И ведь я на сто процентов был уверен, что уже простукивал это место и даже пытался подцепить доски!

— Или я тупой, — пробормотал я себе под нос, — или это какая-то магия.

Стоило мне потянуть доску на себя, как что-то негромко щёлкнуло, и кусок пола… распахнулся.

— Точно магия, — буркнул я, рассматривая хитро сделанный люк.

Если бы не подсказка Джека, я бы ни в жизнь не нашёл этот тайник. И, следовательно, колбу.

На первый взгляд, это была обычная стеклянная колба, но, стоило мне посмотреть на неё сквозь монокль, как я увидел полупрозрачное описание:

Проклятая колба Алхимика. Двухкратное усиление всех зелий

При использовании накладывается проклятье

— Любопытно… — протянул я, убирая колбу в найденный здесь же кожаный мешок.

Вместе с колбой в тайнике лежало зелье, но я, поколебавшись, вылил его на пол.

То, что Даниэль пользовался этой колбой, говорило об одном — он однозначно попал под действие проклятья. И что-то мне подсказывало, что странные дёрганья торговца Армена напрямую с этим связаны.

Сейчас у меня не осталось сомнений — к убийству старосты причастен либо агроном, либо торговец.

Конечно, Жасмин я тоже не торопился списывать со счетов, но пока что из всех подозреваемых она выглядела самой нормальной.

«Брошка! — вспомнил я. — Интересно, что будет, если посмотреть на неё сквозь монокль?».

Идея захватила меня с головой, и я чуть ли не бегом бросился к дому старосты.

Ну как бегом… Помня про армейскую мудрость про бегущего генерала, который в мирное время вызывает смех, а в военное — панику, я шёл быстрым шагом. Как и положено имперскому следователю.

Добравшись до места, я первым делом направился к мадам Жасмин.

И стоило мне зайти, как она тут же начала говорить.

— Я поменялась домами со старостой Коулом исключительно из рациональных причин. Чем ближе таверна к главному тракту, тем лучше идут дела. На нашей встрече мы планировали обсудить обратный обмен. Казалось бы, зачем?

— Вы узнали, что тракт собираются переносить, и он будет проходить с другой стороны нашего села, — кивнул я.

Девушка, которая только было собралась заверить меня, что она ничего не знает и предложить провести этот час более интересно, сбилась с заготовленной речи и окинула меня внимательным взглядом.

Я молча достал монокль и посмотрел сквозь него на брошку.

Проклятая брошь Очарования

Сильная Аура Очарования. Сильная Аура Соблазнения

При использовании накладывается проклятье

— Даже так… — протянул я. — Ну, это многое объясняет.

Видимо, Жасмин была в курсе возможностей монокля, поскольку задрожала всем телом.

— Могла ли одержимая хозяйка таверны убить старосту? — спросил я сам себя. — Конечно, да.

— Я никого не убивала! — простонала Жасмин, падая на колени. — Пощадите!

— Имперскому суду будет достаточно одного проклятого артефакта, чтобы отправить его обладателя на виселицу, — продолжил я. — Не думал, что дело будет раскрыто так быстро.

— Это не я! — Жасмин умоляюще сложила ладони на груди. — Это всё Армен. Я расскажу всё, что знаю, только не забирайте её!

Только не забирайте её… Она, что, серьёзно? Её больше волнует, что я заберу брошь, нежели смертная казнь?

— Рассказывайте, мадам Жасмин, — хмуро бросил я. — И, возможно, я не буду изымать вашу брошь прямо сейчас.

И она начала говорить.

Два года назад мадам Жасмин, которую тогда звали просто Дорен, едва-едва сводила концы с концами.

Она не хотела работать на полях и во фруктовом саду, презирала тех, кто ухаживает за курами и свиньями. Дорен хотела яркой жизни, хотела, чтобы её любили и ценили просто за то, что она есть.

Поначалу её содержал староста, который частенько захаживал к Дорен позаниматься более интересными вещами, но потом между ними пробежала кошка, и Дорен внезапно обнаружила, что не может себя прокормить.

Всё, что у неё осталось — роскошный трёхэтажный дом, который подарил ей староста.

Но дом не мог принести ей красивые платья и украшения, не говоря уж о банальной еде.

И тут появился торговец Армен.

Ему сразу же приглянулась симпатичная и ладная девушка, и теперь он начал заниматься с ней интересными вещами. Взамен Дорен получала подарки и внимание.

Но, как оказалось, предпочтения южанина Армена сильно отличались от консервативных вкусов старосты. Армен заставлял Дорен делать такие вещи, что поначалу девушка всерьёз раздумывала — а не наложить ли на себя руки.

Но она слишком сильно любила подарки и внимание, поэтому… смирилась. И даже больше, делала всё, чтобы Армен оставался довольным.

Торговец оценил её целеустремлённость и в награду подарил ей Брошку.

И вот тогда-то жизнь Дорен стремительно наладилась. Сначала она сменила имя, потом поменялась со старостой домами, а затем и открыла таверну в ближайшем к главному тракту месте.

И новая работа поначалу пришлась ей по душе.

Она принимала проезжающих мимо путников, занималась с ними интересными вещами и получала взамен богатые подарки. И помимо подарков, разомлевшие путники рассказывали ей много чего любопытного.

Все рассказы Жасмин старательно записывала в тетрадочку и передавала торговцу Армену.

Больше всего Армена интересовали имперские чиновники, гонцы, торговцы и дворяне.

Жасмин не сказала об этом вслух, но было ясно и так: торговец — это лишь прикрытие. А сам Армен — самый настоящий шпион.

Более того, именно он привёз Даниелю волшебную колбу, благодаря которой агроном-неудачник начал создавать удивительные зелья и экспериментировать с удобрениями.

И, как я с удивлением узнал, помимо работы над удобрением, Даниэль варил… волшебные зелья, дарующие счастье.

И Жасмин, из-за специфики своей работы, плотно сидела на этом зелье счастья. Ей уже давным-давно опостылело то, чем она занимается. Более того, она ненавидела людей и в особенности мужчин, и только волшебное зелье Даниэля дарило ей умиротворение.

Но больше всего Жасмин ненавидела свою Брошку. Ненавидела, но ничего не могла с ней поделать. Стоило ей снять артефакт, как её красота начинала стремительно увядать, а сама она буквально сходила с ума.

Жизнь Жасмин превратилась в