Вот только я не учитывал то, что четыре известных мне сферы: Штиль, Течение, Буйство Стихий и Сдвиг Тверди — это не вся практика Потока. Как минимум существовала еще и таинственная сфера Проявления Жизни, и, возможно, над ней были и другие, о которых на Тихой Звезде могли пока что только мечтать.

Обладай я большими знаниями и большим арсеналом доступных уровней и сфер, стало бы придумывание новых путей для практики Потока проще? Определенно стало бы.

Тем не менее, по словам Юлианны, я уже нашел свой путь. Свой путь практики Потока? Но я ведь шел по совершенно стандартному пути. Штиль, Течение, Буйство Стихий, Ледник, Вулкан, Остров Пепла…

Стоп. «Я шел по стандартному пути»? Я?

Нет. Это ведь был не я. Ананси, хотя и был связан с моей душой, оставался отдельной сущностью, и это именно он практиковал Поток, пока я сам из-за ограничений тела был, по сути, просто его обузой.

Только когда мое тело захватил искаженный поток и мы с Ананси поменялись местами, после чего мы оба достигли Сдвига Тверди. По факту Я не проходил ни Штиля, ни Течения, ни Буйства Стихий.

Можно ли это было назвать «моим собственным путем»? Хотелось бы сказать, что да, но к подобному итогу привела не моя практика, а стечение обстоятельств, начатых даже не мной, а моей биологической матерью и одним безумным ученым.

Но тогда в чем же «мой путь»?

Я открыл глаза, взглянул на лежащего у стены Ананси. В битве с Расколами Земли на него, выступающего в роли центра и стабилизатора паутины, пришлись все удары энергии от всех столкновений с противником. Они были многократно ослаблены из-за мощи самой паутины, но их было такое количество что Ананси сейчас был не в состоянии даже поднять лапу и до лаборатории его тащили на грузовике.

Встав, я подошел к своему товарищу и другу, с которым мы были вместе уже шесть долгих лет, мягко погладил по хитину. Ананси послал мне благодарный импульс.

Сепа, скрытая в изолированном пространстве в груди Ананси, в ответ на такие проявления нежности презрительно «фыркнула». Разумы обоих были куда глубже и сложнее, чем у обычных насекомых, и Ананси скорее походил на преданного и верного пса, а Сепа — на флегматичную и вечно всем недовольную кошку.

В моей голове будто взорвалась бомба осознания.

Собака? Кошка? Разум у того, что по сути было просто сгустком энергии, использовавшим вид насекомого только потому, что насекомое использовалось при его создании?

Я настолько привык к этому, что начал принимать как данность, но ведь это было бессмысленно. Поток, из которого состояли проводники, был нейтральной силой, не имеющей и намека на какую-то особую характеристику и тем более на собственный разум.

Можно было бы сказать, что причина их разумности — моя душа, частичка которой присутствовала в них. Но тогда как объяснить то, что Ананси несколько раз едва не вышел из-под контроля, а один раз мне и вовсе удалось вновь стать главным лишь потому, что он мне это позволил?

Нет. Разумности проводников должно было быть иное объяснение. Многие, и я в их числе, просто говорили, что проводники — это энергетические формы жизни, делая вид, что все этим объяснили. Но с тем же успехом можно было задать вопрос: «А как вообще возможны энергетические формы жизни»?

До этого момента я бы ответил: «Как-то». Но сейчас, после слов Юлианны, я почти не сомневался, что правильным ответом на этот вопрос было: «Потому что проводники — это продукт сферы Проявления Жизни».

Другой вопрос: как это мне поможет?

Хотя, конечно, не обязательно это должно было мне как-то помочь. Я не мог рассчитывать и надеяться на то, что Юлианна помимо желания поделиться со мной тайной сферы Проявления Жизни еще и продумала потенциальную пользу для меня этой информации.

Тем не менее, так как пока что мне все равно было нечем заняться, я был совершенно не против посидеть и подумать еще.

И спустя примерно сутки я додумался до следующего, совершенно идиотского и абсурдного, но при этом как будто бы и совершенно гениального вывода.

Если практиковать Поток можно было не только в той последовательности, в которой все привыкли… то кто запрещал начать практиковать Поток заново?

Собственно, среди моих знакомых было как минимум два наглядных примера того, что это вполне возможно. Отец и Найла, отдав мне каждый в свое время свои Ледники, сейчас в итоге неплохо жили, достигнув сферы Буйства Стихий.

Другой вопрос, что ни один человек в здравом уме не станет отказываться от своего прогресса в практике Потока, чтобы начать все с начала просто «потому что». Вот только что, если изначальная последовательность практики Потока для этого человека была неправильной?

Чувствуя, что творю полнейшую дичь, но уже не в состоянии остановиться, я уселся на пол своей клетки. Она была устроена так, чтобы не выпускать мой Поток наружу, но достигалось это в том числе за счет очень плотного энергетического фона внутри клетки, постоянно подкачиваемого из кристаллов. Так что я вполне мог не беспокоиться о том, что у меня может вдруг кончиться Поток.

Оставался вопрос с тем, что меня вроде как собирались препарировать. Но о чувствах и планах подобных садистов я как-то не особо задумывался.

Глубоко вдохнув, я закрыл глаза.

У меня не было четкого плана. Лишь понимание того, что нужно исправить. Однако, стоило начать, как какое-то интуитивное чувство, то ли вызванное тем, что я в кои-то веки делал все правильно, то ли являвшееся подсознательным результатом совокупности всех моих накопленных знаний, подхватило мой разум и устремило в неописуемые дали познания.

Единственным, что я успел сделать перед тем, как полностью отключился, с головой уйдя в перестройку привычных канонов, был отданный Ананси приказ запечатать клетку изнутри настолько плотной и прочной паутиной, насколько он вообще сможет.

И я не волновался. Если бы я сосредоточился исключительно на обороне, прорваться в ту долину не смог бы в вдвое больший отряд Расколов Земли. А теперь, когда площадь воздействия уменьшилась в сотни раз, создать за несколько дней непробиваемый щит не представляло большого труда.

И я был уверен, что Ананси справится.

У меня же были другие дела. Жизненно важные дела.

###

— О!.. Он пропадает! Кокон пропадает! — чей-то довольный и очень знакомый голос донесся до меня из темноты.

По плану Ананси