Стоило мне примоститься, как в комнату влетел человек, облачённый в одеяния жрецов Коссута. Я его узнал. Еще в самом начале ученичества Хасан категорически советовал избегать двух людей: маньяка-инквизитора – Али аль-Лазана и главного жреца Коссута, по совместительству высокопоставленного убийцу из Братства Огненной Смерти – Узада аль-Акнади. И сейчас оба этих персонажа в одной комнате со мной. Наедине.

Вдруг меня ошпарила мысль: «Лазан так подгадал момент, что почти никто не видел, как он привел меня сюда. Только внутренняя стража, подчиняющаяся инквизитору, и жрецы Коссута, лояльные понятно кому».

Где я прокололся?

Неужели эти дурацкие бруски? Или слишком быстро выучился?

Не может быть, слишком шаткая основа, а Йодфа не захочет терять прибыток на мне. Чтобы меня прихватить, им нужны хоть какие-нибудь основания! Правда про них говорили, что они оба больные на голову уроды… На этой почве и сошлись.

Проклятье!

Почему они так долго молчат, пристально уставившись на меня?!

Наконец жрец заговорил:

– Али, ты уверен, что он с ними связан? Кто будет посвящать мальчишку в такие дела?

Инквизитор упрямо наклонил голову:

– Я уверен, что он крутит какие-то дела с Йодфой и его дружком Икбалом. А значит, может знать что-нибудь полезное. Пройдоха как-то подозрительно себя ведет. И стоило купцу приехать, как он напросился на приём к коменданту. И это явно неспроста. Что-то происходит, а мы не в курсе. Слышишь, Узад! Мы не в курсе!

Психа начало потряхивать от приступа ярости.

Я вжался в табуретку и пытался лишний раз не привлекать внимания. Но привлек.

После слов инквизитора жрец повернулся ко мне и спросил:

– Ну а ты, мальчик, что скажешь? Видишь, как разволновался мой друг. О, была бы его воля, то уже калилось бы в жаровнях железо. И ты бы отвечал быстро и правдиво. Но на твое счастье, я не позволю ему творить бесчинства. Слышал, ты умен не по годам. Мощный ментальный щит. Да еще и с талантом волшебника. Не думал избрать путь служения Коссуту? Наш бог щедро одаряет последователей. Тебе покорятся не только секреты управления пламенем, но и многие другие…

Я отрицательно замотал головой:

– Простите, господин. Но я придерживаюсь веры моих предков. Я не очень ревностный последователь, но менять ее не буду!

Жрец угрожающе прошипел:

– Хорошо подумал? Ты отказываешься от покровительства нашего господина! Без его защиты ты можешь и не выйти отсюда живым!

От его фигуры полыхнуло жаром. Смешиваясь с ароматами благовоний, он начал плавить мой рассудок.

Но я стиснул зубы и из последних сил прошептал:

– Истинную веру не приобретают из-под палки. Нельзя заставить человека искренне принять учение. Можно сломать. Можно убить. Но не обратить в свою веру!

Давление резко спало, Узад недовольно цыкнул, а инквизитор насмешливо прокаркал:

– Ты еще слишком мал, чтобы понимать в таких вещах. Было бы у меня время, ты бы…

Но жрец прервал его:

– Али, мы уходим от сути. Мальчик, раз ты отверг мое покровительство, то с твоей стороны будет крайне неразумно отпираться и уклоняться от ответов на наши вопросы!

Тут у меня прорвался крик души:

– Так вы же ничего не спрашиваете!

Инквизитор деловито подхватился:

– А вот сейчас и спросим! Расскажи, какие дела у нашего казначея с пришлым купцом?

Йодфа вроде как мой патрон. И стучать на него конкурирующей структуре – моветон. Вот только я знать не знал никаких его тайн! Если буду рассказывать общеизвестные факты, то вреда точно не нанесу.

– Ну, они вроде как друзья. Господин аль-Мулуки даже вышел его встретить. Но вначале господин Икбал поговорил со мной.

Пироман резко наклонился:

– А о чём?! О чём уважаемому купцу говорить с безродным мальчишкой?

Тут тайны нет, поэтому я с готовностью затараторил:

– Стражники сообщили ему, что я неплохо владею заговором починки. А имущество каравана как раз сильно пострадало в пути. Вроде как нежить на них напала. Ну, я и заработал на ремонте. Вы не думайте, положенную десятину я честно отдал в казну крепости!

Жрец задумчиво пробормотал:

– Значит, любишь деньги. Теперь понятно, как Йодфа…

Но его грубо прервал инквизитор:

– Подожди! Какая нежить? Сколько? Где напала? Как они выжили?

Я замотал головой:

– Господин, со мной же это никто не обсуждал! Я просто услышал часть разговоров караванщиков, пока латал их вещи. По правде сказать, я так уставал, что уже на второй день ничего, кроме работы, не видел и не слышал. И то еле успел!

Но аль-Лазана так просто с мысли было не сбить:

– А мне, значит, не доложили. Разберемся! Ладно, этого ты можешь и не знать. Но вот почему стражники рекомендуют тебя прибывающим купцам, ты точно в курсе!

Мне очень не хотелось раньше времени раскрывать карты, но тут не до жиру.

– Я попросил об этом начальника внешней стражи – господина Синана аль-Дирбаса…

Ноздри инквизитора хищно раздулись:

– И он тебе, значит, помог. А ты ему что взамен?

Эх, прощай моя победа.

– А я ему починку вне очереди. И на соревнованиях выставлю стрелков, чтобы он не отвлекал своих людей.

Узада аль-Акнади разобрал смех:

– Ох, Дирбас! Я, конечно, всегда знал его отношение к этим играм, где он вечно остается в пролете. Но так он еще не позорился! И кто будет от него участвовать? Уборщики? Кузнецы?

Я робко вставил:

– Писцы. Они уже согласились…

Тут уже и аль-Лазан заржал:

– Дирбас-Дирбас! Совсем отчаялся. Нужно будет в этот раз утвердить награды побогаче. Ребятам они не помешают.

То ли из-за воздействия благовоний, то ли из-за давления жара, но я решил всё же уточнить:

– Вообще-то мы упорно тренируемся и рассчитываем победить!

Жрец только фыркнул:

– Самонадеянный мальчишка…

Эта парочка маньяков еще меня помурыжила немного, но в конце концов всё же отпустила. И я попер седло обратно к Йодфе.

Чая мне, кстати, никто не предложил. Всюду обман!

***

– А, Мар, привет. Заходи-заходи. Ты по какому поводу?

Я, заполошно дыша, скинул треклятое седло на пол и с гордостью сообщил:

– Вот, господин аль-Мулуки! Всё починил. Как новенькое! Принимайте работу!

Йодфа несколько секунд задумчиво меня рассматривал, а затем сказал:

– Вот умный