Я, кстати, запоминал ещё быстрее, буквально с фотографической точностью, мимоходом, складывая «фотки» на воображаемую полку с вязью «Оружейная Уэлсли».

Наконец, колдун появился с противоположного конца кольцевого зала, довольно улыбаясь:

— Прекрасно. Включились все инструменты ухода за оружием, руны напитываются магией, ржавчина преобразуется в металл, а лезвия затачиваются. Нужно, правда, будет вспомнить, как отключать, а то магию прилично так тянет из мегалитов. Как бы не пришлось подновлять. А сейчас нам нужно переместиться. Милли! Перенеси нас в дуэльный зал.

Глава 38. Башни и книжные страницы

Домовик появился в мгновение ока, приглашающе протянул ладонь, за которую я машинально взялся. Миг темноты, хлопок — и декорации оружейной сменились тёмным залом, в котором после нашего появления один за другим начали загораться настенные факелы, освещая огромный купол.

— Вот дуэльный зал действительно расположен в подвале, — сказал колдун, с любопытством рассматривая меня, заодно кривя губы усмешкой. Он определëнно своим ожидающе-предвкушающим взглядом подталкивал меня к каким-то действиям. Да, в общем-то, вполне понятно, каким. Я изобразил на лице гротескное огорчение и заголосил фальшивым голосом:

— Ой-ёй, нехороший Флоримон… Заставил меня, бедного и маленького, забираться пешком на оружейную башню, когда можно было мигом перенестись домовиком, — проныл и задумчиво нахмурился, не маловато ли печали? Затем спохватился, как бы вспомнив, что надо ещё добавить рыданий для всеохватной убедительности, скривился и добавил. — Ах да! И строит ещё такие, ах-ах, издевательские рожи, гад такой неприятный…

После чего убрал из голоса стонущую писклявость и, выкрутив в голосе на максимум «искреннюю заинтересованность», вопросил:

— Я достаточно красиво переживаю и возмущаюсь?

Колдун фыркнул, закатив глаза:

— Отвратительно. Но попробовать провокацию стоило. Я лично в десять лет, когда залез на башню, а для отправки вниз мать позвала домовика, очень искренне молнии вокруг рассыпал.

Я поморщился:

— Зачем это вообще?

— Нужно определить, что именно провоцирует у тебя бесконтрольные выбросы магии, после чего определиться с тренировкой сдержанности.

— Ладно. Мы в подвале для страховки от возможной вспышки негодования? Или и обучение тут будет проходить?

— Для этого, и да, обучаться лучше всего тут. В дуэльном мало что можно сломать или вообще повредить. К тому же, здесь часть магии, что используется в заклинаниях, усваивается замком. А чем выше над землей, тем сильнее она рассеивается.

— А зачем твои предки вообще построили такую высоченную башню? Мало того, что сам донжон вписан в вершину скалы, так я ещё и восемьсот восемьдесят восемь ступеней насчитал от стены крепости. Это ещё сверху выходит четыреста сорок футов — сто тридцать метров? К чему такая избыточная высота?

— Предки башню под оружейную уже после строительства приспособили. Поначалу пытались преодолеть зеркальную защиту, шаг за шагом её надстраивая со связью с основой. Многим волшебникам независимо эта идея преодоления зеркала альвов в голову пришла в те годы. Так что башен понастроили прилично. В тех же временах гнездятся истоки общечеловеческих стереотипов, что, дескать, обитель мага — это какая-то высоченная башня. Хе-хе… Эта ещё низенькая башенка. Судя по вписанной в цифры размерности, предки что-то с арифмантикой мудрили. Не получилось — и махнули рукой. В среднем же такие башни вытягивались на тысячу футов. Самая эпичная попытка даже в божественных книгах маглов осталась — Вавилонская башня до небес. Впрочем, в отличие от поучительной истории о потере взаимопонимания и смешении языков, Вавилонская — вполне реальное строение в домене Мардука, на территории Месопотамии.

— И почему не удалось?

— В истории магии этот период называется «столетие башен». После множества экспериментов выяснилось, что зеркальная магия раз за разом отодвигалась прочь, когда постройка приближалась на двенадцать — сорок футов. Мардуки были самыми упорными, однако на высоте 8150 футов зеркальная магия не просто не отодвинулась на очередные пятьдесят — триста футов, а ещё оттуда ударила такая могучая молния, что разом снесла половину высоты башни.

— Видимо, в Библии эту катастрофу по достижению 2484 метров вписали, как «божий гнев?»

Тем временем, все факелы зажглись, а под ногами появились странные узоры, похожие на пересекающиеся пентаграммы с подписями, которые с каждым мгновением становились всё ярче. Флоримон сошёл с них в сторону, попутно увлекая меня за собой и продолжая рассказ:

— Саму магловскую Книгу книг я не читал, только выдержки. И в них да, это и записано. Так вот, Мардуки не успокоились и ещё несколько раз пытались выстроить башню до зеркального купола, озаботившись мощной защитой, но раз за разом терпели неудачи. Никакая защита не выдерживала «божественной молнии». С тех пор на той высоте прочертили линию для максимальной высоты строений магов всего мира. Её называют «высота двух ладоней», выше которой ничего строить не стоит.

— Почему двух ладоней-то? И вообще, может быть это была местечковая вавилонская проблема, а в районе… скажем, Шотландии условия значительно лучше. Широтная, так сказать, специфика?

— Единицы измерения тогдашние были не футах, поэтому зафиксирована цифра не ровно в 8150, а «плюс две ладони». Мардуки измерили это очень точно, отсюда и название. Собственно, Вавилонская башня и попала в Библию из-за множества попыток, а не потому, что была единственной. Широко известно, как минимум, ещё два случая подобного строительства. В магическом домене Юкатана и в египетском Фаросе. Но факт — везде конечная высота «реакции богов» оказалась постоянной.

Я почесал в затылке, рассматривая прыгающие по залу тени:

— Относительно чего высота-то? А так — похоже на электрические эффекты, молния всегда бьёт по самому высокому… Флоримон тряхнул головой и решительно произнес:

— Потом поговорим об этом, в библиотеке можно поискать подробности. Сюда же мы перенеслись для другого дела. Милли уже подготовил комнату для уроков, где подстрахует тебя магией. Я же расскажу, что делать и как.

* * *

Из круглого дуэльного зала вели несколько дверей, вот за одной из них открылась небольшая комната, где из стены слева торчали факелы, а вот стена справа освещалась хитро скрученными рогами, в которых огонёк трепетал у самого дна, но освещал всю роговую кость, давая свет куда сильней факельного пламени.

Один из факелов, вдруг ярко полыхнув, погас, после чего вязко поплыл, словно восковая свеча. Флоримон цокнул языком и потыкал в него пальцем:

— Тёплый. Минут за двадцать в светильник превратится. Во всём замке сейчас это постепенно происходит. Гм… как бы и химерные призраки место не сменили. Нужно будет позже уточнить.

Пока он бормотал, я рассматривал конструкцию