. Я усмехнулась, пусть потом не говорят, что не готовились к встрече с Сашей.

На диване, заботливо прикрытая тонким покрывалом, в обнимку с любимым плюшевым медведем, спала моя сладкая девочка.

Я так соскучилась, что не смогла сдержать слёз. Да и зачем сдерживать? Здесь и сейчас мне никому и ничего доказывать не нужно. Могу побыть просто слабой женщиной, любящей матерью, ужасно истосковавшейся по своему ребёнку.

Прокралась на цыпочках и присела рядом с диваном на корточки. Машуля тихо посапывала во сне. Такая сладкая, вкусная, сахарная. Косички растрепались, на торчащей из-под покрывала голой коленке ссадина, в сжатом кулачке поникший цветочек космеи с маминой клумбы. Для меня сорвала и берегла.

С трудом удержала себя не начать целовать дочку, не разбудить. Она ещё маленькая и ей необходим полноценный дневной сон. Потерплю. Зато потом можно будет до самого вечера болтать и обниматься без её усталых капризов.

Поправила на малышке покрывало и также на цыпочках вышла из комнаты, прикрыла поплотнее дверь.

— Что там? — встала за маминой спиной и тоже выглянула в кухонное окно. Ожидала увидеть что угодно: налетающих грудью на Сашу братьев, сурово отчитывающего его отца, даже драку, но только не то, что все четверо мужчин, тревожно переговариваясь, быстро усаживались в Сашину машину. Даже калитку не прикрыли, так спешили