Призрачный медведь зарычал от боли — этот звук донёсся до неподвижного тела отшельника, и губы Григора исказила гримаса невыносимых мучений. По его бледным щекам потекли новые кровавые слёзы.

Виола отступала к краю поляны параллельно со мной, её глаза метались между мной и сражением титанов. Пот блестел на её бледном лице, смешиваясь с пылью и копотью от алых вспышек.

За какие-то секунды от начала схватки мы оказались в отдалении.

Девушка явно рассчитывала на помощь Морана, но друид был слишком занят своей дуэлью с аватаром Григора. Каждый удар призрачного медведя сотрясал землю под нашими ногами, каждая контратака теневого льва наполняла воздух леденящим холодом.

Идеальный момент для охоты.

— Измотать! Загнать! — мысленно рявкнул я стае.

План сложился мгновенно, словно я всю жизнь готовился именно к этой охоте. Не лобовая атака, которая дала бы химерам шанс сгруппироваться — методичная, безжалостная травля. Загнать добычу в угол и разорвать на куски, истребляя одну за другой химер Виолы и монстров беспомощного Марка, который отчаянно полз прочь с мёртвой, чёрной земли.

Режиссёр отступил далеко мне за спину, оставаясь вне досягаемости. Каждый раз, когда Виола пыталась двинуться, мощный боковой ветер швырял её на землю.

— Макс, что ты делаешь⁈ — закричала девушка, пытаясь пробиться сквозь воздушный барьер. — Моран! МОРАН!

Её крик потонул в оглушительном треске — аватар медведя снёс вековую сосну, швырнув теневого льва в чащу. Дерево рухнуло с грохотом, который заглушил бы даже пушечный залп.

Волна ледяного холода прокатилась по поляне от тёмной ауры Морана — на моих губах выступил иней, а дыхание превратилось в белые облачка пара.

Я не отвечал Виоле. Не было смысла тратить слова на мёртвую. Инстинкты хищника, обострённые до звериной остроты, диктовали свои законы. Загнанный зверь должен паниковать. Панический зверь совершает ошибки. А ошибки в бою — это смерть.

Афина материализовалась рядом с химерой, ядовитые когти блеснули в багровых отражениях сражающихся аватаров.

Кошка прыгнула, врезаясь в монстра с силой метеорита. Химера рухнула, хитиновый панцирь треснул. Афина прижала её к земле всей массой.

Первый удар когтями прошёл по морде — четыре глубоких борозды от глаза до челюсти. Второй разорвал сухожилия передней лапы. Химера завыла и попыталась вцепиться клыками, но Афина ответила укусом в основание шеи.

Нейротоксин подействовал мгновенно. Задние лапы химеры отказали, мышцы шеи задёргались. Дыхание стало прерывистым. Через несколько секунд наступил полный паралич — сознание работало, но тело не подчинялось.

Афина, не мешкая, вцепилась клыками в горло твари и сомкнула челюсти с хрустом ломающихся позвонков. Тело дёрнулось и обмякло.

Теневой волк Виолы, залитый кровью от множественных ран, рванулся на помощь гибнущей химере, но было слишком поздно. Его красные глаза горели отчаянной преданностью — единственное благородное чувство в этом кошмаре.

Путь ему преградил Красавчик. Не сам горностай, а две его безупречные копии одновременно, неотличимые от оригинала. Они атаковали с разных сторон белыми молниями, путая зверя, заставляя его метаться между ложными целями и кусать пустоту.

Воздух на поляне внезапно раскалился до нестерпимого жара — призрачный медведь Григора выдохнул алое пламя, отбивая очередную атаку теневого льва. Пот мгновенно выступил у меня на лбу, а сухая трава вспыхнула по краям поляны.

В этот момент настоящий Красавчик, словно призрак, появился из-под живота волка и вонзил усиленные клыки в мягкую плоть на внутренней стороне бедра. Зверь пронзительно, по-человечески, взвыл, но горностай уже исчез, растворился в воздухе и оставил только кровоточащую рану и запах крови.

— ПРЕКРАТИТЕ! — завопила Виола своим питомцам, её голос сорвался от напряжения. — Атакуйте одну цель! ОДНУ! Марк!

Но было поздно. Твари действовали хаотично, каждая пыталась выжить самостоятельно. Они метались без всякой тактики, пытаясь создать живой щит вокруг девушки, но их паника и несогласованность лишь делали их лёгкими мишенями. Для меня они были не более чем надоедливыми шавками, которых нужно было убрать с дороги.

С чем идеально справлялась моя стая.

Получено опыта: 4000.

Получено опыта: 5000.

Получено опыта: 4000.

Я двигался по краю поляны неслышными шагами егеря, отрезая Виоле все пути к отступлению. Пора с этим кончать.

Девушка поворачивала голову во все стороны, её волосы хлестали по лицу, ища хоть какой-то выход из смертельной ловушки. Но везде, куда бы она ни посмотрела, натыкалась на мою приближающуюся фигуру. За моей спиной то и дело вспыхивали алые всполохи размером с дом и сгущалась абсолютная тьма — дуэль Григора и Морана достигла апогея, но для меня существовала только моя добыча.

Охотник и дичь.

— Максим, остановись! — крикнула она, её голос дрожал от нарастающей паники. Слёзы страха заблестели в уголках глаз. — Я не хотела… Это всё… Ты не знаешь, что со мной было!

Я медленно покачал головой, не останавливая методичного сужения кольца, чётко контролируя передвижения тварей. В глазах девушки мелькнул животный ужас — она наконец поняла простую истину.

Никто не придёт ей на помощь.

Марк корчился на земле с изувеченной Красавчиком ногой, хватаясь за рану и скуля от боли, не в силах вырваться из обжигающе-холодной чёрной земли. Моран был полностью поглощён дуэлью с аватаром Григора, сражаясь за собственную жизнь.

Получено опыта: 5000.

Наконец-то Виола осталась одна против машины для убийства, которой стала моя стая.

Её теневой волк, истекающий кровью от множественных укусов Красавчика, сделал отчаянную попытку прорваться к хозяйке.

Зверь хромал на переднюю лапу, но в его движениях была трогательная преданность — он готов был умереть за свою спутницу. Но Режиссёр обрушил на него сжатый воздушный вихрь с силой тарана.

Волка подхватило и швырнуло в сторону. Он ударился о ствол и остался неподвижно лежать. Лишь тяжёлое дыхание поднимало и опускало его рёбра.

Афина поднялась с последней окровавленной твари и медленно повернулась к Виоле. Её жёлтые глаза светились холодным убийственным огнём. Кровь капала с её клыков на землю, оставляя багровые пятна на траве.

— Нет… нет… — прошептала девушка, отступая к последнему свободному участку поляны. Её спина уперлась в ствол дерева, кора впилась в плечи.

Кольцо замкнулось.

Виола дёргала головой в стороны, её взгляд метался между мной и Афиной, которая медленно приближалась с окровавленными клыками. Девушка судорожно сглотнула, прижимаясь спиной к берёзе так сильно, что белая кора осыпалась с её плеч.

— Максим, пожалуйста… — её голос дрожал от паники. — Ты не понимаешь… Они заставили меня! Моран сказал, что если я не помогу, то…

Я