— И что мне теперь с тобой делать? — тихо спросил я у энергетической нити, торчащей из груди Эхо. Она, естественно, не ответила.

— Ты сейчас с кем там? — подал голос Крис, уже, похоже, окончательно перестав удивляться моим разговорам с воздухом.

— Да так… мысли вслух, — пробормотал я, продолжая перебирать в голове варианты.

Я не чувствовал у себя никакого «внутреннего хранилища» для яйца, амулетов или частей комплектов — не так, как с осколками душ. Лишь интерфейс сухо сообщал, что предмет у меня есть. Никаких магических ощущений, ничего, что можно было бы ухватить.

— Крис, — позвал я напарника, решившись, — нужна твоя помощь. Я передам тебе яйцо, а ты вернёшь его обратно.

Он нахмурился, явно не понимая, куда я клоню, но молча кивнул. Вид у него был такой, будто он согласился на чью-то глупую затею только потому, что в последнее время от меня другого не ждал.

— Без проблем, — кивнул он и подошел ближе.

С ним все прошло гладко, и я всеми своими чувствами пытался уловить момент передачи яйца. И ничего не вышло — абсолютная пустота, но при этом в интерфейсе пропала надпись.

— Возвращай, — сказал я и именно тут на краю сознания что-то мелькнуло.

Неуловимое, едва уловимое даже для моих чувств. Но сознание уже зацепилось за это ощущение, не желая отпускать. Это напоминало попытку рассмотреть стереокартинку — сначала мозг отказывается воспринимать то, что видят глаза. Ты просто не понимаешь, что именно ищешь и каким образом должен это увидеть. Но стоит один раз поймать нужный ракурс в расфокусированном взгляде — и всё встаёт на свои места. Ты уже знаешь, как смотреть, чтобы разглядеть скрытое изображение.

— Давай ещё раз, — сказал я.

И на этот раз получилось. Я уловил короткую вспышку, мелькнувшую в воздухе, и проследил, куда она переместилась — прямо рядом с хранилищем осколков душ. И вдруг остальные «предметы» начали ощущаться так же отчётливо.

Но всё это были просто плотные энергетические конструкции, сжатые и сваленные в одну кучу. Они почти не различались между собой, как одинаковые камни на ощупь в полной темноте. Понять, что именно есть что, было невозможно.

Еще несколько раз нам понадобилось передавать яйцо туда-сюда, чтобы я понял, как его отличить от остального мусора, что я таскал с собой.

Казалось, что прошла целая вечность — настолько я был сосредоточен на задаче. Но по факту, это все заняло всего лишь те самые минут пять. И вот я наконец был готов передать яйцо гоблину.

— Надеюсь, я делаю все правильно… — от волнения я снова начал говорить вслух.

Не хотелось бы по глупости взять и убить или хотя бы покалечить Эхо — и так ведь уже подставил его, перекинув на него обязанности шамана. Но если уж сам Город буквально тянет нас к этому и намекает, что так надо… кто я, чтобы перечить?

Без шамана мы здесь всё равно не выживем и вряд ли выберемся. Эхо нам нужен живым.

— Грис, поторопись, — тихо сказал Крис, выглядывая в разбитое окно.

— Всё плохо? — спросил я, чувствуя, как внутри начинает холодеть.

— Ты даже не представляешь, насколько… — коротко ответил он, тут же отдёргивая голову и прячась за стеной, чтобы не привлекать внимания.

Я глубоко вдохнул, пытаясь унять волнение, и сосредоточился. Попробовал вытащить яйцо из «хранилища» — и сразу понял, что это будет непросто. Схватить его там, в пустоте, было тяжело, будто оно ускользало из рук. А уж двинуть… ещё хуже.

Несколько попыток подряд закончились ничем, но я упёрся, сжал зубы и наконец сумел ухватиться за него обеими «магическими руками». Резкий рывок — и в груди будто кольнуло, словно я выдрал кусок собственной силы.

Перед глазами, медленно вращаясь в воздухе, появилось яйцо. Я аккуратно опустил его на грудь гоблину, прямо рядом с пульсирующей нитью.

Сначала не произошло ничего. Тишина. Лишь слабое дыхание Эхо и напряжённое ожидание внутри меня.

А потом нить вдруг дрогнула и ожила. Из неё вытянулся тонкий, живой отросток, который жадно втянул яйцо внутрь себя, словно поглотил. По всей её длине прокатилась короткая, чёткая пульсация, как удар сердца, а светящееся внутри нити яйцо пропало где-то в груди Эхо.

Гоблин дёрнулся, глубоко вдохнул, а затем медленно открыл глаза. Несколько секунд он просто смотрел на меня, не мигая, а потом нахмурился и хрипло спросил:

— Босс?.. Чего это? Мы где вообще⁈

— Есть! Живой, идти сможешь? — не стал я рассусоливать и постарался оценить уровень готовности гоблина.

Тот выглядел вполне бодро, словно только что проснулся от глубокого сна и не было никакой беготни по Городу. Ну да и понятно — он почти комфортно болтался у меня за спиной.

— Могу, всё могу. — пробормотал он и сел, почесывая голову. — Босс! У меня в голове шишка! Ты чего, плохо меня нес? Ой не…

— Что не так? — встревоженно спросил я.

— Я вижу циферки! И буковки, брамася. Ой, нет. — гоблин тараторил, восхищенно рассматривая что-то внутри себя, и мне подсказывало что это был интерфейс. Мелкий его получил!

Меня словно током ударило в этот момент. Падшие. Я понял как падшие получают интерфейс и возможность выбраться из Колыбели. Но это сколько попыток они должны были сделать, чтобы методом тыка угадать?

Причем я уверен, результат наружу передать они не могли. А это значит, что эти попытки просто идут по кругу с определенным циклом. Либо где-то в Городах прячутся сохраненные для новых Падших инструкции, которые не пропадают с каждым Новым Кругом.

Абсурдная мысль, но я, на всякий случай, ее запомнил — почему бы не поискать наследие Падших там, где они провели гораздо больше времени? Внутри Городов.

Всё же Падшие не совсем люди. Клоны. Видимо, поэтому их и не жалко. Интересно… а если поймать здесь чужака и попробовать провернуть то же самое? Сейчас помог сам Город, но смогу ли я повторить это собственными силами — взять и поместить энергетический конструкт внутрь человека? Если получится, это должно привязать его к местной системе и дать возможность выходить из Города.

Да и агрессия по отношению к местным, возможно, поутихнет.

Я слышал немало историй о встречах с вторженцами — и все они заканчивались одинаково: чужаки никогда не шли на контакт, атакуя с первой же секунды. А ведь попытки были. Даже одна странная история: нашли раненого вторженца, который уже не мог защитить себя. Решили помочь. А он… просто разбил себе голову о ближайший камень, лишь бы не попасться