Из тяжких раздумий его вырвал телефонный звонок. Он бы махнул рукой, однако трубку уже взяли:

— Бар «Золотой котел». Мы наливаем, вы пьете. А? Бориса? Сейчас…

И из-за стойки появилась Жанна.

— Это вас!

Отчего-то бармену совсем не хотелось отвечать. Но взяв трубку, он все же сказал:

— Слушаю…

— Борис, как приятно слышать твой голос, — послышалось на том «конце», и бармена бросило в холодный пот. — Ну как ты там? Как поживает мой бар?

* * *

Инквизиторские кольца мучили меня все сильнее, так что от греха я оставил Силантия с Тимофеем готовиться к ритуалу, а сам поспешил по адресу, который мне оставил Францев.

По пути я буквально бежал — и так потратил слишком много времени на эту идиотскую Книгу, а тут еще и Крысы, что грабят одну лавку за другой, а теперь и Лаврентий со своей подозрительной акцией по извлечению из города МОЕГО золота!

— Не связано ли это с покушением? — задумался Иван. — У убийцы вроде тоже было кольцо с клеймом, нет?

Я не ответил. Все ответы мне даст Дарья, как только мы увидимся вновь, а сейчас мне позарез нужно забрать свое. Раз какая-то процентщица скупает золото из Башни, то с пустыми карманами мы не уйдем.

Беда в том, что именно такие как она — и есть цель Лаврентия. Нужно ее перехватить, и быстро.

— Слушай, может, все же оставим это дело? — ныл у меня в голове Иван, имея в виду злополучный ритуал. — Мне не так уж и хочется на волю…

— Зато мне хочется, чтобы ты наконец свалил на волю, — буркнул я, проходя арку и оказываясь во дворе-колодце.

Нужный дом был прямо по курсу. Старый, покосившийся, недобрый.

Мизинец задергался.

— Я не хочу закончить жизнь в застенках Инквизиции!

— Договорились. Значит, чем дальше ты от меня будешь, тем дальше от тебя будет Инквизиция.

— Нет, я не это имел в виду!

Поднявшись по лестнице, я оказался у нужной мне квартиры. По дороге мне не попалось ни души. Тихо тут было как в могиле.

Ткнув кнопку звонка, я прислушался. За дверью тоже было тихо.

— Что ты собрался с ней сделать?.. Не морду же бить? Она же, поди, старая!

— Помолчи… — сказал я, заметив, что дверь слегка приоткрыта.

Толкнув ее, оказался в крохотной и довольно убогой квартирке. Тут было довольно грязно, а все стены покрывали клочья паутины. В коридоре и на кухне было пусто, а вот в спальне я и нашел ее — старушенцию. Раскинув руки, она лежала на полу. Из темечка торчал окровавленный топор.

— Зараза…

Ящики многочисленных тумбочек были свалены на пол. Сундуки тоже открыты, как и сейф, спрятанный в картине с котами. Кроме пары дешевых цепочек, нигде не было даже золотой пылинки. Все ценности пропали.

— Валим! — крикнул Иван, и, пожалуй, впервые за все это время он сказал что-то дельное.

Направившись на выход, я застыл в коридоре. Из подъезда слышались голоса.

— О, ваша милость, и вы тут? Поди снова заклад принесли-с?

— Да-с, а что делать? Нужда замучила-с, вот…

Их шаги раздавались уже за порогом. Приготовившись выбить дверь, я услышал за спиной какой-то хруст.

Раздавался он из спальни.

— Эй, ты чего⁈ Валим! — заверещал Иван, однако звуки уже были такие, будто там кто-то кого-то жевал…

Будто что-то лопалось. Рвалось и…

Вырывалось на свободу. Что-то большое, черное и мохнатое.

* * *

В полицейском управлении.

— Пустите меня, мрази! — кричал, вцепившись в прутья своей камеры Илья Францев. — Я имею право позвонить!

В ответ ему прилетело только эхо. В коридоре «аристократического» крыла было пусто, однако он знал, что где-то бдит дежурный. Его сосед с идиотской фамилией — Зазорин, кажется — тоже временами требовал то позвонить, то выпустить его, однако нынче его отчего-то не было ни слышно, ни видно.

— Я Илья Францев! Я аристократ, вы не можете держать меня здесь! У меня есть иммунитет!

Увы, в ответ снова было молчание. Тогда сплюнув, он вернулся к себе в камеру. Там было все, что душа пожелает: и мягкое кресло, и кровать, и холодильник, и телевизор, и даже блюдо с виноградом.

Не было только одного. Телефона.

Отщипнув виноградинку, Илья плюхнулся в кресло и схватил пульт. Включив телевизор, сразу наткнулся на новости, а там все крутили кадры с его задержанием. Когда он снова увидел себя в женских трусах и с хвостом, пульт полетел в экран.

Телевизор взорвался искрами, а Францев, озверев от ярости, переворачивал свою камеру вверх дном.

— Сволочь! Обухов! И эти шлюхи! Убью!

Успокоился он только тогда, когда целым в камере осталась только кровать, и то только потому что у него не получилось отодрать ее от пола. Вдруг за стенами камеры послышались шаги. Вошедшие охранники встали на пороге с немым вопросом на лицах.

— Да чего⁈ — рявкнул Илья. — Дайте позвонить, козлы! Я знаю свои права! Я аристократ!

Охранники переглянулись, а затем один из них, войдя в камеру, оставил перед Ильей сотовый телефон.

— «Там» уже обо всем знают, Илья Максимович, — сказал один из них. — Вскоре за вами придут. Просим, не ломать казенное имущество.

И они направились на выход. Когда дверь за ними закрылась, Францев схватил трубку. Присев на кровать, он принялся напряженно думать. Так кому бы позвонить?.. Отцу? Парням? Или еще кому-нибудь, способному найти Обухова с теми шлюхами и сделать из всех его недругов котлету?

Нужно было решаться быстрее, ибо эти козлы дали ему трубку с зарядом в 4%.

Решившись, набрал номер человека, «который решает проблемы». Он бы ни в жизнь не решился позвонить этому мошеннику, ибо дерет он втридорога. Но нынче ситуация диктует.

— Слушаю… — коснулся уха Ильи неприятный голос. — Илья Францев, полагаю?

— Я, — ответил Илья. — Откуда ты знаешь?

На той стороне «провода» послышался смешок.

— Видел вас по телевизору. Отличные ушки. А какой хвост…

Францев скрипнул зубами. Ну шутник…

— А я знал, что рано или поздно вы позвоните. Если с человеком вашего склада случается подобное несчастье, он звонит либо своему покровителю, либо мне. И…

— Я понял, что ты