— И сколько в ней?.. — спросил я, слюнявя палец и беря на него песчинку. — Грамм, да?

Амадей победно вскинул нос.

— 1,45 грамма! Следующую партию я планирую сделать вдвое больше!

— … Надеюсь, для этого не потребуется вдвое больше меди?

Силантий покачал головой.

— Нужно сделать «бормотуху» вдвое гуще и немного поиграться с ее составом. Если мои расчеты верны, думаю, впоследствии получится довести продукт до 50-ти процентного результата…

Побледнев, Фауст замахал руками.

— Это в теории!

— Может быть, но нет предела совершенству!

Они принялись обсуждать эту свою адскую машину, которую по категорическому настоянию Бориса, скорее всего, придется перевести сюда, а я, сунув пампушку в рот, пошел проведать свое золото.

Оно было на кухне. В холодильнике, куда Силантий отнес и золото из мешка, а теперь и все из разбитого такси. Идея был так себе, но прийти к этому «одинокому» волку могла разве что та библиотекарша, а она дальше его книжных полок вряд ли заберется.

— Идите ко мне, мои драгоценные, — улыбнулся я, открыв дверцу. Все аккуратные стопки блестящих монет, цепочек, колец и прочего приветливо заблестели в мою сторону. Мое сердце растаяло.

Им правда пришлось потесниться, но кроме пары бутылок молока и десятка яиц у Силантия больше ничего не было.

— Ничего мои хорошие, — проговорил я и положил песчинку в груду монет. Пусть знакомиться с остальными. — Скоро, очень скоро мы вернемся домой. А там ваших братишек и сестренок просто видимо-невидимо. Все будет как раньше.

В ответ золотые снова радостно заблестели, а я смахнул скупую слезу. Кажется, я становлюсь сентиментальным.

— Господи, друг… — пробурчал Иван, сидевший на стене. — Это всего лишь круглые куски металла…

— Молчи! Ты ничего не понимаешь! Они живые, ты просто их не слышишь!

— Конечно. Я же не сошел с ума.

Закрыв моих малышек поплотнее, я вернулся в гостиную. А оттуда раздавался разгоряченный голос Силантия. Вокруг стола наперегонки катались два шара, а остальные пили чай и внимательно смотрели, как маг размахивал руками.

— … А я им говорил, что никуда никогда не съеду! Этот домик построил еще мой дедушка, во времена, когда их родителей еще в помине не было! А они ни в какую — подогнали бульдозеры и встали под окнами. А я им — шиш с маслом!

— А как он оказался на крыше? — спросила Марьяна, отламывая кусочек пампушки для Пуха. — Этому дому-то от силы лет сорок.

Она бросила кусочек, а шар, превратившись в щенка, поймал кусочек на лету. Девушка попыталась проделать то же самое с красным шаром, но, увы, он тоже попытался поймать кусочек, но тот просто отскочил от его стенки.

— Ха! Не поймал! — улыбнулся я, а шар только недовольно завибрировал.

Маг же махнул рукой.

— Эти наглецы из строительной компании сказали, мол, дом ваш, а земля под ним выкуплена под застройку. Я послал им лесом, ибо дом по всем документам находится именно по этому адресу и переставлять его они не имеют права. Но этих козлов не проймешь! Они нашли дыру в законе и решили строить дом прямо под моим фундаментом. Дождались, пока меня не будет, пригласили сюда пару магов и подняли его в воздух. А затем начали строить…

— С крыши⁈

— С крыши. Опустили на нее дом, а затем построили все остальное. Этаж за этажом. За ночь! Еще пампушку?

Марьяна просто потеряла дар речи и пампушку схватил Пух. Я же был не удивлен — и в мое время торгаши оставались торгашами. Они могут и воздух продать, если на то будет воля их бога. Денег.

— Хотел бы я посмотреть на лицо Бориса, если бы он однажды утром обнаружил своей «Котел» на вершине многоэтажки, — хмыкнул я, бросая пампушку в рот под бдительным «взглядом» красного шара. — У него заведение, кажется, тоже старое?

Силантий закивал.

— Старое. И тоже мозолит кому-то глаза.

— О чем ты?

— Пока мы с Амадеем работали, я слышал, как ему постоянно кто-то звонит. Борис почему так разнервничался из-за этой машины? Оттого, что ему уже который день названивает кто-то и что-то требует. Борис же рычит, мол, не имеешь права и все тут! Каждый, раз беря трубку, он становится бледным как труп. Вот он и сорвался…

Амадей кивнул.

— Сорвался на пустом месте! Подумаешь, разбили пару стекол в подвале!

— Или не пару…

Я же задумался насчет этих таинственных звонков.

— Да? И кто же это звонит? Банкиры⁈

Силантий пожал плечами.

— Спроси. Он молчит. Говорит, все проблемы решит сам.

Не то, чтобы я очень хотел решать проблемы Бориса, но с недавних пор его проблемы — мои проблемы. По крайней мере, пока я не найду себе пристанище и не перевезу все золото.

А похоже, время это не за горами. Ибо денег у меня теперь достаточно, чтобы приобрести себе недвижимость побольше комнаты в кабаке. Хотелось бы, конечно, на все эти бумажки просто выкупить себе Башню, но вряд ли Домна пойдет на это.

Жаль. Было бы неплохо. Может, спросить Дарью, а вдруг…

В задумчивости я было потянулся за пампушкой, и тут заметил в окне какое-то движение. Это был краешек темного плаща.

Сорвавшись с места, я оказался у двери за считанные секунды. Оттуда вырвался на крышу и заозирался. Вокруг только бесконечные провода, трубы и мокрая черепица.

Где-то здесь… Ага!

Шпик прыгнул в щель между домами, где была сплошная тьма. Я же скакнул туда же — для меня нет темных уголков. Один поворот за другим мои ноги рисковали соскользнуть в пропасть — крыша была мокрой, и сорваться с нее раз плюнуть, но аккуратничать времени не было.

Человека в черном плаще я нагнал на соседней крыше. Он было попытался юркнуть в трубу, но оттуда вылетел шмель и «пнул» его в лоб. Вскрикнув, шпик шлепнулся на крышу.

И прямо ко мне.

— Попался! — зарычал я и, схватив вырывающегося коротышку за грудки, прижал к кирпичной кладке. — Кто тебя послал?

— Пусти, Иван! Я тебе не враг!

— Ага, как же! Все вы так поете! Говори, на кого шпионишь? На Домну, или еще на кого, пострашнее?

Тот лихорадочно затряс головой.

— И не шпионю я, а так…