Думается, в этих трансляциях нагородили немало вранья. Откуда им знать, отчего она сдохла?

Потрошили монстра на месте, и чего только не вынули вон из вонючего брюха прожорливой твари: косточки, черепа человеков, лошадей, овец, собак и свиней; лодочный руль с отгрызанным краем кормы, на котором нитроэмалью начертано «Нюра»; несколько резиновых лодок, с движками и без, обломками вёсел; бортовую панель от катера; две непочатые двухсотлитровые бочки с контрабандным этиловым спиртом; комплекты для дайвинга, с баллонами, масками (одна — поверх черепа, в аккурат на глазницах), гидрокостюмами, изжёванными в чистую под «бубль-гум»; баулы с искрошившимися на табачную кашицу сигаретами; морозильник «Гиочел», велосипед и дизельный генератор на сто киловатт; клинки, аркебузы, гарпун, образцы автоматического и полуавтоматического оружия, в том числе, четыре АК–47, пять АКаэМов, шесть АК–74, три М–16, патроны россыпью и в рожках, «трёхлинейка», Манлихер, винтовка системы Драгунова, пистолеты-пулеметы восточно— и западноевропейского, израильского производства, штык-нож, пистолеты марок Беретта, Сивиспацем, Наган, Парабеллум, без счёта, россыпью оборонительных гранат.

Для изъятия «лимонок», набитых в утробу в немалом количестве, пригласили сапёров, которые, после долгой и возни, насыпали их десятка три вёдер, да ещё обнаружили в одном из канальцев рыбьей поджелудочной железы готовый к применению РПГ марки «Муха».

Ихтиолог, из студии комментировавший процесс разминирования, объяснил предпочтение рыбкой этого вида оружия приступом жора, который белуга обычно испытывает сразу после нереста. Учёный утверждал, что зверь, даже столь необычный, преобразовавшийся в мути времён в полное безобразие, в своих проявлениях следовал инстинктам вида.

Отложив икру, белуги становятся жутко прожорливы. В эти сроки пасти уготовано всё, что встречается на пути; в особом обилии глотаются камни, возможно, затем, чтоб с их помощью избежать несварения, весьма провоцируемого пандемией обжорства.

Возможно, грядою камней — ребристых, удобных для пищеварительных целей, могли показаться монстру утопшие в реке или в море гранаты — сокрытое влагой наследие одной из недавних, объявленных телевидением войн, или, что вероятнее, канувший в омут результат негласной армейской халатности.

Извлекли и труп человека, который в силу общей сохранности, по единодушному мнению судмедэкспертов, был проглочен последним и целиком. Впрочем, отвратная утроба успела обработать несчастного.

От кислой среды у жертвы монстра выпали волосы, разъело лицо и оно стало похоже на вымя, а кожа потеряла пигмент и стала белой, словно бумага. Извлеченное тело доставлено в морг Парадизовска, где сейчас проводят его доисследование. В нижней части экрана, бегущей строкой: имеющие информацию о пропавших без вести приглашаются на опознание, дальше адрес и телефон.

Мы вот с Лидой собираемся съездить. Конечно, если позволят домашние хлопоты. Вино только отбыло в тихом брожении свои сорок дней. Урожай собирали баба Дока и Лида. Бабка осталась довольна гроздью на котах и во дворе: уродились Спейский Бакон, Бако блан, французская Лидия, по чуть-чуть Каберне и белой Фетяски.

Давили тоже вдвоём — всё в кучу, в сепаж, а сливали уже вместе со мной. Сняли с дрожжей и забили втулки наглухо. Теперь стало чуть посвободнее, но до холодов еще надо успеть перекопать междурядья, укрыть молодые саженцы и дать корням на зиму влагу.

Баба Дока была убеждена, что в рыбкином брюхе обнаружили Дубаларя. Как раз в эти сроки, в ночь накануне нистрянских выборов, он неожиданно пропал, при весьма странных обстоятельствах. Наутро обнаружили пустой его кабинет, весь запачканный кровью, дверь нараспашку, набережная перед базой отдыха на пахарском правобережье обагрена и склизкий путь кровавого преступления ведёт прямиком в реку.

Позже выяснилось, что чудище ни при чём. Владыку речного Аура нашли под дебаркадером, притороченным к свае ремнём, с перерезанным горлом. Расследование показало причастность к убийству известного бизнесмена и мецената округи работниц развлекательного комплекса и одного из охранников. Впрочем, следователи не оставили без внимания любопытный факт: соучастниц мокрого дела насчитали три, а глаз — на всех трёх — у них было тоже три.

«Ну и правильно…» — итожила новость невозмутимая бабка. — «Рыбка бы на такое дерьмо не позарилась…», и, однако же, следом признала, что доктор-де Дубаларь был неплохой, да только съехал с катушек на почве жадности к деньгам и власти.

Действительно, получилось по предсказанному старцем Трифоном. Сказал мне, чтоб не дрейфил, чтоб возвращался вот с нею в Пахары, и показал на Белку.

Всем в кицканской светёлке досталось от дедушки по слову. Антонелле он наказал, чтоб не плакала, а то не найдёт, кого ищет, а если ныть и унывать не станет — найдёт. Троим — Варе, Зарубе, Норе — старец указал путь в Милуешты, добавил, что они знают, чего ищут. Боженька тоже вот сколько раз пересекал Галилейское море, в лодке и пешим, от берега до берега, заходил то в город Свой Капернаум, то в страну Гадаринскую, то в Вифсаиду, землю Геннисаретскую, доходя до пределов Далмануфских, Десятиградия, пределов Сидонских и Тирских. Значит, следовало. Ищущие по следам да обрящут.

Напоследок дедушка молвил: «И ещё моё вам слово, деточки…» Помолчал и сказал: «Уповайте».

Что за слово такое? Говорят вот: упиться — забыться. А здесь от какого подвоя? Упиться и повествовать? Нет Агафона, он бы разъяснил.

А ещё я хотел спросить дедушку, на какую всё-таки букву похожа чаша, но так и не спросил. Зато спросил про выборы, про нашего Кандидата. Дедушка помолчал, а потом сказал, что Пётр говорил, а Иоанн, прозванный Марком, записывал. Есть Евангелие, а есть синаксарь — его дополняющий текст, но и там не умалчивается, что Марк принял смерть мученическую в землях басурманских и тело его, дабы в корзине переправить за море, завалили свиными тушами и тем спрятали от сарацин.

Про выборы старец сказал, что первейшее в выборах — день накануне. День тишины. А ещё, помолчав, добавил: Царство Царство и есть; «Отче Наш» дважды на это указывает.

Помолчав, Трифон добавил, что повторенье — мать учения, и иногда нужно и дважды. А для каменных водоносов мера даже и трижды. Для надёжности. Вот, сказано же у Марка: вижу проходящих людей, как деревья. Это на Страшном Суде тихо так, что листок не шевелится ни на дереве, ни в книге жизни; нет пространства и времени, ибо время с пространством — течение, и утекло, свилось в свиток, который как то ли подзорная трубочка, то ли как дудочка; всех закликал золочёный рожок, вот и стоят: рядочек к рядочку, глазочки к затылочку,