Конец учебного года неумолимо приближался. Скоро экзамены, а потом — индивидуальная оценка магического ранга. Хотя я и был уверен в своих силах, но дар мой работал через одно место, и я всё же переживал, что прибор может показать неверные данные. Ещё стоило подготовиться к этому дню, набрать энергии перед тестом. Данные будут засекречены, но лично для меня слишком важен результат. Соответствующий значок ведь выдадут!

Так же всё это время в глубине души тлела одна старая, не закрытая рана. Дуэль, сломанная рука и унизительное поражение. Я жаждал реванша. Но Валентин, хитрый и расчетливый, никогда бы на него не пошёл. Зачем ему рисковать, когда он и так всех обвёл вокруг пальца? Особенно теперь, когда он втёрся в доверие к Ксении и признался в чувствах.

И всё же, несмотря на обстоятельства… Теперь у меня появился рычаг.

Он влюблен, или очень искусно изображает это. И он пытается закрепить свой успех, прося официального статуса отношений.

Мысль о том, чтобы просто рассказать Ксении всю правду о нём, даже не возникала. Я уже это сделал, и она не поверила. Посчитала, что я преувеличил и неправильно понял намерения Рожинова. Слишком уж искусно он играл роль раскаявшегося рыцаря. Нет, нужен был другой подход. Более прямой и жёсткий.

Я скосил взгляд на Ксюшу, которая лежала рядом и листала в ГИСовском магазине карточки с платьями, время от времени показывая мне то, что её заинтересовало. Никогда не понимал, зачем девушкам столько одежды.

Но не это сейчас важно. Я понял, что нужно делать.

— Ксюш…

Она тут же подняла на меня свой влюблённый взгляд:

— М-м-м? Ты что-то хотел, любимый?

— Спасибо, что рассказала мне про Ксению и Рожинова, — сказал я тихо. — Это… важная информация.

Она просияла в полумраке, её лицо расплылось в счастливой улыбке.

— Я же говорила! Он подлец!

— Да, — согласился я. — И знаешь… Я тут подумал. Надо ещё раз попробовать вывести его на чистую воду, чтобы Земская, наконец, всё поняла.

Она тут же обрадовалась и, отбросив телефон, обняла меня, положив голову на грудь. Мои пальцы тут же погрузились в её распущенные шелковистые волосы, от которых исходил тонкий аромат розы.

— Ты у меня лучший на свете! Так и знала, что не бросишь подругу на растерзание этому мерзавцу! Потому и сказала ей, что поговорю с тобой и обязательно убедю!

— Всё правильно, — хмыкнул я.

Я разрешил Цветаевой называть себя любимым и дорогим, но не намеревался использовать в её отношении подобные обращения. И запретил всяких там котиков и зайчиков, разумеется.

— Ты прекрасно меня понимаешь, — продолжал я. — Я просто не могу не попробовать ещё раз. Враг хитёр, но и я не так прост. В последнее время мне стало многое понятно.

— И что же? — она подняла голову и заинтересованно посмотрела на меня.

— У него своя игра, а ещё он считает себя неуязвимым. Рожинов никак не ожидает, что кто-то воспользуется его же правилами против него.

Я видел, как она переваривает эту мысль. Ксюша не была глупа, просто её мир был устроен проще. В её голове не укладывались все эти ходы и контрходы. Как и у меня когда-то. Но я повзрослел.

— Ладно… — наконец, нехотя, согласилась она. — Как скажешь. Я знаю, что у тебя всё получится. Расскажешь просто потом?

— Угу.

Она опустила голову и вновь обняла меня чуть крепче.

Я лежал, глядя в потолок, и ощущал, как холодная уверенность наполняет меня. Теперь у меня был план. Валентин хотел играть в чувства? Хорошо. Я использую их против него. Его «любовь» к Ксении станет тем крючком, на который он сам же и попадётся. Я выманю его на дуэль. И на этот раз всё закончится иначе. Пора было заканчивать старые счёты. Холодов намекнул, что есть все шансы вернуться в Тулу следующим летом.

Кафе в центре Тамбова было выбрано Ксенией — нейтральная территория, стильное, но не пафосное место с приглушённым светом и запахом свежего кофе. Я пришёл первым, занял угловой столик и заказал капучино, наблюдая за входом.

Вскоре появились они. Ксения — с нервной, но полной надежды улыбкой. И он — Валентин. Его лицо было маской идеального, почти святого спокойствия. Возвышенный аристократ, как с картинки.

— Алексей, спасибо, что пришёл, — Ксения села напротив, её глаза метались между нами.

— Рад тебя видеть, — сказал Валентин, занимая место рядом с ней. Его голос был тёплым и искренним. Чёрт, а он хорош! — Честно говоря, я не думал, что ты согласишься на эту встречу. Я очень ценю этот шанс.

— Всё когда-нибудь бывает впервые, — отпил я свой кофе.

— Я давно хотел извиниться лично, — продолжил Валентин, складывая руки на столе. Искреннее раскаяние буквально излучалось от него. — За всё. За ту дуэль, за ту вражду… Я был ослеплён, одурманен эмоциями. Но сейчас я вижу всё ясно. И я искренне хочу положить этому конец.

Я сделал вид, что задумался, затем кивнул.

— Возможно, и я перегибал палку. Держал обиду слишком долго. Верил Анне, неправильно воспринимал твоё отношение к ней. Да и сам был обманут её коварством.

Ксения буквально расцвела на наших глазах. Её плечи расслабились, а улыбка стала по-настоящему счастливой.

— Я так рада! Я знала, что вы оба разумные люди и сможете понять друг друга!

Мы продолжили беседу на этой сладковато-фальшивой ноте. Обсуждали учёбу, планы на новый год. Валентин сыпал любезностями, я отвечал сдержанно, но вежливо. Картина идиллического примирения была совершенна.

— Простите, мне нужно на минутку отлучиться, — наконец, сказала Ксения и направилась в сторону дамской комнаты.

Только её силуэт скрылся за углом, как и идиллия испарилась в мгновение ока.

Меня посетило чувство вполне осязаемой тревоги, но вместе с ней потянулся и тонкий ручеёк энергии — Рожинов давал волю чувствам. Это не то вялое раздражение, что было до этого. Казалось, будто сам воздух за столом мгновенно изменился. Он стал гуще и насыщеннее.