— Я не хотела становиться такой! — крикнула Виола, и слёзы наконец потекли по её щекам. — Ты лишил меня всего! Дома, семьи, имени! Ты… ТЫ УНИЗИЛ МЕНЯ! Думаешь, у меня был выбор? После того, как ты выставил меня посмешищем, Эрика была единственной, кто предложила мне настоящую силу!

Всегда есть выбор. Ты выбрала месть вместо жизни. Ты ранила Карца. Но я не буду тебе ничего объяснять.

В этот момент раздался рык теневого льва. Исполинский зверь внезапно развернулся и взмахнул массивным крылом в сторону корчащегося от боли Марка.

Из крыла хлынула волна абсолютной тьмы, которая накрыла Марка плотным коконом. Словно невидимые руки схватили его за конечности и начали растягивать изнутри.

Я похолодел.

Марк выгнулся дугой. Его рот раскрылся в беззвучном крике, глаза закатились. По его телу пошли судороги, живот начал неестественно раздуваться.

Кожа натягивалась, словно её накачивали воздухом. Руки и ноги тоже стали увеличиваться в размерах, принимая ужасные, отвратительные пропорции. По вздувшейся коже пошли тёмные прожилки — теневая энергия текла по венам, превращая его тело в сосуд для нестабильной силы.

— Нет… — прошептала Виола, её лицо исказилось ужасом. — МАРК!

Она рванулась к нему, но Афина загородила дорогу рычанием. Девушка упала на колени и протянула руки в сторону раздувающегося тела своего спутника.

— МОРАН! — завопила она. — ПРЕКРАТИ! ОН ЖЕ С НАМИ!

Друид не ответил. Его внимание было полностью поглощено дуэлью с аватаром Григора, алые и чёрные молнии плясали вокруг сражающихся титанов. Для Морана Марк уже не существовал.

Тело мужчины продолжало раздуваться с отвратительным звуком натягивающейся кожи. Теневые прожилки стали ярче, пульсируя в ритме бешено бьющегося сердца. Я мог видеть, как энергия накапливается внутри, готовясь к взрыву.

— Моран, что ты сделал… — выдохнула Виола, глядя на происходящее кошмар широко раскрытыми глазами. — Вы же говорили… Нет… Он для вас просто…

Расходный материал. Пешка на доске, которой можно пожертвовать в любой момент.

Тело Марка затрещало по швам.

У меня было может секунды три до взрыва. Бежать поздно — радиус поражения накроет всю ближайшую округу. Виола, моя стая, даже аватар Григора — все окажутся в эпицентре разрушения.

В голове промелькнула безумная мысль.

Режиссёр всё ещё заряжен грозовой энергией от алхимического эликсира, а во мне пульсировала ледяная сила. Если передать ему и её тоже, то вместе они превратятся в нечто невообразимое.

Взрыв можно было не просто использовать — его можно было направить.

— Режиссёр! Коридор! — мысленно рявкнул я.

Рысь поняла мгновенно. Наша связь пылала белым огнём, передавая сложнейшую схему воздушного конструкта. Не просто вихрь — настоящий ствол из сжатого воздуха, который должен был направить взрыв в нужную сторону.

Режиссёр уже стоял позади меня, его глаза горели нечеловеческим напряжением. Я схватился за нож и направил всю оставшуюся энергию в клинок. Стихийная сила потекла от меня к рыси через ментальную связь, сливаясь с его собственной мощью в единый поток.

Воздух над поляной начал сгущаться.

Режиссёр формировал невидимый коридор из сжатого воздуха — прямой туннель от раздувающегося тела Марка к теневому льву. А я создавал за спиной «бомбы» мощный вихрь, который в момент взрыва должен был подхватить импульс и толкнуть его по воздушному стволу прямо в цель.

Стихийная энергия высасывалась из моего тела потоками. Сила алхимические зелий мгновенно сгорала и перетекала Режиссёру. Грозовая эссенция разрядилась молниями внутри вихря, ледяной эликсир превратил воздушные потоки в морозящую бурю.

Мои мышцы свело судорогой, в глазах потемнело, изо рта хлынула кровь. Силы Режиссёра стоили дорого.

Марк взорвался.

Волна тьмы хлынула из его разорвавшегося тела с силой, способной снести дом. Но вместо того, чтобы разлететься во все стороны, вся эта разрушительная энергия ринулась в наш воздушный ствол, смешавшись с ледяными ветрами и грозовыми разрядами.

Концентрированный луч теневой бури. Тьма, пронизанная другой стихией, пронзила поляну и врезалась в теневого льва с оглушительным рёвом.

БАБАААААААААХ!

Крылатый колосс взвыл от боли и ярости. Стихийный коктейль из грозы и льда разрывал его теневую сущность изнутри — молнии жгли тьму, а ледяной холод сковывал движения. Левое крыло разорвалось в клочья под воздействием противоположных энергий, тёмная субстанция рассыпалась искрами. Лев покачнулся и рухнул на бок.

Но цена маневра была чудовищной.

Я упал на колени, чувствуя, как последние силы покидают тело. Воздушный конструкт Режиссёра мгновенно рассыпался — у рыси не было больше энергии его поддерживать. Эффекты всех зелий выгорели разом, оставив после себя только пустоту и боль.

Откат накрыл меня волной агонии.

Каждая клетка тела горела раскалённым железом. В груди что-то хрустнуло, горло наполнилось горячей медью. Я согнулся пополам и выплюнул струю крови на почерневшую траву.

Руки задрожали, нож выпал из онемевших пальцев. Зрение затуманилось, мир поплыл в красноватой дымке. Я едва держался на коленях.

Абсолютно беспомощный.

Режиссёр упал где-то рядом — я слышал его тяжёлое, прерывистое дыхание. Мы выжгли все резервы разом, поставив на кон собственные жизни ради одного удара.

И теперь лежали как выжатые лимоны среди продолжающейся битвы.

Виола медленно поднялась с колен, и её лицо мгновенно преобразилось. Слёзы страха исчезли, словно их никогда не было. Умоляющее выражение сменилось торжествующей ненавистью, а дрожащие губы растянулись в жестокой усмешке. Вся её мольба о пощаде оказалась лишь игрой — стоило ситуации измениться, как истинная натура вырвалась наружу.

— Наконец-то, — прошипела она, подбирая с земли кинжал — тот самый, которым ранила Карца. — И даже не нужно больше притворяться жалкой.

Девушка медленно направилась ко мне. Её глаза горели холодной злобой.

Я попытался подняться, но руки подкосились. Тело отказывалось слушаться, каждая мышца горела от перенапряжения. Когда-то, очень давно, я уже чувствовал нечто подобное. В тот раз тайга забрала меня.

— Думал, что я и правда сломлена? — рассмеялась Виола, останавливаясь надо мной с занесённым клинком. — Ты лишил меня всего и унизил. А теперь я лишу жизни тебя.

В этот момент Моран воспользовался слабостью отшельника. Их схватка уже перенеслась на добрых пятьдесят метров от нас — алые и чёрные вспышки плясали между далёкими деревьями.

До этого момента аватар Григора доминировал — его могучие лапы рвали теневого льва в клочья, алое пламя выжигало тьму.

Но спустя лишь пару секунд после взрыва всё изменилось — силы иссякли.

Неподвижное тело отшельника затряслось в новых, более сильных конвульсиях. Кожа на его лице начала лопаться тонкими трещинами, из которых сочилась кровь.