— Допустим. А в чём, простите поинтересоваться, здесь моя выгода? — прищурился мужчина.

— Вы остаётесь на своём месте. Вы не получаете никакого взыскания и вопросы по материальной ответственности за испорченный комплекс целиком и полностью ложатся на мои хрупкие плечи, — принялась перечислять Елизавета. — И даже если мне придётся полностью возместить порчу оборудования из своего кармана, как совладелица этого филиала клиники, я себе это могу позволить. Да-да, не удивляйтесь так, Дмитрий Яковлевич. Отправляясь сюда, я уже это знала и видела подтверждающие документы.

— Однако, — от прозвучавшей новости Ралдугин опешил. — А не рановато ли?

— Так я и не лезу в руководство, — удивилась Скаржинская. — Я честно тружусь, набираюсь опыта, перенимая его у профессионалов, под вашим чутким руководством.

— Пересластила, — поджал губы Дмитрий Иванович. — Сейчас вот прям приторно.

— Так не вынуждайте, — ничуть не стушевалась Скаржинская. — Итак, вы разговариваете со своей «помощницей», объясняете ей, что нужно держать рот на замке, Остальное я беру на себя. Для всех, вы появились уже после всего произошедшего. Договорились?

— Елизавета Андреевна, давайте сделаем с вами так, — сняв очки, Ралдугин, не торопясь, протёр стёкла носовым платком. — Первый и последний раз я иду с вами на подобную сделку. Я согласен, но…

— Спасибо, — не смогла сдержать улыбки Скаржинская. — Вы не…

— Я не договорил, госпожа помощница целителя, — наставительно заметил он. — Имейте уважение.

— Прошу прощения.

— Так вот… Я согласен поддержать вашу авантюру. Я не буду интересоваться зачем вам это нужно потому, что, как вы правильно заметили, личные отношения на то и личные, чтобы не становиться достоянием общественности. Верно? Но, у меня есть три условия. Первое — если у вас не выйдет и мне будет грозить наказание за всё это — я, уж простите, молчать не стану.

— Приемлемо.

— Второе — пока вы выполняете обязанности помощника, вы — помощник. Не совладелица филиала, не полноправный целитель, а именно — помощник.

— Тоже приемлемо, — согласилась девушка. — Что будет третьим?

— Ничего сложного. После того, как всё уляжется, я бы хотел всё же поговорить с этим молодым человеком, — видя, что девушка хочет возразить, он предупреждающе поднял палец. — Просто поговорить. Вы же понимаете, что мы не можем пройти мимо подобного случая?

— Но я не знаю, где он сейчас, — Скаржинская растерялась. — Как я могу вам что-то обещать?

— А вы и не обещайте. Просто не забывайте мои слова. Хорошо? Вы сами сказали, что Мёртвый — не такой уж и большой.

— Хорошо, я очень постараюсь, Дмитрий Яковлевич, — поджала губы Елизавета.

— Вот и отлично, — Ралдугин поднялся со стула. — Как раз во время ночной смены поможете Анне с порядком, подучите свои должностные обязанности и порядок действий в экстренных ситуациях. Можете даже заучить этот раздел. Вам пойдёт на пользу, уверен.

Услышав о незапланированном дежурстве, Елизавета хотела было возразить, но тут же осеклась, наткнувшись на внимательный и чуточку насмешливый взгляд куратора.

— Что-то хотели сказать?

— Хотела спросить, кто будет принимать пациентов, пока я буду помогать Анне? — буркнула она.

— А мне откуда знать? — удивился мужчина. — Сегодня вы вполне справились с некоторыми решениями даже не ставя в известность своего куратора. Причём, как вы сами только что настаивали, вполне успешно. Всё верно? Я ничего не упустил?

— Я поняла, — вздохнула Скаржинская. — Пойду, наверное, помогу Анне.

— Больше вас не задерживаю, Елизавета Андреевна. И позовите, пожалуйста, мне Катерину, — подойдя к шкафу, куратор секунду подумал, шаря глазами по полкам, а потом потянулся за папкой. — И пусть поторопится, поскольку мне скоро придётся уехать.

Посчитав разговор законченным Елизавета аккуратно притворила за собой дверь, тщательно скрывая улыбку.

У неё всё получилось.

Главное теперь, чтобы всё так же гладко получилось и с её отцом. И разговор с ним будет не в пример труднее.

Глава 22

Играть излишне уверенного в себе юнца, обладающего не очень выдающимися умственными способностями, но решительного и храброго, Полозову было не впервой. Можно сказать, что это была одна из любимых его масок, которой он частенько пользовался.

Однако сейчас парень очень тщательно подбирал слова, которые вкладывал в уши Юраса. Казначея недооценивать не стоило, это Пётр понял ещё с момента их первой беседы. Одно оброненное слово могло стать тем камешком, которое запустит лавину неприятных событий. И они сейчас были не нужны ни Петру ни Алисе. Рано ещё.

Да, парень мог легко расправиться и с Юрасом и с Карпом, и им нечего было противопоставить Петру. Возможно, они это чувствовали на глубинном уровне, поскольку беседу Казначей вёл вполне культурно, особо не перегибая, осторожничая в меру, надавливая лишь в тех местах, где Пётр, по его мнению, хитрил. Но, пока, без фанатизма, прощупывая.

Карп же, пока авторитет пытался поймать Петра на несоответствиях, просто сидел, откинувшись на спинку стула, и в беседе участия не принимал. Но Полозов был уверен, если понадобится, Карп вмешается настолько быстро, что никто и глазом моргнуть не успеет. Для парня, подручный Казначея всё ещё был до конца не разгаданным сюрпризом. Одно парень знал точно — убивать этот молчаливый здоровяк мог и умел.

Полозов изворачивался, как мог. Но по-другому было сейчас никак. Пока Алиса не восстановится, чтобы без последствий для себя забраться в голову Юрасу и узнать всё парня интересующее, мужчина нужен был живым. А лезть с авторитетом в бутылку — гарантировано потерять знание не только о сущности прорыва, но и о том, как выжить после её применения. Полозов был уверен, что подобные сведения Юрас держал у себя в голове. Да где же ещё, если оба раза, авторитет педантично закрывал папки на своём столе, а листы всегда были перевёрнуты содержимым к столешнице.

Возможно, это паранойя, а может и простая привычка. Поостеречься всё же стоило, не действуя нахрапом.

— Так говоришь, что это не вы клинику подожгли, ваша светлость? — недоверчиво осведомился Юра, вертя в руках позолоченное писчее перо. — И что вы вообще там делали? Что-то