ГЛАВА 13

ГЛАВА 13

— Мы сегодня идём петь, — сказала Лида так, будто объявляла приговор.

— Вы — идёте, — ответила я. — Я — дома. У меня плед и сериал

— Сериал подождёт. Мы — нет, — вмешалась Марина. — Вика, тебя давно пора вытряхнуть из твоей приличной тишины.

Я упёрлась, для вида скорее. Потом сдалась: душ, чёрное простое платье, тонкая стрелка, серьги «гвоздики». Волосы подросли, у меня стильная пусть и пока короткая стрижка. В зеркало посмотрела — ничего, нормально.

Караоке оказалось таким как всегда: мягкие диваны, свет, который делает всех красивее, дым-машина, бар с рядами бокалов, экран с бегущими словами и набором хитов, от которых у страны общий рефлекс. Мы взяли комнату на четверых. Девочки заказали шампанское, я — минералку. Потом всё-таки тоже шампанское. «По глоточку», как говорит Лида, когда наливает половину.

Сначала пела Марина — громко, с артистизмом, взяла какой-то хард-поп из нулевых и отыграла, как в клипе. Лида подхватила лирическую, сразу слёзы в уголках — она всегда так. Меня они запихнули к микрофону третьей, без обсуждений.

— Я давно не… — начала я, а экран уже включился.

Первая нота — и внутри щёлкнуло. Тело вспомнило. Голос лился сам — тёплый, ровный, без форсажа. Девочки сначала замолкли, потом начали пищать и прыгать. Я допела, поставила микрофон на стойку, отхлебнула шампанского. Руки дрожат чуть-чуть — приятно.

— Ты скрывала это от нас? — прижала ладонь к сердцу Лида.

— Я скрывала от себя, — призналась.

Мы смеялись, подпевали, ставили галочки «это обязательно», спорили, у кого очередь выбирать. Я почти забыла, как это — просто быть, без чек-листов и анализов. В голове было пусто и легко.

Дверь распахнулась без стука. Сначала вошёл Гордей — с фирменной уверенной походкой и «я щас вам покажу настоящую музыку». За ним Федя — с букетом смешных шариков на палочке, в баре продавали, не смог пройти мимо. И вслед — Тимур.

Мы втроём встали как по команде. Я посмотрела на Лиду и Марину:

— Серьёзно? Это подстава?

Лида всплеснула руками:

— Нет! Я просто сказала Феде, где мы. Я не думала, что они притащат с собой весь «мальчишник». Прости. И, пожалуйста, не уходи. Правда.

— Я не школьница, чтобы бегать от Тимура, — сказала я и села обратно. Сердце, правда, подпрыгнуло. Но ноги остались на месте.

Тимур поздоровался со всеми, кивнул мне. Не лез обниматься, сел рядом — на расстоянии ладони. Посмотрел внимательно:

— Привет. Рад тебя видеть. Ты… очень красивая сегодня.

— Спасибо, — кивнула я. — Ты тоже свежий. Свежей, чем в последний раз.

— Сплю, — усмехнулся он. — Иногда.

— И в караоке ходите, — дополнила я. — Прямо так и вижу заголовки: «Политик Никольский врывается в бар и берёт верхнюю ноту».

— Политики тоже люди, — ответил спокойно. — Иногда им нужно орать песни, чтобы не орать в кабинетах.

Я улыбнулась и отпила шампанского. Официант принес ещё бокалов, кто-то заказал «коронный» Гордея. Началась вращаться наша маленькая планета.

Дальше стало шумно. Гордей взял «рок», Марина подпрыгивала рядом и делала бэк-вокал, Лида снимала сторис без лиц, «чтобы никто потом не ругался». Федя пытался спеть что-то из шансона, все дружно провалились на припеве и смеялись. Тимур молчал, смотрел на экран. Потом выбрал песню сам — старую. Голос у него низкий, уверенный, без выкрутасов. Пел просто. Я поймала себя на том, что слушаю и накатывает: знакомый тембр, интонация — другой человек, а голос тот же.

— Ну что смотрите, — сказал он, когда зал взорвался аплодисментами, — на лирику тянет.

— От тебя обычно «планерка в семь» и «согласовать формулировку».

— У меня богатый репертуар, — усмехнулся. — Просто ты давно не слышала. Твой ход, Вик.

Я выбрала ещё одну — спокойную, без надрыва. Спела сидя, опершись локтем на стол. Тимур слушал, ладонь на колене сжималась и отпускалась. В конце он сказал тихо:

— Если бы ты пошла на сцену, у меня была бы конкуренция.

— Сцена у меня была уже сегодня, — пожала плечами. — Просто ты не успел.

Перепалки начались сами по себе. Мы разговаривали короткими фразами, как в пинг-понге.

— Ты всё так же колкая, — сказал он.

— А ты всё так же напорист, — ответила я.

— И что, это плохо?

— Для протокола — иногда полезно. Для меня — вредно.

— Я тренируюсь быть полезным для тебя, — серьёзно сказал он.

— В прошлый раз ты тренировался быть полезным в интервью стоя рядом с более подходящей, — подняла бровь я.

— Больно, — признался он, не отводя взгляда. — Но справедливо.

Мы оба понимали: это не война. Это оттаивание. Я замечала, что мне даже немного нравится эта игра — он напирает, я не сдаюсь. Температура диалога держит меня в тонусе.

— Кстати, — он наклонился ближе, — сегодня ты смеялась иначе. Легче.

— Это называется «жить без ожиданий», — ответила я.

— И… для кого-то в этом «жить» есть место? — вопрос прозвучал мягко, но с прицелом.

— Есть место для меня, — сказала я. — Точное, удобное, наконец по размеру. Всё остальное — по записи, после собеседования и без должности «главный по жизни».

— Принято, — он улыбнулся уголком. — Всё по регламенту.

Лида с Мариной наблюдали краем глаза — тревожные, но довольные. На «вдруг поссорятся» мы не были похожи. На «вдруг сойдутся» — тоже. Просто были в одном помещении и не убегали.

Ближе к полуночи я уже раскисла — приятно. Мы пели хором, выкрикивали припевы. Тимур сидел рядом, иногда подпевал мне в плечо. Не лез. Не настаивал. Но был — всем телом, всем вниманием. И это, как ни странно, не бесило.

— По-честному, — сказал он в паузе, — я рад, что ты осталась.

— По-честному, — ответила я, — меня бы никто не удержал, если бы я решила уйти.

— Знаю, — кивнул. — В этом и есть ты.

Я поднялась взять воду у стойки. Он пошёл со мной.

— Не охрана же ты моя, — хмыкнула я.

— Я сегодня — ассистент, — спокойно. — Ношу воду, слежу, чтобы тебе не было душно, и молчу, когда надо.

— Неожиданная роль, — сказала