В бытность лейтенантом он был способным малым, и старшие командиры не стеснялись пользоваться этим. За время службы он кем только не был: сапёром, снабженцем, командиром БМП, наблюдателем в артиллерийских и танковых частях. Разок даже плавал на корабле морской пехоты в рамках обмена опытом.

— Я… — начал он, но слова застряли у него в горле.

— Я, в общем, прошёл через многое, — сказал он, стараясь звучать не слишком надменно. — Но если ты интересуешься пехотой, то всю жизнь в ней. Боец, командир, всякое было…

— Я просто хотел уточнить, какой именно, — произнёс Джонас, обращаясь к Грише. — В моём мире, например, пехота делится на легкую, тяжёлую, мобильную и спец войска.

Тут ужу глаза Григория заметались. «Ладно, давай рассуждать логически,» продолжал размышлять Гриша, стараясь прикрыть собственную растерянность. — «Я понятия не имею, что такое тяжёлая пехота, про мобильную тоже самое. В целом можно догадаться, но со здешними технологиями чётко угадать, как и кто от кого отличается, не представляется возможным. На спецназовца я не похож — рожей не вышел».

— Легкая пехота, — с гордостью подытожил он, поправив ворот своей куртки, чувствуя, как уверенность теряется в неопределённости.

Услышав это, глаза собеседника тут же потухли, и, казалось, он только и ждал момента, чтобы сообщить плохие новости. Гриша с осторожностью покосился на Джонаса. С легкой дрожью в голосе он спросил:

— А что-то не так?

Парнишку, похоже, как током ударило. Он медленно поднял глаза, устанавливая зрительный контакт с Григорием. На его лице застыла маска безразличия, но в глубине души скрывалась тревога.

— В этой галактике легкая пехота — дешёвое пушечное мясо.

— Что?

Глава 3

Гришу как током ударило. Он с трудом переваривал полученную информацию. Его разум, всегда готовый к действию, запутался в новом контексте, и пот, скопившийся на лбу, стал неудержимо стекать по щекам. Наконец, собравшись с мыслями, он решился уточнить:

— Можешь рассказать поподробнее?

Джонас, видимо сожалеющий о своём не самом удачном вопросе, поспешил ответить.

— Эмм.. да, если в вкратце, тяжёлая пехота — это мужики в силовой броне, на крайний случай — тяжелых экзоскелетах. Они хорошо вооружены и могут дать отпор даже МЭКу, по крайней мере в городской черте. На них ложиться вся тяжесть пехотных боев, штурмов бункеров и просто общевойскового боя.

Гриша слушал и наматывал на ус эти слова, выстраивая в голове картину здешних пехотных реалий. Он пытался представить, что представляют эти бойцы хотя бы визуально, в его воображении новоиспеченная картинка выглядело более чем впечатляющее.

— Мобильная пехота, — продолжал Джонас, — пользуется джетпаками или антигравами. У меня на родине они обычно высаживались в тылу, убивали, сжигали все до чего могут дотянуться, после чего убегали до того, как к ним подтянутся вражеские силы.

Джонас слегка поежился, Гриша отчетливо видел, что рассказ о этих ребятах, ему не особо по душе, но Григорию сейчас было не до сантиментов.

— С ними что-то не так? — В лоб спросил Гриша, подкрепляя свой вопрос стальным как железнодорожная рельса взглядом.

— Ну… на базе в которой я работал, в мобильную пехоту как будто специально брали одних психов, и прожжённых убийц, от них было столько проблем, что пару раз их просто распускали, — Глаза парня расширились в праведном гневе. — Представляешь, целыми подразделениями?

Гриша молча кивнул, и в душе поблагодарил удачу за то, что его в свое время не определили в ВДВ, которые были максимально приближены, к тому, о чем ему толкует Джонас.

— А легкая пехота, эммм… — продолжал Джонас, переведя дух. — Ну они охраняют артиллерию, базы, важные объекты. Обычно носят либо простые пехотные доспехи, если повезёт — легкие экзоскелеты. В голом поле — чисто смертники. В других местах — сомнительно полезны, так как слабо вооружены. Много не утащишь на своих двоих, да и скупятся давать им что-то дорогое.

Гриша слушал, захваченный деталями. Всё это звучало одновременно ужасно и знакомо.

— Получают они меньше всех, — продолжал Джонас. — И требования к ним минимальны, следовательно, там полным-полно неадекватов, психов и сомнительных личностей.

Гриша дослушал до конца и, выдохнув, подумал. «В целом, все не так уж и плохо. С гопниками я работать научен, охранять какое-нибудь говно неизвестно зачем тоже».

Мысли о том, что перспектива все же есть немного восстановили его моральный дух. По крайней мере, у него есть с чем работать. Патрули, караулы, и срочники что временами хотят друг друга зарезать за пачку сигарет — были ему знакомы.

Поток новой информации позволил ему наконец взглянуть на ситуацию с положительной стороны. В целом всё не так плохо, как он себе представлял, а скорее вполне привычно — хаос, безалаберность, и похуизм, но с некоторыми специфичными моментами.

«В этом хаосе всегда можно найти свою нишу,» — улыбнулся он, мысленно подбадривая себя. «Просто придется ускоренно адаптироваться, и, возможно, мне выпадет шанс проявить себя, и устроиться поудобнее.

Гриша глубоко вздохнул, понимая, что армия, даже в другой галактике, оставалась армией — с целым скопом присущих ей недостатков, достоинств и белых пятен. Секретами которых, казалось, были общими и хорошо знакомыми для всех, кто когда-либо носил форму. Отхлынув в реальный мир, он вновь почувствовал уверенность, словно по мановению волшебной палочки вернулся в привычную реальность.

— А что там про спец войска? — спросил он, устремив взгляд на Джонаса.

Парень, услышав вопрос, почесал затылок и поднял глаза, явно погружаясь в свои воспоминания.

— Я толком не знаю, — наконец произнёс он. — У каждого свои причуды. А так в спец войска могут записать кого угодно: от инженеров до трофейных команд и чистильщиков, что копошатся на покинутом поле боя.

— Но обычно к ним приписывают лучших. Подразделения по типу сверхтяжёлой пехоты. По своим габаритам и весу залпа они уже ближе к легкой технике. Отряды роботов, киборгов и черт пойми ещё чего, о чем в приличном обществе говорить не принято. Разведчики в костюмах, которые могут становиться невидимыми и так далее…

Гриша кивнул, представляя, как