Всадники продолжали сидеть на скакунах, возвышаясь над всеми. За старостой следовала его жена, Инга — костлявая женщина с тонкими губами и холодным взглядом.

Они подошли вплотную к главному воину — тому самому, что выглядел как Цезарь на коне. Было видно, как напряжён Борин — мужчина пытался улыбаться, но улыбка выходила натянутой и жалкой.

— Добро пожаловать в Вересковый Оплот, капитан, — прозвенел в напряжённой тишине голос старосты. — Чем можем помочь славным воинам барона?

Голос главы деревни звучал как мёд, но за сладостью я, да и все остальные, слышали плохо скрытое раздражение. Барон прислал псов без всякого предупреждения, а это никогда не сулило ничего хорошего.

— Отбросим лобызания, Борин, — прогремел в ответ глубокий баритон командира. Мужчина даже не пошевелился в седле.

Лицо старосты на мгновение окаменело.

— Будь по-твоему, Родерик. Так что вам нужно? — уже проще, без заискивания, спросил он.

Капитан Родерик развернул свиток, который ему передал помощник, хотя было очевидно, что солдат знает его наизусть.

— Именем и волею барона фон Штейна, — голос зазвучал громко и официально, обращаясь уже не к старосте, а ко всей замершей площади. — В связи с возросшей угрозой со стороны Диких Земель и неоднократными нападениями тварей на караванные пути, барон объявляет мобилизацию для укрепления гарнизона Чёрного Замка. От Верескового Оплота требуется: половина вашего ополчения и треть всех боеспособных мужчин от восемнадцати до сорока. Список будет передан тебе, Борин.

Слова капитана упали в тишину. Рядом кто-то судорожно ахнул — толпа, до этого просто настороженная, качнулась, будто от невидимого удара.

— Половину… — прошелестело где-то впереди. — Духи предков…

— Моего сына заберут… — донёсся сдавленный женский всхлип, тут же утонувший в общем гуле. — Как же я одна с детьми…

— Тише ты, дура! — злобно прошипел мужской голос. — Услышат…

Капитан Родерик сделал паузу, давая словам впитаться в сознание каждого. Его холодный взгляд скользил по окаменевшим лицам, не выражая ничего, кроме безразличия.

— Кроме того, — продолжил он, и голос стал ещё твёрже, — ввиду острой нужды в ремонте и производстве оружия, все мастера-кузнецы, специализирующиеся на оружии, а также знаменитый на весь Каменный Предел кожевник Гром, реквизируются для несения трудовой повинности в крепости. Немедленно. Они могут взять с собой личные инструменты. Воля барона — закон. Сопротивление будет расценено как измена.

Если первая новость была ударом, то эта — смертным приговором. По толпе пронёсся уже не шёпот, а гул, похожий на стон раненого зверя.

— Кузнецов⁈ — вырвалось у кого-то с ужасом. — Всех⁈

— А плуги к весне кто чинить будет⁈ А топоры⁈

— Мы же беззащитны останемся! Наконечники для стрел, копья… Кто всё это делать будет⁈ А без кожевника-то как⁉

— Половину ополчения… — почти беззвучно пробубнил Борин сам себе, лицо осунулось. — Но ведь мы находимся на самых Предельных землях… Опасность здесь несоизмеримо выше.

Старик говорил так, будто сам понимал всю бессмысленность и тщетность слов.

Родерик даже не соизволил ответить — просто ждал, прямой и неподвижный, давая старосте самому прийти к единственно возможному выводу.

Глава Оплота поднял на него голову, затем бросил короткий взгляд на свою супругу. Оттуда, где я стоял, видно плохо, но показалось, что Инга как-то по-особенному долго моргнула — всего один раз. Борин тут же выпрямился, плечи расправились и он вновь посмотрел на воина.

— Мы согласны. Предоставить требуемое — долг Оплота. Долг, который мы… — запнулся на мгновение, — с готовностью исполним.

После этих слов последняя надежда, теплившаяся в толпе, умерла. Горестный шёпот превратился в волну отчаяния, прокатившуюся по площади. Люди опускали головы, женщины прижимали к себе детей, мужчины сжимали кулаки, глядя в землю. Молчаливое признание полного поражения.

«Кузнецов… забирают всех оружейников… Мужчин… Воинов…»

Фраза, подхваченная десятками голосов, донеслась до меня. Всех? Это значит, и братья… и Гуннар… и я? Мы отправимся в Чёрный Замок? Новая информация никак не укладывалась в голове. Я будто окаменел, не в силах ни пошевелиться, ни даже думать, окружённый чужим горем.

— Капитан Родерик, позволь задать вопрос, — вновь раздался голос старосты, теперь уже более вкрадчивый.

Капитан вопросительно кивнул. Его конь, почувствовав напряжение, нетерпеливо переступил с ноги на ногу и коротко заржал.

— Мы ведь были готовы выполнить любой заказ на оружие для нужд барона. Зачем же забирать мастеров? Нам самим нужно оружие — без оружейников Оплоту придётся очень трудно, — заискивающе лепетал старик, не вполне ясно на что надеясь.

Родерик медленно окинул взглядом собравшихся на площади людей — их испуганные и хмурые лица. Затем его холодный взгляд остановился на Борине.

— Доставка оружия по нынешним дорогам небезопасна, староста, — голос был ровным и лишённым эмоций, как у лекаря, объясняющего неизбежность ампутации. — Последний караван из ваших краёв был уничтожен тварями. Барон не намерен терять ни людей, ни ценную сталь из-за нападений на дорогах. Гораздо эффективнее и безопаснее иметь мастеров под рукой, в стенах Чёрного Замка. К тому же, — сделал паузу, — барон не оставляет вас беззащитными. У вас остаётся один кузнец — старый Торин. Для починки плугов и подков его мастерства хватит. А в случае крайней нужды, я уверен, он сможет выковать и пару наконечников для копий. — Родерик слегка усмехнулся. — Кроме того, все мастера оставят здесь своих подмастерьев — пусть учатся, при необходимости и они смогут что-то сковать. Воля барона — это не только приказ, но и возможность для ваших щенков доказать, что те не зря едят свой хлеб.

От автора:

Спас мир от войны. Очнулся в теле аристократа едущего в… Клетке? Что значит меня продал в рабство собственный отец⁈ И что это за башня впереди?

https://author.today/reader/499875

Глава 22

Староста отвесил неохотный поклон, его лицо побагровело от сдерживаемой ярости и унижения.