— Князь, ты ведь помнишь, что я адвокат, да? Тебе не кажется, что это как-то… ну слишком пафосно?

— Саша, ты аристократ. Для тебя некоторый переизбыток пафоса в самый раз. Будет твоим девизом.

— Ага, до ужаса помпезным, — рассмеялся я, но затем надел кольцо на средний палец правой руки. — Но знаешь, что? Мне нравится.

— Ну и отлично, — Князь улыбнулся и поднял бокал. — С новым годом, ваше сиятельство.

— С новым годом, Князь, — ответил я, и наши бокалы соприкоснулись с тихим звоном.

Впереди меня ждали праздники. Дни, за которые нужно будет разобраться со своим новым положением. А как только они закончатся — пора браться за работу.

Хватит терять время попусту.

Глава 3

Праздники продлились десять дней. С первого по десятое число.

Десять дней отдыха и спокойствия рядом с близкими мне людьми. Порой, когда последние полгода буквально вертишься в делах и заботах, как безумная белка в горящем колесе, такое просто жизненно необходимо.

И это было нужно мне. Нужно, как воздух. И не важно в целом, на что они уйдут. Три дня, чтобы доесть остатки салатиков и закусок. А остальное время — спать, гулять, немного праздновать и снова спать. Забыть о проблемах и заботах. Они где-то там, далеко, а я здесь, с близкими мне людьми и остатками тех самых праздничных салатов. Красота. В эти дни я отдохнул как физически, так и морально.

Ага, счас. Раскатал губы, Саша. Закатай обратно.

Прошло меньше двенадцати часов с того момента, как мои ноги покинули стены Императорского дворца, как это началось. Первый звонок поступил точно в полдень следующего дня. Ни минутой раньше и ни минутой позже. Как раз в тот момент, когда я досматривал один сон и собирался перейти к другому.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — проговорил из телефона невероятно важный и чопорный голос, пока я пытался продрать глаза. Повезло, что ещё телефон нашёл.

— Да, — хрипло отозвался я, пытаясь спросонья сориентироваться в происходящем. После наших посиделок с Князем ночью ощущения такие, словно мне в горло песка напихали, а в голову свинца залили. — Кто это?

— Это личный помощник его благородия, барона Темьянова. Его благородие поздравляет вас с получением титула и очень хотел бы попросить вас о встрече…

Я как-то отбрехался, что обязательно подумаю об этом и буду несказанно рад потом встретиться и познакомиться с неизвестным мне бароном и всё такое… После чего повесил трубку и рухнул головой обратно на постель.

Следующий звонок побеспокоил меня через двадцать минут.

— Доброе утро, ваше сиятельство.

— Д… да, доброе…

— Прошу покорнейше простить за беспокойство. Я личный помощник его сиятельства, графа Григорьева. Его сиятельство сейчас в столице и был бы рад с вами пообедать сегодня. Конечно же, если у вас будет возможность…

— Доброе утро, ваше сиятельство. Его сиятельство, графиня Корнеева, желает отобедать с вами. Не соблаговолите ли вы…

— Доброе утро, ваше сиятельство…

— Добрый день…

— Добрый вечер…

— Доброе утро, ваше сиятельство…

В первый день я испытывал раздражение. Во второй уже злился. На четвертый уже всерьёз задумывался о том, чтобы сжечь симку и завести себе новый номер.

Откуда⁈ Откуда они все взялись⁈ Как узнали мой номер⁈

— А чего ты хотел, — спросил Князь, когда мы с ним сидели утром пятого дня в зале «Ласточки» и завтракали. — Все эти слова наших операторов мобильной связи о том, что наши номера хранятся в полной безопасности, не более чем пустой звук. Базы данных продают налево и направо. Были бы деньги. Поверь мне, я знаю. Сам их покупал. Если у тебя есть нужные связи, то нет ничего сложного в том, чтобы позвонить и получить нужную тебе информацию…

— Князь, они меня достали уже, — простонал я, лениво тыкая ложкой в тарелку с омлетом. — Тридцать шесть звонков за четыре дня. Двенадцать предложений отобедать. Ещё столько же приглашений на ужин и какие-то вечера. И бог знает что ещё. Сколько можно…

— Сколько нужно, столько и можно, — лаконично отозвался он. — Саша, ты, к своей неожиданности, теперь стал крайне интересной персоной. Интересной для всех. Ты смотрел запись трансляции?

— Бала?

— Да, — кивнул он. — В частности момент, где вам с Виктором давали титулы.

— Не. Желания нет. Я там был, или ты забыл об этом?

— Нет, не забыл. Но ты посмотри, — посоветовал мне дядя. — Если с Виктором всё понятно, то ты для всех загадка. Вылез бог знает откуда. Неизвестно кто. Неизвестно откуда. А уж то, что Император даровал тебе титул лично, да ещё и на таком событии, моментально подогрело к тебе интерес.

— Медвежья услуга, — фыркнул я, на что Князь лишь пожал плечами.

— Скажи спасибо, что они дали титул тебе, как Рахманову, а не как Разумовскому.

— Ага, перебьются. Это было в их же интересах, Князь. В противном случае было бы слишком много вопросов от тех же британцев после того, что Андрей устроил.

— Ну, тоже верно. Но ты не можешь не отметить тот факт, что это исключило из уравнения огромное количество проблем.

— Ну, это факт, — согласился я. — Тут спорить бесполезно.

А что спорить? Тут он действительно прав. С другой стороны, Багратионов сам лично сообщил мне об этом. Так что смысла тут гадать нет никакого. Титуловав меня, как Рахманова, они в первую очередь делали это из собственных интересов, а не потому, что так рьяно беспокоились обо мне любимом. Я ведь не дурачок, чтобы думать иначе.

После завтрака решил ещё раз попробовать позвонить Елене. Это я пытался сделать последние дня четыре, памятуя о своём обещании Григорию. К несчастью для меня, Елена трубку не брала. Совсем. Тогда я связался с Романом и попросил у него номер Евы. Решил хотя бы через неё связаться.

Разговор с дочерью графа Армфельта вышел… ну, не простым. Нет, не из-за её ко мне отношения. Ева, как раз таки, была рада меня услышать. Даже поздравила, извинившись, что не сделала этого раньше. Но вот когда зашёл разговор о том, чтобы поговорить с Еленой… она начала морозится. Сказала, что у Распутиной сейчас всё непросто и она не очень хочет с кем-то разговаривать. И вообще, попросила дать ей немного времени на то, чтобы Елена могла переварить случившееся события.

Ладно. Дам. Не ехать же к ней в имение и не пытаться ворваться туда силой.

Оставшиеся пять дней я был занят тем, что занимался, так сказать, легитимизацией своего титула. Думали, что раз Император сказал — поздравляю, дружище! Теперь ты граф! Служи