— Да, пойдём-ка с ним познакомимся.

Мы быстро направились к помещениям на окраине торговой площади, и уже через десять минут нашли упомянутого Петьку — тщедушного мужичонку лет тридцати, разгружавшего мешки с мукой. Увидев нашу компанию, он побледнел и попытался сбежать, но стражники схватили его.

— В караульню его, — приказал Крылов.

В небольшой комнате при складе я уселся напротив трясущегося рабочего.

— Пётр, у тебя один шанс избежать виселицы. Кого ты пустил на склад?

— Я… я не знал! — заскулил он. — Человек дал пять рублей, сказал — хочет посмотреть товары конкурентов. Богатый вроде, одет хорошо…

— Куда именно он ходил? — вмешался Григорий Мартынович.

— К дальнему углу… Там бочки с мёдом стоят, пасечника Трофима. И ещё зерно, крупы разные…

Я вскочил. Отравить продукты — классическая диверсия для создания паники.

— Крылов, срочно оцепить те бочки! Коршунов, узнай, не продавал ли уже Трофим мёд!

Следующие минуты прошли в организованной суматохе. Выяснилось худшее — несколько бочек уже отнесли на ярмарку и выставили на продажу. Мы бегом бросились к торговым рядам, где у прилавка с мёдом уже собралась небольшая очередь. Захватили с собой и работника склада, чтобы помог при опознании.

Пасечник Трофим как раз откупоривал новую бочку, а молодая женщина с девочкой лет семи протягивала ему кувшин.

— Стоп! — крикнул я, подбегая. — Не трогать мёд!

Все обернулись. Женщина испуганно прижала к себе дочь.

— Воевода? Что случилось? — растерялся Трофим.

— Возможно, товар испорчен. Нужна проверка, — я старался говорить спокойно, чтобы не вызвать панику.

В голове прозвучал знакомый ворчливый голос Скальда:

«Чую странный запах от той бочки, что с краю. Горький какой-то, едкий…»

«Проверь толпу, — мысленно приказал я. — Ищи такой же запах на ком-нибудь».

Ворон закружил над площадью, а я обратился к собравшимся:

— Прошу всех отойти от прилавка. Это для вашей безопасности.

Через минуту Скальд сел мне на плечо.

«Вон тот, в коричневом кафтане. От него тем же пахнет, особенно руки».

Я проследил взглядом за указанным направлением. Неприметный мужчина лет тридцати пяти в потёртом коричневом кафтане старался слиться с толпой, двигаясь вдоль торговых рядов к северным воротам. Потёртый кафтан простолюдина — а Петька говорил про богатого, хорошо одетого человека. Умный ход — переодеться после диверсии, сменить образ состоятельного купца на невзрачного работягу. Только вот запах яда не смоешь так быстро, как меняешь одежду. Шёл он слишком быстро для обычного покупателя, но недостаточно поспешно, чтобы привлечь внимание. Профессионал.

— Крылов! — негромко позвал я, не сводя глаз с удаляющейся фигуры. — В коричневом кафтане, проходит мимо лавки с кожаными изделиями. Уходит к северным воротам.

Начальник стражи проследил мой взгляд и едва заметно кивнул. Секунда, чтобы отдать приказы своих подчинённым, и трое стражников под командованием Могилевского, до этого изображавших покупателей у соседних прилавков, начали неспешно сходиться к цели.

Диверсант, видимо, почувствовал неладное — его походка стала напряжённой, голова дёрнулась в сторону. Но было поздно. Стражники отсекли пути отхода, а Крылов зашёл со спины.

— Стоять! Именем Его Сиятельства!

Мужчина замер на мгновение, затем его правая рука метнулась к поясу. Блеснула сталь — пистолет вырвался наружу, нацеленный мне прямо в лицо. Палец несколько раз подряд нажал на спусковой крючок.

Щелчок. Щелчок. Щелчок.Ничего. Ещё раз — тот же результат. Его лицо исказилось от растерянности и ярости.

— Предохранитель, — с усмешкой пояснил я, поднимая руку. — Крошечная деталь, но такая важная.

Противник, конечно, снял оружие с предохранителя, пока доставал из потайной кобуры, а вот его вернул на место одним мысленным усилием.

Металл вновь откликнулся на мой призыв — пистолет вырвался из пальцев растерянного мужчины, словно живое, прокрутилось в воздухе и со звоном упало к моим ногам.

Диверсант ошарашенно уставился на пустую ладонь, и этой секунды хватило стражникам. Они навалились втроём — один заломил руки за спину, второй придавил к земле, третий быстро обыскивал карманы.

— Есть! — стражник поднял небольшой пузырёк из тёмного стекла. — И кошель, тяжёлый.

— Обыщите тщательнее, — приказал я, подходя ближе. — Проверьте подкладку, сапоги, всё.

— Он это! Точно говорю! — проблеял Петька Косой, про которого все и забыли. — Этот хмырь лазил на склад!

Работник склада обличительно тыкал пальцем в захваченного агента, всем своим видом изображая праведное негодование честного человека — словно не он вчера вечером брал взятку за предоставление доступа к чужому товару, а его, бедного и невинного, коварно подвели под монастырь.

К этому времени на площади собралась изрядная толпа, привлечённая происходящим. Торговцы, покупатели, местные жители — все хотели знать, что происходит. Я решил использовать ситуацию.

— Держите его, — велел я стражникам.

Диверсанта заставили встать на колени прямо посреди площади. Я подошёл к нему, концентрируясь. Я старался не использовать публично Императорскую волю, но сейчас она была необходима.

— Кто ты и зачем подсыпал яд в мёд? — властно прозвучал мой голос.

Я буквально почувствовал, как его воля ломается под напором моей, точная рассохшаяся половица под крепким сапогом.

— Андрей Кислых… агент Тайного приказа Владимирского княжества… — сопротивляясь, заговорил диверсант. — Получил задание… отравить продукты на ярмарке… вызвать панику и смерти… показать, что маркграф Платонов не может защитить людей…

По толпе прокатился гневный ропот.

— Кто отдал приказ?

— Начальник Тайного приказа… по личному распоряжению князя…

— Что за яд?

— Цианид…

— На задание пошёл один?

— Да.

Женщина с девочкой, которая чуть не купила отравленный мёд, всхлипнула от ужаса. Толпа зашумела громче, послышались выкрики:

— Детоубийцы!

— Сабуров совсем страх потерял!

Я отпустил подбородок диверсанта, и тот обмяк, будто из него выпустили воздух. Повернулся к собравшимся:

— Вы всё слышали! Князь Сабуров настолько боится честной торговли в Угрюме, что готов травить невинных людей! Убивать детей! Вот истинное лицо того, кто называет себя правителем Владимирского княжества!

Толпа взревела от возмущения. Я поднял руку, призывая к тишине.

— За покушение на массовое убийство и попытку диверсии приговариваю к смертной казни через повешение. Исполнить немедленно!

Стражники унесли обмякшего диверсанта. А я снова обратился к толпе:

— Пасечник Трофим не виноват в случившемся. Я выкуплю всю его партию мёда и после тщательной проверки раздам бесплатно семьям! Пусть все знают —