– Хорошо, Олег Владиславович. Я займусь этим, – ответил он ровным тоном.

Я бросил телефон на стол, чувствуя, как внутри нарастает напряжение. Виктория не уйдёт просто так. Я не позволю ей. Я защищу себя и своего ребёнка. Даже если для этого придётся использовать все возможные методы.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился мой брат, Глеб. Я сразу почувствовал, как его присутствие резко контрастирует с теми эмоциями, что переполняли меня.

– Привет, Олег, – начал он, явно не ожидая увидеть меня таким взвинченным. – Что-то случилось?

Я молчал, но Глеб сразу понял, что что-то не так. Он подошёл ближе, заглядывая в мои глаза.

– Давай, выкладывай. Что с тобой? – с беспокойством спросил он.

Чёрт, Глеб был единственным, с кем я мог хоть как-то быть откровенным. Нехотя я рассказал ему всё: про беременность Виктории, про то, как пытаюсь контролировать ситуацию, и даже про идею собрать компромат и про то, что я сорвался и поцеловал её насильно дважды.

– Ты что, серьёзно? – Глеб хмуро посмотрел на меня, словно не веря, что я действительно мог додуматься до такого. – Ты давишь на неё, собираешь компромат, как будто это война. Олег, ты понимаешь, что делаешь? Я не верю, что Виктория девушка лёгкого поведения. Тут что-то не так, и ты должен это выяснить. И чем скорее, тем лучше!

– Понимаю! – вскочил я со стула, чувствуя, как внутри снова закипает злость. – Она беременна моим ребёнком, Глеб. Я не могу позволить ей сбежать или начать выкручивать мне руки! Я должен защитить своего ребёнка. Да и к тому же я знаю, о чём говорю, я лично видел её в развратном виде в «Привате». Она танцевала для олигархов, а после ей засовывали купюры кто куда. Так что не надо давить на мою совесть. Будь она просто серой мышкой, которой хочет казаться, я бы даже обрадовался. Но, к сожалению, она продажная девка, которая выставляет своё тело напоказ за большие бабки!

– В «Привате» слишком темно и много неонов, ты запросто мог перепутать её. Девки, которые там крутят задницами, выглядят совсем иначе при свете дня. Ты не можешь с уверенностью сказать, что это была она, иначе ты предъявил бы ей это сразу и уволил бы. Но у тебя есть сомнения, поэтому она до сих пор рядом с тобой, – Глеб резко подошёл ко мне, почти лицо в лицо, и серьёзно произнёс следующие слова: – Олег, если ты продолжишь в том же духе, она может потерять ребёнка. Ты этого хочешь? Перестань вытворять дичь и подумай о ребёнке и о состоянии его матери. Всё остальное можно и нужно отложить на потом. Пусть сначала ребёнок родится!

Его слова заставили меня замереть. Я не думал о том, что могу причинить вред Виктории или ребёнку. Весь мой фокус был на контроле, на том, чтобы не потерять власть над ситуацией.

– Чёрт… – прошептал я, опустив голову и закрыв лицо руками. – Я…

– Олег, остановись, – Глеб говорил твёрдо, но не осуждающе. – Ты должен наладить с ней отношения, а не загонять её в угол. Попробуй поговорить с ней, извинись, предложи компромисс. Пригласи на ужин, объясни, что был неправ. Сейчас тебе нужно не угрожать ей, а показать, что ты не враг.

Я тяжело вздохнул, пытаясь переварить его слова. Глеб был прав, но я не хотел этого признавать. Я ненавижу, когда что-то идёт не по моему плану, и ещё больше ненавижу, когда приходится уступать. Но если я хочу сохранить хоть какой-то контроль над ситуацией, нужно пойти на этот шаг.

– Хорошо, – наконец выдавил я. – Я попробую.

Когда я спустился на этаж, где теперь работала Виктория, всё ещё чувствовал внутреннее сопротивление. Я собирался предложить ей ужин, попытаться исправить свои ошибки, как советовал Глеб. Но то, что я увидел, заставило меня остановиться.

Какой-то мужчина стоял перед Викторией с букетом цветов. Он протянул ей цветы, она приняла их и выглядела при этом смущённой. А затем он наклонился и поцеловал ей руку.

Моё сердце будто на мгновение остановилось. Кровь застучала в висках, руки сжались в кулаки. Кто этот чертов мужчина, и почему он здесь, около неё?

Я направился к ним, стараясь сдержать ярость, но внутри всё клокотало. Мужчина заметил меня первым, но даже и не подумал отпустить её руку. Виктория, увидев меня, мгновенно изменилась в лице. Её глаза расширились, она казалась нервной.

– Олег Владиславович, – её голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.

Я остановился перед ними, стараясь удержать себя в руках. С каждым ударом сердца я чувствовал, как внутри закипает злость. Но я не мог позволить себе сорваться прямо здесь, на глазах у всех.

– Нам нужно поговорить, – сказал я ледяным голосом, не сводя взгляда с мужчины, который выглядел так, будто хотел испариться.

Глава 14.

В новом отделе я чувствовала себя неуютно. Казалось, что все вокруг – эти сотрудницы, занятые своими делами, – смотрят на меня с недоверием и даже с каким-то скрытым презрением. Хотя, возможно, это просто мои нервы. Я старалась сосредоточиться на работе, но подслушанные обрывки разговоров и перешёптывания не оставляли меня в покое.

– Ну ещё бы, – донеслось до меня от соседнего стола. – Была в таком месте, с генеральным, а теперь тут, с нами. Уж что-то она точно натворила.

Сердце замерло на мгновение, а потом сжалось от неприятного ощущения. Я почувствовала, как во мне закипает злость. Я никогда не была из тех, кто молча терпит.

– У вас что, других дел нет? – резко спросила я, поворачиваясь к девушкам, которые перешёптывались. – Может, на работе лучше сосредоточитесь?

Моё замечание вызвало лишь усмешки. Они переглянулись, но ничего не ответили. Я вернулась к своему столу, стараясь не обращать внимания на их взгляды. Ненавижу эти подковёрные разговоры, намёки и предположения. Но как бы ни было сложно, я должна держаться. У меня просто нет другого выбора.

В какой-то момент в офис заглянула одна из девочек и с усмешкой сообщила:

– Вика, к тебе жених пришёл.

Я застыла. Жених? Что за глупости? Я ведь давно ни с кем не встречаюсь, и уж точно никто из знакомых не мог прийти сюда. Наверняка они просто ошиблись.

– Вы что-то путаете, – резко ответила я, стараясь выглядеть уверенной.

Но моё спокойствие продлилось недолго. Дверь кабинета открылась, и на пороге появился Саша. Мой бывший жених. Он выглядел безупречно, как всегда, и в руках держал огромный