– Вот это масло не хуже серебра воздействует на нежить. Отвинчиваешь крышку и макаешь туда наконечник болта. Выстрелов на сто тебе должно хватить. Но если что, то им можно смазать и оружие ближнего боя. Тогда надо дать пару минут подсохнуть, чтобы брызги не разлетались, ибо даже живому они могут доставить неприятности. Чтобы состав не испарялся, флакон надо держать закупоренным.

Меня озадачил вопрос:

– А если я выстрелю призванным боеприпасом, который потом растворится?

Алхимик задумчиво поскреб подбородок:

– Ну, если наконечник будет смазан, то состав останется в ране. А значит, нежити всё равно придет конец. На случай, если попадется кто-то покрепче, например, с магической защитой, тогда используй масло остроты из этого флакона. Штука дорогая и хватит ее всего на пять выстрелов. Трать экономно. И следи, чтобы при нанесении не попала на кожу.

Третий сосуд он сразу подтолкнул ко мне:

– Противоядие. Я такое уже тебе давал. Джабаль говорил, пригодилось. Однако в этот раз советую держать его не в багаже, а под рукой. Для этого используют специальную перевязь, но сейчас их наверняка все разобрали. Поэтому лучше просто нашить несколько кожаных петель к поясу. На них и прицепишь зелья. Флаконы зачарованы на крепость, поэтому можешь не бояться случайно разбить.

И впрямь пригодилось. Я уже на своей шкуре почувствовал, что яды в Закхаре любят и уважают. Поэтому эту склянку вместе с лечилкой буду хранить под рукой.

А алхимик тем временем взял в руки оставшиеся два флакона:

– А вот эти штучки я достал из старых запасов. Цени! Редкие и дорогие составы. С красным сургучом – зелье ускользания, с синим – зелье невидимости. Первое – это жидкий аналог заклинания «Свобода перемещений». Повязали враги? Окружили? Хлопни пузырёк, и в течение пары минут схватить тебя станет очень трудно. А если полирнуть это невидимостью, то сможешь сбежать из большинства передряг. Впрочем, и по отдельности они полезны!

Я благодарно склонил голову:

– Это больше, чем я мог ожидать! Спасибо за вашу щедрость, мастер Имзель!

Старший алхимик отмахнулся:

– Распоряжение коменданта. При всех моих симпатиях самовольно я бы тебе разве что противоядие подарил. А теперь кыш отсюда! У меня десятиминутный перерыв – и потом опять работать. У тебя есть несколько часов до заката. Набирайся сил. Ночь будет тяжёлой. Мало того, что защитные плетения замка уже сильно ослабли, так еще и Красные волшебники сегодня не будут участвовать в обороне, набираясь сил для завтрашней атаки!

Конечно, после таких слов я сразу расслаблюсь и хорошенько отдохну!

Ну, старик, умеешь ты мотивировать!

С петлями для зелий я разобрался быстро. Просто приклеил их к поясу заговором починки. Распихать зелья и наточить томагавк – вот и все мои дела.

Сидеть у себя в каморке и нервничать?

Это не наш путь! Поэтому решил пораньше отправиться к Йодфе.

Казначей обнаружился в своем кабинете. Заметив меня, он предупреждающе поднял палец и продолжил сосредоточенно щелкать счетами. Я понятливо присел в уголке. Йодфа не терпел, когда прерывали его расчеты. Особенно если он считал деньги, что было его любимым занятием.

Наконец, видимо, цифра сложилась, и казначей удовлетворенно записал ее в свой гроссбух, затем обратился ко мне:

– Что-то ты рано, Мар. До заката еще довольно времени.

Я пожал плечами:

– Я выспался, подготовился, насколько мог, а других занятий не нашел. Чего попусту время терять? Может, помощь какая нужна?

Йодфа задумчиво взглянул на меня и, наконец, решился:

– В Крак ан Нираане всегда придерживали запас магических предметов для торговли. У тебя амулет есть, а остальные наши сегодня пойдут в бой почти без защиты. У меня скопился кое-какой капиталец. Я его и обменял на связку амулетов. Раздадим перед закатом. Если выживу сегодня, то завтра соберу их обратно и верну деньги. А если нет, то пусть это будет моим последним подарком.

Показательно жадный коротышка внезапно открылся мне совсем с другой стороны. Стоило мне пораженно открыть рот, как Йодфа жестом меня заткнул.

– Только я тебя очень попрошу, Мар. Не надо, чтобы кто-нибудь узнал о моей маленькой афёре. Поэтому вот тебе бумажка, по ней получишь всё необходимое на складе и неси сюда. Не забыл еще старину Наварру Робу? Постоянно приходит ко мне плакаться на то, как ты его с рационами нагрел! Говорит, мол, это я тебя подучил! Я всё же не при чём, но горжусь твоей хваткой.

Обида кладовщика, к счастью, успела остыть, и он даже рад был меня видеть:

– С возвращением, Мар! Слышал, тебе нелегко пришлось, но ты большой молодец, что сумел, несмотря на все опасности, довести всех верблюдов сюда!

Я начал подозревать о природе его благодушия. Похоже, они с Йодфой провернули афёру, которой он с запасом перекрыл потери от моего маленького розыгрыша. Ну и пусть. Я не в обиде.

Поэтому я доброжелательно ответил:

– Благодарю за похвалу, почтенный Наварра. Я бы с радостью поведал подробности своих приключений, но вынужден торопиться. Приказ начальства! Вот бумага!

Кладовщик внимательно изучил документ, разве что на зуб его не попробовал, и спрятал за пазухой, задумчиво постоял и произнес:

– Надеюсь, Йодфа знает, что делает. Подожди немного, сейчас всё соберу.

Он отправился в закрома, но быстро вернулся с увесистым баулом наперевес:

– Вот, всё по списку. В подарок дам рюкзак – в охапке не донесешь столько. Эх, совсем мои кладовые опустели. Я уж и не припомню такого разорения. Беги уже, вижу, торопишься. Но как всё закончится, всё же загляни ко мне!

Я с кряхтением взвалил рюкзак на спину и полузадушено просипел:

– Спасибо, обязательно зайду!

На подрагивающих ногах я отправился к Йодфе.

А точно! У нас же третий этаж!

Шеф встретил меня благодушно:

– Молодец, Мар! Я знал, что ты всё дотащишь. Не зря на сёдлах тренировался!

Сверхчеловеческим усилием я удержался от непечатных слов, но выражение моего лица явно поведало хитрожопому коротышке, что я в этот момент о нём подумал!

Вместо мата я поинтересовался:

– А если бы я не пришел пораньше? Кто бы это всё пёр?

Йодфа хитро сощурился, достал кольцо из кармана и поведал:

– Это колечко позволяет раз в сутки применить заклинание Тензеров – парящий диск. На него бы нагрузил.

– А мне его дать, чтобы я не надрывался, жалко?

Казначей притворно удивился:

– А чего ты не спросил? Я тебе уже говорил, Мар. Не будешь работать головой, значит, будешь другими частями